Женский журнал

Женский журнал

Это произошло на школьном дворе в один из тёплых осенних дней. Двое девятиклассников общались друг с другом.

— Я хочу тебе кое-что показать. — Эльза отошла от Ганса на несколько шагов.

Девушка топнула ногой, серебряные каблучки звучно звякнули об асфальт и под ногами появился лёд. Тончайшая ледяная корка. Девушка раскрыла ладонь и парень увидел огромную сверкающую снежинку у неё на ладони, возникшую из ниоткуда.

— Что это было?

— Магия… С рождения. — протянула девушка, спешно надевая перчатки обратно.

— И… почему ты доверилась только мне?

Эльза так боялась, что он воспримет этот странный дар, как опасность, но он всё ещё оставался здесь. Ганс был безусловно удивлён, но одновременно с этим спокоен.

— Сестре я не могу… родители запретили, сказали, что я ненароком могу навредить ей магией и должна скрывать это от всех. А ты… — девушка осторожно коснулась пальцами его руки и испугалась, что он отпрянет от неё, но парень легко сжал в своей её ладонь и улыбнулся ей. — Ты — мой лучший друг. Хотя я и тебе долго не решалась сказать… признаться… Это совсем не одно и то же, что прикрыть весь класс, сбежавший с урока… — девушка хихикнула, вспомнив тот случай.

— Эльза, а ты занимаешься магией, когда одна в комнате, например? — спросил Ганс.

— Нет. Я ношу перчатки. Самовнушение о том, что в них я не могу колдовать, очень часто срабатывает. Родители не разрешают. — призналась она.

Ганс презрительно фыркнул — её родителей он недолюбливал всегда.

— А ты сама не боишься? Если вдруг кто-то узнает…

— Мне мир спасать? — хихикнула она от облегчения.

— Нет. Я не о том. Если узнают другие, признают восьмым чудом света. Я в плохом смысле. Опыты будут ставить или ещё что похуже.

Эльза вдруг заплакала — волнение дало о себе знать — и прижалась к парню всем телом. Ганс обнял её и медленно провёл по волосам девушки, на которых ещё остались следы магии — крохотные снежинки.

— Я об этом и сама знаю. Но нет больше сил это скрывать. А теперь знаешь ты. Я верю тебе, ты меня не выдашь, но… даже не знаю, что буду делать, если моя магия случайно ранит тебя, Ганс. Ты не боишься? — она подняла на него покрасневшие от слёз сапфировые глаза.

— Конечно, боюсь. — отвечает он с усмешкой, прижимая её ещё ближе. — Завтра же перейду в другую школу, удалю все наши фотки и сменю номер мобильника.

Она засмеялась в ответ, успокоившись в его крепкой хватке.

— Эльза, просто запомни, что именно я, а не кто-то другой сейчас обнимает тебя, хорошо? Этого будет достаточно. — он поцеловал подругу в макушку.

***
Однажды её магия больно ударила Ганса в руку.

***
Эльза несколько дней не появляется в школе и, только на третий день застав в школьном коридоре её младшую сестру Анну и расспросив ту, потому что сама Эльза не отвечала на его звонки, смс и в соц. сетях. Анна передала ему, что сестра заболела.

***
На следующий день он навестил её, прихватив для Эльзы зачем-то женский журнал (парень не знал, что она этим не увлекается), а вместе с ним апельсинов.

Парень постучал в её комнату, услышав невнятное бормотание девушки, счёл это за согласие и вошёл внутрь. Он ожидал увидеть её лежащей на кровати и слабой от болезни, но всё было не так. Эльза стояла у окна в светло-голубом платье и удивлённо взирала на гостя, который поспешил закрыть дверь, опустил пакет на кровать.

— Что ты здесь делаешь? Я ведь ранила тебя.

— Не смертельно. — ответил он. — Мне сказали, что ты заболела. Я хотел проведать тебя.

— Разочарован? — снова спрашивает Эльза.

— Нет. Но что тогда случилось?

— Я ранила тебя.

— И что? — не понял он и подошёл ближе. — Рука болит, но никто не знает. Сказал, что порезался стеклом. Я же обещал, что не выдам тебя.

Эльза мельком взглянула на его перебинтованную руку и на него самого.

— Я думала, ты злишься на меня за это.

— Ты же не специально. — улыбнулся он и обнял девушку.

Эльза не успела опомниться и понять, что произошло, но кажется, он пригласил её на свидание, поцеловав в щёку и девушка, кажется, сказала, что придёт, покраснев от счастья и облегчения. А когда он ушёл, то спрятала под подушку тот самый женский журнал — она не будет его читать, даже не откроет. Этот журнал — память об этом дне, приятное воспоминание, которое она точно хочет запомнить.