Синг хмуро смотрел на музыкальную шкатулку.
Помятая от удара крышка. Ржавый заводной ключик. Выцветшие узоры на стенках. Когда он попытался её завести, она издала пару грустных, мелодичных звуков. И замолчала. Похоже, в этот раз навсегда.
Он не знал, чтобы бы описало это «убежище» лучше, чем вот эта шкатулка. Высокий и строгий особняк, поросший лозой снаружи и медленно гниющий внутри.
Уже три дня Синга мучил один вопрос. Можно ли считать этот особняк мёртвым и заброшенным?
С одной стороны, тут есть живые люди.
Но, с другой стороны… Синг не мог назвать здание живым.
Каждую ночь он прогуливался. Сначала - на скрипящую галерею, потом - в пустой приёмный зал. Затем, миновав пару тёмных коридоров, в пахнущую сыростью столовую.
И везде одна и та же картина. Разбитые окна, дыры в крыше, ветхая и гниющая мебель. Потрескавшиеся и почерневшие от времени зеркала, пустые и криво висящие картинные рамки.
Здесь всё кричало о том, что это здание было величественным и живым. Когда-то.
«Как обычно. Я опоздал на лет сто», - иронично подумал Синг, закрывая шкатулку.
- Здесь красиво, да? – от неожиданности Синг вздрогнул и выронил шкатулку.
Безумно громкий стук заставил его вжать голову в плечи.
А затем, раздражённо закрыв глаза, шумно выдохнуть.
- Кажется, я просил не подкрадываться ко мне, - дрожащим голосом произнёс он, пытаясь успокоить стук сердца.
- Прости. Я… Я не умею не подкрадываться.
Мэй стояла в проходе, смущённо улыбаясь. Эта её дурацкая улыбка, которая так и не сходит с лица!
- Не умеешь не подкрадываться? – недовольно хмыкнул Синг, с удовольствием стирая эту её улыбочку. – В следующий раз удосужься покашлять, чтобы обозначить своё присутствие.
- Зачем? Я же не простыла.
Синг устало вздохнул, покачивая головой. Она абсолютно необучаемая идиотка.
- Я опять сделала что-то не так, да? – девушка осторожно подошла к столику и подняла шкатулку. – Я вечно делаю что-то не так.
- Просто не подкрадывайся больше ко мне, вот и всё, - тихо произнёс Синг, требовательно вытягивая руку. – Шкатулку, пожалуйста.
Когда она протянула ему шкатулку, он брезгливо поджал губы. У неё такие грязные руки…
- Ты не ответил, - вновь подала голос девушка. – Тебе ведь тут нравится, так?
- Как может кому-то нравиться жить в этой развалюхе? – насмешливо спросил Синг, ставя шкатулку на место.
- Но в ней что-то есть, да? – не сдавалась девушка. – Я же знаю, что ты каждую ночь тут гуляешь.
- Ты следишь за мной? – Синг настороженно посмотрел на неё. Она казалась ему страннее и страннее с каждым мгновением.
- Нет, зачем? – девушка улыбнулась – легко и открыто. – Просто я тоже тут люблю гулять. Представлять, как тут было раньше. Когда тут всё было… - она запнулась, подбирая подходящее слово.
- Живым, - равнодушно подсказал Синг, двигаясь дальше.
- Да, точно, живым! – раздражительно радостный голос раздался сзади, и Синг стиснул зубы. Она когда-нибудь оставит его в покое? – Я всегда хотела узнать, каково это – жить в таких домах.
- Вот и узнала.
- Нет, это другое. Сейчас это место мёртвое. Всегда было. Поэтому мы здесь и прячемся – сюда никто не суётся.
- Почему? – Синг остановился, выглядывая через разбитое окно на улицу. – Призраки? Проклятье старого дома? – насмешка вышла тусклой, и от этого Сингу стало ещё больше не по себе.
- Нет, конечно. Дом пустует уже двадцать лет. Зачем кому-то лезть в дом, из которого уже давно всё вынесли? – она призадумалась, чуть нахмурившись. - Но призраки тут тоже могут быть. Они же любят такие места?
- Призраков не существует, - уверенно отсёк Синг, дёргано оглядываясь на какой-то скрип.
- А если бы существовали?
Синг предпочёл не отвечать. Он молча вглядывался в темноту ночной улицы. Но не видел ничего, кроме смутных силуэтов домов.
Мэй чуть отпихнула его плечом и тоже выглянула на улицу.
– Что выглядываешь?
- Смысл жизни, - фыркнул Синг, продолжая глядеть наружу. – Есть ли тут ещё люди поблизости?
- Есть, - девушка указала куда-то в темноту. – Вон там. Но тебе лучше не иметь с ними дело.
- Почему?
- Они… Как бы сказать…- она нахмурилась и прикусила нижнюю губу. Синг неожиданно для себя заметил, что она слишком уж сильно прижимается к нему плечом. Подавшись назад, он сложил руки на груди.
- Уж как-нибудь да скажи.
- Они больны, - как-то виновато произнесла Мэй.