Живое и мёртвое

Живое и мёртвое

Он сквозь глубокий голодный сон, в котором сверкали отблесками свои и чужие воспоминания, почуял, что начался тот-самый-период. Ткань грёз начала медленно растягиваться, рваться, словно ветхое тонкое полотно, совсем недавно бывшее антуражем сна: небом, лесом, стенами, обоями. За ним была реальность – холодная и полная необходимости двигаться.

Мгновенье он наслаждался темнотой и тишиной. И приступил к работе. Во-первых, выбрался из-под земли. Она, как и в прошлый раз, оказалась насквозь промерзшей и твердой, как камень, но ему было не привыкать. Немного терпения и работы локтями. Земля неохотно, но все-таки выпустила его из своего нутра. Первый вдох был неизменно сладким.

Оказавшись на поверхности, среди бесконечного белого полотна северной зимы, он задрал голову и посмотрел на безразличную луну в обрамлении веток деревьев. Луна была миражом на голом беззвездном небе.

Он замер, сразу став похожим на мраморное изваяние, напряг слух. Хорошо. Тот-самый-период точно начался: старая магия буквально звенит в морозном воздухе, оседает на коже, щиплет язык. Сырая и будоражащая. Мертвец аккуратно закопал убежище, радуясь силе, которая возвращалась в его члены. Сила была и в странном предмете, который он спрятал глубоко внутри.

Во-вторых, он наведался на старое кладбище, соседство с которым предпочитал при выборе места долгого сна.

– Не найти мертвеца среди мёртвых, – хрипло выдавил он и облизнул сухим чёрным языком огрубевшие губы.

Мертвец однажды столкнулся с охотниками на нечисть и по неопытности едва не был обращен в прах. С тех пор он старался быть осторожнее, всегда селясь рядом с кладбищем. Он чуял, что настоящих охотников с каждым годом всё меньше, но рисковать совсем не хотелось. Мертвец не верил, что переживет их всех. Мертвец старался оставаться реалистом.

– Пора… - едва слышно донеслось до него.

Мертвец остановился и уставился на ветки, сильным порывом ветра освобожденные от гнета снега. Они тревожно закачались, голые и острые.

– Пора… – повторил ветер, закручивая снежные столбы на белом покрывале. – Время пришло.

– Чепуха, – процедил мертвец сквозь зубы и продолжил путь.

После того, как он с удовольствием, тщательно трижды обтерся пахучей землей с окраины кладбища, примыкающего к лесу, настало время третьего пункта. Он без труда уловил биение сердец редких людей, пришедших в столь ранний час излить свою скорбь и боль. Навестить усопших, выказать уважение родным, покинувшим мир. Пустить слезу – кто искренне, а кто для очистки совести.

Не попадаясь никому на глаза, скрываясь в шелках густых теней и замирая надолго в форме надгробия, если кто-то направлялся в его сторону, мертвец нашел то, что искал, – домик смотрителя. Скорее даже, будку.

Ни в один дом, увы, он не мог войти так же легко, как в этот, ведь стояла покосившаяся будка на территории мертвых. Никто не мог отказать мертвецу на кладбище в его желаниях. Он бесшумно скользнул внутрь, не потревожив ни одной ссохшейся, давно не крашеной половицы.

Кто-то зашумел отодвигаемой мебелью.

– Спи и забудь, – коротко приказал мертвец, и приземистый мужичок с обильной плешью, поднявшийся было с табурета, мешком обрушился на пол. Напряженное и испуганное лицо расслабилось.

За небольшой захватанной пальцами дровяной печью недовольно заворчал старый домовой. Мертвец почувствовал несильный толчок в грудь. Куда домового тягаться с ним! Захлопали форточка и дверь, порыв колючего ветра ударил чужаку в лицо, утробно заревел в чреве печи огонь.

– Я не за человеком, – отрезал непрошенный гость, и дом затих. – Сдался он мне.

Домовой пристально наблюдал из своего укрытия. Мертвец скривился от запаха перегара и табака, густо наполняющего будку. Он давно не ел, но не хотел портить аппетит таким получеловеком. Мертвецу было нужно другое: одежда и обувь. Брать их у случайного человека на кладбище слишком опасно, привлечет много ненужного внимания, а пропойца сторож не умрёт от холода – домовой позаботится – и не поднимет потом лишнего шуму.

Когда пришла пора ботинок, мертвец опустил голову и с удивлением заметил, что его ноги заканчивались чёрными копытами, как у козла. С каждым разом после пробуждения тело всё больше теряло человеческого… Он с силой топнул и сконцентрировал волю. Копыто обратилось в бледную худую ступню.

***

Город поменялся. Мертвец засыпал теперь с каждым разом всё на более долгий срок – хотя это его не пугало, ведь он помнил из прежней жизни, что порой старики спят дольше молодых, их тела и разум нуждаются в этом – и после пробуждения удивлялся, какие изменения происходили с домами и людьми.

Телефоны стали повсеместно распространены и значительно уменьшились. Мертвец застал время, когда так называемые сотовые телефоны только появились и были редкостью, признаком богатства. Теперь же они были даже у малых детей. Люди врезались в мертвеца, не глядя перед собой – их взгляд был прикован к телефону, который, судя по всему, перестал быть только средство для звонка. Мертвец задумался. Насколько сильный (злой ли?) дух был изначально заложен в эту маленькую вещь, напоминающую зеркало и очевидно ворующую драгоценный ресурс живых – время? Если какой-то колдун сумел смешать технологии и магию – честь ему и почёт.

***