Женщины в истории

Женщины в истории

ПОСЛЕДНЯЯ ИМПЕРАТРИЦА

В юности ее величали Орхидеей, в зрелые годы - Драконом

Формально последним представителем маньчжурской императорской династии Цин, правившей в Китае с середины XVII до начала XX столетия, считается Пу И, но его возвели на трон двухлетним ребенком и через несколько лет свергли. В 1932 году он стал президентом, затем императором государства Манчжоу-го, которое просуществовало всего тринадцать лет под присмотром японцев, захвативших большую часть Китая. На Западе имя Пу И широко известно благодаря книге "От императора к гражданину", вышедшей в Великобритании, и фильму Бернардо Бертолуччи "Последний император". Судьба маньчжурского аристократа, на склоне дней работавшего в механической мастерской, безусловно, интересна и драматична. Но если кто-то и заслуживает титула последнего владыки империи, так это женщина, которая оставалась у власти без малого полстолетия и вошла в историю под именем Цыси (Цы Си).

В середине XIX века европейцы уже вовсю путешествовали на паровозах и пароходах, избирали парламенты, узнавали из газет о ходе военных конфликтов и торгов на фондовой бирже, спорили о правах женщин, пользовались телеграфом и зачитывались первыми романами Жюля Верна, а в Китае время, казалось, текло по своим правилам – или не двигалось вовсе. Великая страна, подарившая миру фарфор, шелк, компас, бумагу, застыла в дремучем средневековье. Императорский двор за стенами Запретного города жил по стародавним установлениям, соблюдая множество диковинных и, с точки зрения европейца, диких традиций.

Частью этих традиций был императорский гарем, состав которого требовалось время от времени обновлять. Чести стать наложницами Сына Неба удостаивались лишь дочери высших чиновников при условии, что иероглифы, которыми записывались даты их рождения, складывались в благоприятные сочетания.

Императорские наложницы, как и чиновники, делились на ранги. Высшим был титул "драгоценной императорской любовницы", дальше по нисходящей шли "драгоценная любовница", просто "любовница", "сожительница" ("конкубина") и "драгоценный человек". Над последними висела реальная угроза засидеться в девках – красавицы могли прожить жизнь, так и не удостоившись приглашения в императорскую опочивальню. У них были собственные покои во дворце, им выдавали денежное довольствие, но родители желали дочкам лучшей участи и частенько прятали девушек от императорских евнухов. Однако для честолюбивой молодой особы зачисление в наложницы Сына Неба могло стать желанным трамплином для большого прыжка к высотам власти.

В истории жизни будущей императрицы много темных пятен, а там, где не хватает фактов, неизбежно возникают легенды и слухи. Первая загадка: как Цыси вообще удалось попасть в наложницы? Ее отец происходил из знатного маньчжурского рода, занимал высокий пост, однако за взятки и воровство был разжалован, и семья его жила в бедности. Поэтому претензии Цыси на звание императорской наложницы были сколь обоснованны, столь и сомнительны.

Легенда гласит, что евнух, ведавший отбором девушек для императора, случайно увидел Цыси на улице и был поражен ее красотой. Но правда скорее всего более прозаична: у бедной семьи опального чиновника нашлось достаточно денег, чтобы купить желанный шанс для дочери, которая вряд ли могла рассчитывать на выгодное замужество.

Попав во дворец, юная Цыси сосредоточилась на двух задачах – на заведении нужных связей и самообразовании. Деньги, выдаваемые из казны "драгоценному человеку", девушка тратила на взятки, уроки каллиграфии, пения и, по некоторым утверждениям, искусства любви, которому училась у одной из самых известных пекинских куртизанок. Наконец настал день, когда Цыси решила, что готова. Прикормленный евнух утроил так, что во время прогулки император Ичжу (Сяньфэн) оказался поблизости от павильона, где обитала никому не известная наложница.

Цыси обставила "случайную" встречу с Сыном Неба с мастерством, достойным большой сцены. Сначала император услышал чарующий голосок, напевающий красивую старинную песню, затем увидел в саду одетую в шелка девушку, рисующую иероглифы, и разноцветных птичек, которые без страха садились ей на плечи. Позже императрица не раз поражала гостей, особенно европейцев, трюком со специально натренированными птицами, которые слетались к ее протянутой руке.

Биографы утверждают, что Цыси сумела завоевать дружбу и доверие Цы Ань, бездетной жены Сяньфэна. По одной из версий, именно она посоветовала Сыну Неба обратить внимание на юную наложницу.

Так или иначе, цель была достигнута. Со всеми подобающими церемониями девушку препроводили в покои властителя (по обычаю, она ехала на плечах посыльного), искупали, умастили притираниями из розовых цветков, укутали покрывалом из пуха цапли и оставили в спальне Сяньфэна. Дальнейшее зависело только от Цыси.

Придворный этикет регламентировал даже интимную жизнь монарха. Утром, по сигналу, наложницу следовало отослать, а специальные люди заботились об устранении нежелательных последствий – если только император не решал "осчастливить" девушку. По этому поводу делалась запись в особой книге, чтобы в случае рождения ребенка точно знать, когда он был зачат. Разумеется, Цыси оказалась в списке "счастливиц".

Новую пассию императора наградили множеством хвалебных эпитетов. Одно из самых известных прозвищ молодой Цыси – Орхидея. Согласно некоторым источникам, так переводится имя, данное ей при рождении.

Глядя на поздние изображения императрицы, трудно сказать, обладала ли она в юности той красотой, которую ей приписывают. По свидетельству людей, лично встречавшихся с Цыси, она выглядела значительно моложе своих лет. Чтобы обмануть старость, владычица Китая использовала самые экзотические средства, например, каждое утро выпивала стакан женского грудного молока.