Жизнь не вечна

Жизнь не вечна

Сердце – единственный мотор, который работает без отдыха. И если этот работяга вздумает остановиться, то это будет означать одно – конец жизни.

Сердце Димы Петровского должно остановиться в 16:55. А пока семь часов утра.

Ему оставалось жить 9 часов 55 минут.

– Папа, а ты точно сможешь приехать на моё выступление? – обнимая отца, спросила темноволосая девочка тринадцати лет.

– Да, моя маленькая, как я могу пропустить такое важное событие? – утвердительно произнес отец, для пущей убедительности вопросительно поднимая черные брови и наполняя свои зелёные глаза теплотой.

– Ура! – воскликнула девочка. – Мама, папа придёт на моё выступление!

И побежала в свою комнату.

– Дим, зачем обещаешь ребенку, если все равно не сможешь? – спросила жена, убирая со стола остатки завтрака.

– А почему сразу не смогу? Я постараюсь!

– Вот именно, постараешься. Ребенку очень важно, чтобы ты был, а ты только постараешься.

– Буду обязательно, – пообещал Дима и, поцеловав жену в губы, добавил: – Мне пора, не дай Бог попаду в пробки.

– Возьми по пути подарок. Всё-таки для Беллы это важный день.

– Возьму обязательно, – проронил он, открывая входную дверь.

– Не забудь, выход Беллы в четыре двадцать, – услышал он вслед голос жены.

Дима все же попал в пробку.

«Вот черт! – ругался он. – Если простою в пробке минимум час, то мне придется задержаться на работе».

Это означало, что он не успеет на выступление дочери.

«Может плюнуть на все и вернуться?» – задался он вопросом.

К сожалению, поток машин с большой радостью принял его, но не был намерен выпускать из своих объятий. Дима застрял в пробке на два часа.

Жить ему оставалось 7 часов 15 минут.

 Вселенная всячески намекала ему то песней из радио со словами: «Важный день для дочери», то рекламной вывеской с надписью: «Сделайте приятный подарок своему ребенку», но Дима не замечал эти знаки, так как он обдумывал, как сказать строгому начальнику о том, что из-за пробок он опоздал, но готов отработать эти часы в какой-нибудь другой день.

Ему повезло. Когда он все-таки переступил порог офиса, оказалось, что начальника ещё не было. Сотрудники из-за непрерывной работы и не заметили его поздний приход. Дима решил не здороваться с ними, дабы не привлекать к себе лишнего внимания.

Он занял своё место, включил компьютер и первым делом принялся выбирать подарок для Беллы. Примерно через час поисков, он остановился на том, что, по его мнению, может понравиться дочери. Оформив заказ и доставку на 12.30, он принялся за работу.

Жить ему оставалось 5 часов 47 минут.

Начальник появился ближе к двум часам дня. Важной походкой, неохотно отвечая на приветствия сотрудников, он прошел в свой кабинет. Минут через тридцать вышла его секретарша и нарочито важным тоном объявила:

– Дмитрий Васильевич, вас ждет у себя Казимир Евгеньевич.

– Хорошо, спасибо, – сказал Дима.

Не совсем понимая для чего его зовут на ковер, Дима встал и направился в кабинет начальника.

– Здравствуйте, Казимир Евгеньевич! Вызывали?

– Проходи, – сказал начальник и, увидев, что Дима хочет сесть, добавил: – Садиться я тебе не предлагал.

Дима остался стоять.

– Мне сказали, что ты опоздал, – начал начальник, прокручивая карандаш между пальцев.

«Хм… – подумал Дима, – кто же настучал?»

Но вслух сказал:

– Да, простите, вышел вовремя, но на этот раз попал в пробку. Но можно я отработаю в любой другой день? Сегодня моя дочь выступает в школьном театре…

– Работа – работой, личная жизнь – личной жизнью, – перебил начальник. – Пойдешь на выступление дочки в другой день.

– Но…

Хотел было возразить Дима, как вдруг зазвонил черный стационарный телефон. Начальник поднял палец, что означало «погоди», и ответил на звонок.

«Да, – подумал Дима. – Этот жлоб словно непробиваемая глыба».

Он достал из кармана смартфон и посмотрел по навигатору, есть ли пробки, но потом решил зря не рисковать и с помощью программы «Метро Москвы» посчитал, сколько ему ехать до школы.

– В общем так, – продолжил начальник, положив черную трубку. – Ты сегодня отработаешь те два часа, что простоял в пробке, и только потом можешь идти. Понятно?

– Да, конечно, – сказал невозмутимо Дима и вышел.