Жить нельзя умереть

Жить нельзя умереть

Мёртвые люди не вызывают у меня никаких эмоций. Ни грусти, ни сожаления, ни тревоги, ни чего бы то ни было ещё. Вот и сейчас, глядя на труп, лежащий на перроне метро, я не чувствую ничего. Вижу лишь оболочку из кожи, костей и крови. Самого человека здесь уже нет. Он совершенно в другом месте. Так о чём сожалеть? 

Окружающие тоже ничего не чувствуют. Они не замечают, что произошло у них под носом. Только один из десяти прохожих обращает внимание, оборачивается, видит и осознаёт. Остальные несутся мимо в своём привычном темпе, перегоняя друг друга, сосредоточенно уткнувшись в смартфоны, стараясь успеть пролистать ленты соц.сетей, пока не пропал интернет. О случившемся они узнают позже, когда СМИ доберётся до их ленты и расскажет о времени и месте происшествия. Прочитав, кто-то воскликнет: «Надо же! А я в это время проходил мимо. Но я ничего не видел! Врут, что ли?». Кто-то другой даже не сопоставит точку своего существования с точкой существования данного трупа в одном пространстве и времени, и пролистает новость дальше, скривившись от мысли: «Задолбали одну чернуху писать, лучше бы написали о чём-то хорошем».

Я ничем не отличаюсь от них. Кроме того, что остановилась внимательнее рассмотреть всё своими глазами. Чёрный пакет, из которого с одной стороны выглядывают ноги в ободранных и грязных валенках, а с другой – шапка и ворот куртки, в таком же плачевном состоянии, характерный аромат ближайшей мусорной свалки, равнодушие двух полицейских, спокойно стоящих в сторонке и переговаривающихся между собой, моментами отвлекаясь на телефонные звонки, – всё это отвечает на многие вопросы. 

Грохот прибывшего поезда отвлёк меня от наблюдений и на мгновение заглушил бурлящий поток мыслей, подействовав на меня как глоток освежающей воды после тяжёлой тренировки. Пора продолжать свой путь. 

До офиса я доехала быстро. Зарывшись в книжку с головой, чуть не пропустила свою остановку. Благо, привычку ездить в наушниках я растеряла уже давно, и моё сознание сумело выдернуть объявленное название остановки из общего шума. Всё-таки гостить в чужих мирах стоит осторожно, иначе можно потеряться в собственном. 

Такой долгожданный, затерявшийся на месяцы, и казавшийся уже невозможным, а оттого несколько нереальный снег весьма реально дыхнул морозной прохладой мне в лицо на выходе из подземки. Развеселившись, я мысленно сказала «привет» зиме и быстрым шагом прогулялась по улице, намеренно выбрав самый длинный путь, чтобы успеть насладиться снежностью. Северный ветер заигрывал со мной всю дорогу: то подталкивал в спину, вынуждая ускорить шаг, то забирался за шиворот, разгоняя дрожь по телу, то снова ударял в лицо, от чего захватывало дух и становилось радостно, как в детстве. К нужному месту я пришла, успев замёрзнуть, но с отличным настроением, будто все дурные мысли бесследно выветрились.

Трёхэтажное жёлтое здание встретило меня открытыми воротами и пустым двором. Возникло ощущение, что я пришла слишком рано, но двери оказались открытыми и за стойкой администратора меня ждала улыбающаяся девушка. 

— Здравствуйте, Анфиса Викторовна. Шеф уже ждёт вас у себя. Можете оставить своё пальто здесь, — она продефилировала к шкафу у стены и вручила мне вешалку.

— Спасибо, — всё, что мне удалось придумать в ответ, пока я снимала верхнюю одежду и прятала её в шкаф. Тот факт, что она обратилась ко мне по имени сходу немного настораживал: неужели здесь так мало посетителей, что я единственный гость, которого они ждут? 

— Пойдёмте, я вас провожу.

Коридоры офиса оказались так же пустынны, как и его двор. Достаточно большое здание, способное вместить в себя не одну сотню сотрудников. Достаточно известная компания, в которой должны работать тысячи людей. И где они все? Почему здесь так тихо? Здравый смысл подсказывал возможные варианты: общее собрание на другом этаже, внеплановый выходной внутри организации, ненормированный рабочий день и сейчас ещё слишком рано – множество причин. И всего одна, старательно подпитывающая паранойю с каждым сделанным шагом – внутреннее чутьё.

— А вы смелая, — голос мужчины в синей рубашке заставил меня внутренне вздрогнуть, но, смею надеяться, я не выдала это внешне. — Несмотря на дурное предчувствие, не развернулись и не убежали, стойко продолжая идти неизвестно куда и неизвестно зачем.

— Почему же неизвестно куда и зачем? — мой собственный голос подло просел, однако я не сдавалась и следующую фразу уже выдала уверенно, с некоторым вызовом: — Я пришла на собеседование в крупную международную компанию на должность креативного директора, и, судя по всему, меня ждали, раз уж эта милая девушка меня встретила и назвала…

— Какая милая девушка? — оборвал меня незнакомец.

Я обернулась и, не увидев возле себя никакой девушки, нахмурилась и заговорила уже угрожающе:

— Если это какой-то розыгрыш, то он не удался. Если вы мошенники, которые занимаются незаконной деятельностью под прикрытием крупной организации, то я незамедлительно сообщу об этом в полицию – и пусть с вами разбираются. Морочить себе голову я не позволю, – говоря всё это, я отчётливо видела на лице мужчины веселье, которое готова принять то ли за насмешку, то ли за безумие. – А если вы маньяк, который так изощрённо заманивает своих жертв, то имейте в виду: я занималась каратэ и голову вам оторву, если вы хоть пальцем ко мне прикоснётесь.

Мужчина рассмеялся. Это меня разозлило ещё больше, и я собралась было действительно развернуться и уйти, пока ещё не началось что-то непоправимое, но тут он открыл шире дверь кабинета и жестом пригласил меня войти, заговорив спокойно и без сарказма в голосе:

—Простите, если всё это для вас выглядит пугающе, но бояться вам нечего, я действительно хочу предложить вам работу, и очень заинтересован, чтобы вы согласились. Поэтому, пожалуйста, проходите, присаживайтесь, я вам всё расскажу и покажу.