Жизнь Ёжикова

Жизнь Ёжикова

ЁЖИКОВ В СКАЗОЧНОЙ СТРАНЕ
Ну что, давайте знакомиться! Меня зовут Егор Ёжиков. Я ученик 3 «А» класса.
Как я учусь, спросите вы? А я вам отвечу, что мне уже не надо учиться. Я всё знаю лучше нашей учительницы, Елены Петровны. Не верите? Да мне даже в школу больше не надо ходить, я так маме и сказал. Но оказывается, школу обязательно окончить всем, даже самым умным. Так что теперь страдаю. Да и Елена Петровна меня за это невзлюбила, что я всё лучше неё знаю. Так и говорит: «Ёжиков, за что мне такое наказание? Почему же ты в другую школу не пошёл?» Это она имеет в виду школу для особо одарённых детей. Но мама почему-то не хочет меня туда отправлять…
А Елена Петровна у нас особенная, точнее, особенные у неё очки: как она их наденет – сразу все мысли прочесть может. Вот например. Нашёл я у папы книжку «Начинающим волшебникам». Ну думаю, как раз то, что мне надо. Ведь и папа у меня волшебник – на работе он превращает нефть, такую чёрную жидкость, в разные другие полезные вещи, вроде жевательной резинки. Книга, правда, оказалась не о том, а просто учебник по фокусам. Но это тоже ничего! Решил я, что научусь показывать карточные фокусы. Дело это нужное. Скажу я Мишке Морозову: «Хочешь, я карту угадаю?» А он: «Хочу!» А я: «Если угадаю, ты мне свой брелок отдашь!» Очень уж мне Мишкин брелок нравится! А когда, скажите, мне эти фокусы осваивать? Свободное время у меня только на уроках и есть. Вот сижу я как-то на математике, думаю, чего время тратить – надо фокус выучить. Только в портфель за книжкой полез, а Елена Петровна мне: «Ёжиков! Даже не думай посторонними делами заниматься! Надоели мне эти твои фокусы на уроках!» Это она очки надела – сразу мои мысли прочла. Не верите?
А ещё мне учительница разрешила уроки не делать. Как это, спросите? А очень просто! Я решил поинтересоваться однажды: «А можно мне, Елена Петровна, домашнюю работу не делать?» Так она и отвечает: «Если ты, Ёжиков, лучше всех всё знаешь, то можешь и не делать!» В точку! Конечно, я всё знаю.
А вы знаете, почему каждую неделю бывают понедельники? А я знаю: просто Елене Петровне нельзя долго сидеть дома, а то она всё забудет. Поэтому
каждую неделю, как и сегодня, в понедельник мне приходится идти в школу, чтобы поднатаскать нашу учительницу.
С первых же минут этого понедельника началась скука. Конечно, бывает, что день начинается с чего-нибудь другого, например если Катькин бутерброд упадёт маслом на пол или Петька Бубенцов сунет себе карандаш за ухо, а потом половину урока его будет искать… Но сегодня ничего такого не было. А был обычный понедельник.
И как любой другой день, этот начался с проверки домашнего задания. Да… Уроки я, конечно, приготовил, но только в уме – есть у меня такая способность, ведь моя голова – это огромный процессор, который сам за меня все уроки делает, поэтому я могу спокойно на кровати валяться или в футбол во дворе гонять.
И только Елена Петровна произнесла: «Давайте проверим вашу домашнюю работу…», как окно рядом со мной приоткрылось (а сижу я, надо сказать, один за последней партой, чтобы никто у меня не списывал) и появилась рожица, лохматая такая. Я даже не сразу понял, что это. И тут рожица зашептала:
– Мальчик, а где тут у вас Егор Ёжиков, лучший ученик 3 «А»?
Я так и сел. Вы спросите, почему я до этого не сидел на уроке? Просто я лежу обычно животом на парте, потому что в животе у меня кнопочка от моего мозга-процессора, вот я его и запускаю, лежа на парте.
– А ты кто? – спрашиваю я рожицу. Тогда визитёр этот весь залез на подоконник. Как только Елена Петровна его не увидела, не понимаю? Был он примерно с меня ростом, волосы у него были растрёпанные, совсем как у меня, на нём была зелёная курточка с огромным отложным воротником.
– Я посол великого государя Полполна. И послан за лучшим из всех лучших учеников Егором Ёжиковым с просьбой оказать нашему правителю помощь.
– Я и есть Ёжиков, – говорю я без ложной скромности. – Только сейчас я никак не могу, я должен обогатить нашу учительницу новыми знаниями!
– Пожааалуйста! Нижайше просим! – заныл посол.
Ну что ж, делать нечего, придётся пропускать урок, если уж так просят. Я поднял руку.
– Елена Петровна, – говорю, – можно мне выйти?
– Урок, Ёжиков, только начался, – отвечает мне Елена Петровна, – вот проверим домашнюю работу, тогда и выйдешь.
– Очень надо!
– Раньше думать надо было.
Но я так просто не сдаюсь, это вы ещё меня не знаете. Я приготовил план побега. Сначала я занырнул под парту. Что ж… С урока-то я исчез, но оказался в ловушке между партой и двумя стульями. Ладно. Я встал на четвереньки и, пока учительница глядела в журнал, бегом переполз под соседнюю парту. Ага, ещё ряд остался. Так же я проделал и со следующим отрезком дистанции. Теперь я был под последней партой крайнего от стены ряда. Надо было только проползти вдоль стены и выскочить за дверь. А ребята меня увидели и стали подбадривать:
– Ползи, Ёжиков, ползи!
Тогда я быстро-быстро на коленках прополз к двери и выскочил за неё. Но только я поднял руки вверх и открыл рот, чтобы издать победный крик, как услышал за спиной голос учительницы:
– Ёжиков, вернись в класс!
Я уже было повернулся, но вспомнил, что где-то там очень нужна моя помощь, и без оглядки бросился по коридору. Скорее, в туалет! Ага, теперь в окно. Не бойтесь, первый этаж! А под окном – сугроб, даже сугробище. И я кааак прыгну в него. Вошёл красиво, ногами. И стал медленно проваливаться…
Когда я открыл глаза, то оказалось, что нахожусь в большом светлом зале. Я даже не удивился, потому что в сказках о таком слышал. И посол тут как тут.
– Молодец, – говорит, – Егор. А это – Его Величество Полполна.
Ага, вижу. На нашего физрука похож, только одет не в спортивный костюм, а в зелёную куртку с огромным воротником.
– Это ты умнейший Ёжик Егоров? – спросил Полполна. Обидно мне стало.
– Я, – говорю, – Егор Ёжиков. Но помогать я вам просто так не буду.
– Чего же ты хочешь, Егор Ёжиков?
– Брелок, как у Мишки Морозова!
– Такой? – И Полполна раскрыл ладонь – на ней лежал тот самый вожделенный брелок.
– Да, да! – закричал я. – Говорите, что делать надо?
– Находишься ты, Егор, в стране Стакании. И страна наша разделена на две половины. Одной правлю я, Полполна, а второй – Полпуст. И между нами непримиримая вражда. А спорим мы вот о чём. Есть у нас священный стакан – вот он. – Правитель указал рукой на стакан, наполненный водой до середины. – И считается у моих подданных, что стакан наполовину полон, а у подданных Полпуста, что наполовину пустой. Сегодня в этом зале состоятся наши очередные дебаты…
– Что состоится? – не понял я.
– Спор. Ты должен помочь доказать нам, что стакан наполовину полон, и тогда распря прекратится. Для начала нужно сделать так, чтобы Полпуст не ушёл раньше времени.
– О, да это проще простого! – воскликнул я. Как они сами не догадались? – Надо приклеить его к стулу!
Вот однажды решил я пошутить над Катькой-отличницей: намазал ей стул клеем перед уроками. Но тут неувязочка вышла – Катя-то в этот день не пришла в школу, а меня пересадили на её место, за первую парту. Ну так и просидел все уроки и даже перемены не вставая. А когда домой настало время идти, пришлось штаны снять, так и пошёл без брюк.
Нет, плохая идея. И тут я вспомнил, что в папиной книге про фокусы был один такой: если сесть на стул, держа спину прямо, а ноги под прямым углом (знание о том, что такое прямой угол, конечно, хранится в моём процессоре, но я просто сказал бы, что ноги должны образовать угол квадрата), то человек не сможет встать. Сообщил я об этом Полполну. Как он обрадовался! Даже придумал, как это можно организовать: надо только обозначить нужное место для высочайших стоп и спинка стула должна быть прямая, обхватывающая плечи.
Только успели всё приготовить, как явился тот самый Полпуст в сопровождении свиты. Ничего такой правитель оказался, на нашего директора похож. Только одет он был в синюю куртку с таким же огромным отложным воротником, как и у подданных Полполна. Сел, значит, Полпуст на приготовленный стул. И начались дебаты, то есть спор. Все так кричали, руками махали, совсем как мы на перемене, даже слышно ничего не было. Надоело это Полпусту, он и говорит:
– Не сойти мне с этого места, если стакан наполовину полон!
И подняться хотел, но не может! Значит, удался мой фокус! Полпуст растерялся, а Полполн обрадовался, даже в ладоши захлопал.
А в книге всё очень даже просто объясняется: дело в центре тяжести, который у сидящего человека находится внутри тела, на 20 сантиметров выше пупка, как раз если провести прямую линию вниз, позади ступней, а чтобы человек мог стоять – она должна быть между стоп. Поэтому чтобы Полпуст смог «сойти с этого места» ему необходимо было либо отодвинуть высочайшие стопы, либо наклонить корпус.
– Не доказательство! – закричал Полпуст. – Только в полупустом стакане может быть буря!
Полполн даже расстроился.
– А в полуполном стакане – всё остальное! – пытался спорить он.
– Докажи! – не унимался Полпуст. – Что может быть в наполовину полном стакане, солнце или дождь?
И тут я снова вспомнил книгу, видимо, процессор подал мне сигналы.
– Радуга, например, – говорю я.
– Как это? – удивились все.
Тогда взял я этот стакан, попросил отдёрнуть шторы, повернул стакан так, что на него упал луч солнца… и на белом полу отразилась радуга! В книге было написано, что вода в стакане преломляет солнечные лучи, и они распадаются на сектора – радугу.
Полполн опять обрадовался и в ладоши захлопал.
– Молодец, Егор Ёжиков!
Полпуст почесал затылок, совсем как я, когда не хочу отвечать на вопрос. Я, конечно, знаю ответ – он в моём процессоре хранится, но просто отвечать не хочу. Но правитель полупустой половины всё-таки придумал.
– А, – говорит, – туча может быть?
Полполн перестал хлопать в ладоши и на меня посмотрел: может, мол? Я тоже стал чесать затылок. Прошёлся по залу. Подошёл в окно посмотреть, нет ли там туч, лёг животом на подоконник. И, видимо, кнопку процессора нажал – вспомнил!
– Конечно, может! – завопил я так, что все вокруг вздрогнули, а посол даже присел и голову руками закрыл.
Я попросил воду в стакане нагреть, а сверху стакана на крышку положил лёд. Вдруг вода в стакане стала превращаться в пар, а под крышкой образовалось густое облако. Я даже сам удивился. Надо же! Правильно, значит, в пособии начинающим волшебникам написано: горячий пар поднимается вверх, а там под воздействием льда охлаждается и становится облаком – кон…ден…сируется. Ура!
Полпуст просто раскрыл рот от удивления. Что же стал делать Полполн? Конечно, захлопал в ладоши.
– Молодец, Ёжик Егоров! То есть Егор Ёжиков! – кричали подданные полуполной части страны.
– Хорошо, – проговорил Полпуст, – я побеждён.
– Ты согласен, что стакан наполовину полон? – радостно спросил Полполн.
– Может быть, я и согласился бы...
– Соглашайся! – настаивал Полполн.
– Ну, я даже не знаю… Столько веков вражды… – мялся Полпуст.
– Соглашайся!
– У меня подданные… согласятся ли они?
– Соглашайся! Это неоспоримо!
Так препирательства продолжались довольно долгое время. Я успел соскучиться. Ещё мне очень захотелось пить. И я не долго думая взял священный стакан… и выпил.
В зале повисла такая тишина, что я слышал, как часто-часто хлопает глазами посол.
– Выпил… – прошептал Полполн.
– Воду из священного стакана… – вторил Полпуст.
– Навсегда…
– Теперь он совершенно пуст…
– А был ведь наполовину полон…
– Всего наполовину пуст…
– Держи его!
То есть меня. Поднялась такая суматоха. Все почему-то бегали в разные стороны вокруг меня, но никто не хватал, все только кричали: «Держите его! Не дайте ему уйти!» Я зажмурил глаза.
Когда я их открыл, то оказалось, что я стою возле двери класса, на двери которого висит табличка 3 «А». Наверное, уже и уроки закончились, пока я с полупустым-полуполным стаканом разбирался. Что же мне сказать Елене Петровне-то? Скажу правду.
Я тихонько приоткрыл дверь класса.
– Заходи, Ёжиков, – сказала учительница. – Надеюсь, за пять минут, что тебя не было в классе, ты ничего не натворил? Школа цела будет?
Пять минут? Не может быть!
– Елена Петровна! – неожиданно вырвалось у меня. – А стакан наполовину пустой или наполовину полный?
– Если ты так образно говоришь о своих знаниях, то скорее наполовину пуст. А если о своей способности к фантазёрству, то скорее наполовину полон.
Я ничего не понял, но решил не спорить.
Конечно, за домашнюю работу я получил двойку, хотя упорно доказывал Елене Петровне, что уроки выполнены, но только в моём процессоре. Она не понимала. Конечно, она ещё многого не знает, но я ей обязательно всё расскажу, если она не будет так часто удалять меня с уроков. Хотя удаляет-то она меня ради моего же блага – мой процессор может перегореть от большого потока информации, и ему надо остыть, ведь он не наполовину пустой, а наполовину полный.