Жертва

Жертва

Она лежала, раскинув руки в стороны и, не мигая, смотрела в свинцовое небо, тяжелым тучам которого не было дела до ее горя.

Черные, как бездна, глаза с неестественно огромными зрачками подернулись безжизненным туманом. Эту чарующую и одновременно кошмарную картину дополняли белые, как снег, волосы, разметавшиеся по покрытой сеткой трещин серой земле.

Здесь не было атмосферы, способной дарить жизнь – все вернулось на круги своя. Некогда цветущий сад превращен в кладбище. Так боги наказывают за нетерпение. Ничто не способно возродить оазис, столь щедро политый кровью и слезами враждующих родичей.

Последние.

Они лежали так близко и так далеко. 

Они умирали. 

Вернее, один из них уже был мертв. Его глаза закрылись, чтобы больше никогда не открыться. Одна его рука мирно покоилась на груди у сердца. Точнее там, где оно было раньше, и алое – самое красивое, что осталось в этом сером мире – пятно крови обагрило его пальцы, оставаясь просто темным пятном на одеждах. Другая рука сжимала черный, будто опаленный адским пламенем, меч. Меч выглядел таким же мертвым, как и все вокруг. Ее белоснежные волосы, чуть касающиеся его, цвета воронова крыла, намеком на некогда существовавшую гармонию…

Черные глаза, некогда сиявшие задором, тускнели. В них гасли искры жизни – последней жизни на этой планете.

Туман сгущался.

Она могла бы жить. Она все еще была сильна. Нипочем отравленное бытие и серость. Она могла бы попытаться возродить планету.

Зачем? 

Зачем? Если он больше не встанет? 

Зачем? Если он не увидит?

 Зачем жить? 

Зачем дарить жизнь другим? 

Ради горстки оставшихся там? Подумаешь, шесть миллионов пар глаз с надеждой вглядываются в космический туман. 

Они – НИЧТО! 

Она одним взмахом руки могла бы уничтожить их. Забрать обещанную было надежду. Пусть плачут их дети. Они – тоже ничто…

Зачем слова благодарности, когда им – повенчанным двумя началами во имя Спасения не суждено быть вместе? Зачем если не ощутить больше прикосновения его губ, не почувствовать его дыхания, не прижаться к груди?

Зачем?.. 

В черных глазах что-то промелькнуло. Дрогнули веки, обожженные одинокой слезой. Она давно уже не плакала – тысячи лет.

Во имя Света! Когда-то она была его частью.

Во имя Тьмы! Давшей ему жизнь. 

Судьба свела их вместе, чтобы заставить страдать все бытие.

Жуткий, нечеловеческий крик вырвался из ее грудной клетки. Его отголоски достигли далеких миров, тревожа сны их обитателей налетом кошмара.

Хрупкое тело в черных одеждах выгнулось в дугу. Белые волосы взметнулись с мертвой земли.

Пусть гаснут звезды! Пусть исчезают миры! Пусть погибнут все несчастные, ждущие в Пустоте.

– Я забираю вашу силу!

Со всех сторон взметнулись серые вихри, вздымая пласты выжженной земли. Тучи ядовитого пепла насытили атмосферу.

Она стояла на коленях над телом того, ради кого решилась на предательство Первоначал.

– Кровью своей заклинаю – живи!

Ее голос был сильнее бушующей стихии. 

Тело воина дернулось, веки приоткрылись на миг. Меч выпал из смертных объятий руки.

Она подняла его и зажала коленями острием вверх. Она не замечала урагана, рвущего волосы, кидающегося прахом планеты, она не дышала уже очень давно…

Две руки со сжатыми кулаками охватили лезвие с обеих сторон – простой ритуальный жест. Резкое движение перерезало тонкие вены. Руки взметнулись вверх – к звездному небу. Уносимые ураганом капли крови падали, и земля взрывалась фонтанами вновь ожившего подземного огня. Росли на глазах и извергались вулканы. Бытие кипело и бурлило, но она этого не замечала, продолжая ритуал возрождения.

– Светом звезд заклинаю – живи!

В небе сотнями гасли звезды. Многие миры в одночасье лишились своих светил. 

Тело воина дернулось снова. Веки открылись, зрачки задвигались, в попытках поймать взгляд черных глаз.

– Жизни ваши забираю... 

Рука воина упала, обнажив сквозную дыру на месте сердца.  Золотистые, как солнечный зайчик, глаза наконец встретились с черными. Еле двигаясь, губы едва прошептали:

– Нет!

Сын Тьмы пощадил детей Света. 

Сын Тьмы пощадил детей Тьмы. 

Мироздание трепетало во всех своих слоях.

Кораблик висящий на орбите погибшей планеты – прибежище и защита последних потомков некогда цветущей Земли. Дети Тьмы и Света стояли бок о бок, держась за руки, и плакали. Они плакали не от страха, они плакали от понимания своей глупости.

На нижней палубе разместились погруженные в сон остатки человечества – простые люди, далекие от магии и стихий.

Маги некогда враждующих кланов питали своей силой двоих, которые перенаправляли ее на защиту от холодного космоса. Эти двое были ничтожествами по сравнению с той, что находилась на планете. Сейчас она была не просто сильнее их, она была вне всяких категорий. Равным ей был только погибший воин Тьмы.

 Она выпрямилась. Меч, испивший крови, полыхал красным огнем в левой руке, раздался не голос – рычание дьявола.

– Сердцем своим заклинаю – живи!

Рука, хрупкая, с длинными черными ногтями, разорвала черные одежды, пробила грудную клетку и вынула наружу сердце. Оно еще билось и кровоточило, когда взлетело вверх с бросившей его ладони. Древним как мир и таким же по красоте движением пылающий меч разрубил его на две части.

Темный воин сумел увернуться от страшного дара. Он не мог его принять. Ее любовь несла жизнь для него, но гибель всему живому. Он подхватил обмякшее тело девушки, лишенной всех сил. Их глаза встретились в последний раз. Две половинки сердца упали на поверхность.