Жизнь смерть и любовь

Визг тормозов разрезал ночную тишину, разделяя жизнь на две половины: «до» и «после». Виталий резко повернулся вперёд, но успел рассмотреть только два ярких луча света, несущихся прямо на него, а затем, чудовищной силы удар о рулевую колонку выбросил его из этого мира…

Открыл глаза он только спустя неделю. Обведя мутным взглядом палату реанимации, он мучительно старался понять, где находится, однако ясное мышление давалось ему с трудом.

«Потолок… Светильники… Какие странные! Плитка на стене… Дверь... Стол у стены… Что это? Где я? Что за странное место? Похоже, я лежу в какой-то кровати… Вот мои руки… Игла в правой руке… От неё идёт вверх какая-то трубка… Капельница? Я в больнице? Почему?»: мысль за мыслью начинал он осознавать окружение, как вдруг, возникший в памяти жуткий образ автокатастрофы сразу прояснил все неясности. И едва это произошло, страшный вопрос острым скальпелем полоснул сознание, заставив несчастного приподняться в отчаянной попытке и закричать: «Катя!!! Что с ней?!»

Маленькая Ира любила ездить с родителями на кладбище. Привидений и мертвецов она не боялась, зато ей нравилась тишина, спокойствие, пение птиц и огромное количество цветов. Она любила помогать маме носить воду и относить в мусорные баки пакеты после уборки дедушкиной могилы. Проходя по рядам, она всегда разглядывала надгробья и надписи на них: кто умер? сколько прожил? Некоторые памятники были роскошными, другие – захудалыми и совсем заброшенными. Иногда из эпитафий можно было сделать вывод, чем человек занимался при жизни. В этом случае Ира показывала пальцем и оживлённо говорила маме о своей догадке. Мать делала ей замечание и отвечала на реплику дочери. Но, проходя мимо одной из могил, девочка почти всегда останавливалась, и на этот раз она решилась всё-таки задать вопрос:

– Мам! – полушёпотом начал ребёнок. – Этот странный дядя опять здесь. Он всегда тут, когда мы приезжаем. Кто там похоронен?

– Тсс! – ответила мать. – Это не странный дядя. Это несчастный дядя! Он каждое воскресенье здесь. Шесть лет назад, когда тебе было только два годика, его невеста погибла в аварии за день до свадьбы. Вот она там и похоронена. За рулём был он сам, но он не виноват. Какой-то сумасшедший вылетел на встречную полосу на старенькой машине и врезался им прямо в лоб. Сам погиб, этот дядя попал в больницу надолго, его невеста сидела рядом, она тоже погибла.

– Как грустно! – прокомментировала Ира. – И он с тех пор так и ходит сюда?

– Да. Говорят, он винит себя в её смерти. Вроде бы он отвлёкся за секунду до аварии и, если бы не это, то смог бы отвернуть в сторону. Так он считает.

– И никто ему не может помочь? – прозвучал наивный детский вопрос.

– Как же ты ему поможешь? – снисходительно переспросила мать. – Что было, то было, теперь уж ничего не изменишь!

– А разве фея мёртвых не может?

– Ох, Ира! Поменьше бабушку слушай! Она тебе сказки рассказывает, а ты веришь!

– Я сама её тут видела! – недовольно надула губы девочка.

– Кого? Фею мёртвых? Ну, всё, хватит! Ты ведь во втором классе уже! Бери пакет и беги в машину, папа уже там.

Пробегая мимо могилы с сидящим на скамеечке возле надгробья мужчиной, Ира нерешительно остановилась, а потом, резко изменив направление, подбежала к молодому человеку и, взглянув в его полные смертельной тоски глаза, быстро проговорила:

– Фея мёртвых вам поможет! Я знаю! Позовите её!

С этими словами она развернулась, бросилась к машине и быстро исчезла за захлопнувшейся за ней дверью.

Виталий проводил её взглядом, а затем пробормотал себе под нос:

– Фея мёртвых? Что ещё за фея мёртвых?

И вздрогнул от неожиданности, услышав за спиной голос:

– Давно сидишь-то? Давай, наливай! За упокой души выпьем!

Женщина лет сорока пяти с дворницкой метлой в руке открыла калитку ограды, вошла и присела на скамеечке напротив Виталия.

– Вы кто? – спросил тот.

– Ну, как кто? Работник я кладбищенский. Убираюсь, прибираюсь, да за могилками присматриваю, когда родственники приплатят. Не слышал о таких, что ли? Вот и твою прибирала пару раз. Тётя Маша меня зовут. Ну, так, наливай, что ли? – ещё раз переспросила женщина.

– Нечего мне наливать. Не пью я.

– Не пьёшь? Сидишь тут каждое воскресенье и не пьёшь? Получается, горе у тебя, какое-то не настоящее? – подозрительно переспросила «тётя Маша».

– Да разве горе выпитыми литрами меряется?

– Ишь, ты, как! – внимательно посмотрев на молодого человека, одобрительно кивнула неожиданная собеседница. – Верно говоришь! Это хорошо!

И после небольшой паузы продолжила расспросы:

– Кто у тебя здесь?

– Невеста, – сразу сник Виталий.

– А, вот оно что! Шесть лет уже сюда ходишь?

– Да. Никак не могу забыть её. Да и не хочу. Где она сейчас? О чём думает? Что чувствует?

– Плохо ей! – прозвучал неожиданный ответ.

– Что?