Живые мертвые боги

1

Вождь Волчьего рода Эрид Рукоять Топора, прищурившись, следил за воинами в длинном зале. Здесь собрались его ближайшие соратники, которые прошли с ним множество битв с родами, обитавшими на соседних островах.

С тех пор как Эрид выиграл схватку с прежним вождем, забив его рукояткой сломавшегося оружия, ни один год не миновал без доброй драки и богатой добычи, привезенной с большой земли. И вот, наконец-то настал момент, когда он мог считать себя если не самым главным человеком на архипелаге, то, по крайней мере, одним из трех главных. С Медвежьим и Вороньим родами соперничать всегда было сложно, зато Рысий после недавнего поражения оправится еще не скоро.

Уже давно на островах пошла молва, что Волчий вождь – воплощение кровавого духа войны, которого на островах чтили больше прочих, а та славная победа только укрепила уверенность людей. Эриду так часто говорили о его божественной природе, что он и сам поверил в слова льстецов. Кому, как не ему, прославленному воину и гиганту, выделявшемуся ростом даже среди сородичей, быть воплощением духа войны?

Нынешним вечером Эрид намеревался заняться тем, чем, по его мнению, и должен заниматься отдыхающий бог – пить эль с соратниками и наслаждаться наложницами, число которых изрядно пополнилось в последнее время. Поэтому его страшно раздражал незваный гость с большой земли, из-за которого пришлось отложить приятные планы.

По сравнению с крепкими светловолосыми воинами Волчьего рода высокий и стройный чужак лет тридцати казался сухой веткой. На островах, известных суровой погодой, такой загнулся бы в первую зиму. Но ясно-синие глаза на загорелом лице под растрепанной копной темных волос смотрели нагло, а тонкие губы улыбались. Кроме самоуверенности, в нем ничего не было от человека, которого прибежавшие час назад с берега гонцы назвали могучим воином. Их испуганные переглядывания Эрид сейчас мог объяснить лишь тем, что они перебрали браги. Не мог чужак раскидать десяток людей на пристани – не хватило бы силенок.

«Дослушаю – и убью», – решил Эрид. Обученные сражаться вместе с людьми волки пятый день не чуяли крови. Пора это исправить.

- Как бишь тебя зовут? – прервал он речь чужака, начало которой пропустил мимо ушей.

Мужчина задумался.

- У меня много имен. Пусть будет Йен.

- И? – Эрид приподнял бровь. – Ни родового имени, ни прозвища?

Тот пожал плечами.

- Просто Йен. Ваши клички меня не прельщают.

Воины с обеих сторон зала заерзали, стали хмуриться. Кто-то оскалился, предвкушая быструю расправу над чужаком. Никому не понравилось засквозившее в голосе чужака пренебрежение островными обычаями.

- Так и чего ты от меня хочешь… Йен? Зачем просил гонцов, чтобы я встретил тебя с самыми уважаемыми людьми рода? Чтобы мы посмеялись над нахальным крестьянином с большой земли?

Теперь воины притихли, наблюдая за тем, как чужак ответит на оскорбление – опустится до псиного тявканья или поведет себя достойно, как сын островов? Второго от жалкого большеземельника ожидать не приходилось. Эрид потер густую светлую бороду, заранее в нее усмехаясь.

- Я хочу вызвать тебя на бой за право быть вождем рода, - сказал чужак.

Эрид неприкрыто расхохотался.

- Если бы любой сын большой земли мог так легко прийти сюда с подобными требованиями, потеха у нас бы не кончалась. Ты должен быть сыном островов, чтобы вызвать меня на бой. А ты для него как-то… - вождь выставил мизинец, намекая на худобу гостя. - Мелковат.

- Харгальд Медвежья Шкура решил иначе.

Гость засучил рукав и поднял руку, показывая ее всем присутствующим в зале. Кожа чужака была сплошь покрыта шрамами, а на запястье крепко сидел медный браслет. В узоре легко узнавались символы Медвежьей Шкуры, который жил на дальней оконечности острова. Значить это могло лишь одно – сородич правда принял в семью этого наглеца. Узнать бы еще, как это произошло: по доброй воле или под угрозой?

Веселье Эрида начало понемногу таять. Медвежья Шкура далеко не слабак и тем более не дурак. Однажды при старом вожде он в одиночку, только со своими молодыми сыновьями, отбросил назад превосходящие числом отряды Кабаньего рода и не потерял при этом никого из детей.

- Меня называют воплощением духа войны, - напомнил Эрид. – Ты уверен, что хочешь умереть от моей руки?

Горевший в очаге посреди зала огонь бросил на Йена отблески, превратив его лицо в зловещую гримасу.

- Ты не бог и не его воплощение. Это я – бог.

Это было уже слишком. Некоторые воины засмеялись, пророча наглецу быстрое поражение и долгую мучительную смерть.

Эрид тяжело спустился с возвышения, где стоял его трон. Молодой островитянин, недавно принятый в число волчьих воинов, бросился подавать топор со щитом, но вождь отмахнулся. Он не проиграл еще ни одного боя. Зачем ему оружие?

- Я этого щенка голыми руками в пыль разотру.

Гость улыбнулся еще шире, словно ему того и надо было, а Эрид, наоборот, помрачнел. Чужак не нравился ему все сильнее и сильнее.

- Объясните ему правила, чтобы он знал, когда начинать скулить.