Зимний Рассвет

Глава 8. Коронация

      Коронация.

      Как много чувств, эмоций и событий скрывает всего одно короткое слово. 

      Эльза боялась. Она боялась буквально всего, осознавая, однако, что этот день неизбежен. С минуты на минуту должна была начаться коронация. Из-за непрекращающихся кошмаров, юная будущая королева чувствовала себя не очень хорошо, что явно не могло положительно влиять на нервную систему и общее самочувствие. Последние пару месяцев дел было все больше и больше, и если раньше девушка выкраивала хотя бы несколько минут в день, что бы хотя бы просто попытаться контролировать свои силы, но чем ближе был день коронации, тем меньше оставалось времени. Иногда Эльзе начинало казаться, что сила переполняет её настолько, что тело сейчас не выдержит напора и выплеснет наружу всю ледяную энергию и мощь. 

      Сейчас же, стоя в церкви, спиной к гостям заморским и простому народу, Эльза вспомнила, как буквально пару часов назад тренировалась на подсвечнике и пудренице контролировать свои силы, ибо стоило ей снять перчатки, как сразу же холод вырывался из плена ткани. Последний раз ей удалось сдержать силу лишь до легкого инея на металле, но и это было слишком опасно. Она должна была сохранять ледяное спокойствие. 

      Вот: Эльза наклоняется, подставляя голову с аккуратно уложенными, белыми как снег волосами.

      Вот: легкая, изящная корона опустилась на голову девушки.

      Вот: дрожащими руками она тянется к знакам власти, но тихий голос напоминает ей, что надо бы снять перчатки, и, превозмогая страх, сковывающий всю её сущность, Эльза, дрожащими руками осторожно снимает перчатки и берет скипетр и державу. 

      - Sem hon heldr inum helgum eignum ok krýnd í þessum helga stað, ek té fram fyrir yðr Elsu drótning Arendals. 
 

***

      Уже много, очень много лет этот величественный зал, что когда-то часто привечал под своими сводами отважных и кровожадных воинов, празднующих успех очередного набега, не видел настоящего празднества. Но теперь огни в очагах ярко, весело пылали, повсюду были свечи и лампы – и в их свете нарядные, облаченные в свои лучшие одеяния пары танцевали под мелодии, которые усердно творили пусть и не скальды, к которым привыкли эти стены, но все же лучшие профессиональные музыканты.

      Музыка лилась плавно, и столь же плавно, в разученных, почти механических, но скрывающих в себе старательно запрятанный огонь чувств движениях пары кружились в центре зала, время от времени меняясь партнерами, когда этого предписывал церемониал, но рано или поздно вновь встречаясь.

      Анна уже давно не чувствовала себя так восторженно, неловко и одновременно взволнованно, как тогда, когда герольд объявил на весь зал ее имя и титул. Правда, потом ему пришлось аккуратно переставить принцессу поближе к сестре, от которой та уже почти рефлекторно постаралась держаться подальше, чтобы лишний раз не раздражать – но в остальном все было хорошо.

      А потом все вдруг закрутилось, совсем как давным-давно в детстве, и они уже снова смотрели друг на друга, как родные сестры. Холодная, отстраненная королева неожиданно оказалась все той же Эльзой, ее любимой Эльзой, только чуть повзрослевшей, как и она сама, и с тенью глубоко затаенной печали в голубых глазах. 

      Придворные и гости из соседних стран кружились вокруг в пестрой круговерти, одни лица сменяли другие, и у Анны совершенно не получалось запомнить большую часть из них, хотя герольд и продолжал исправно представлять всех, кто изъявлял желание привлечь к себе толику монаршего внимания и познакомиться с сестрами.

      Знакомство с герцогом Варавским, впрочем, ей запомнилось – но не с хорошей стороны. Во-первых, Анне сразу не понравилось, как отреагировал на его появление герольд, словно бы чем-то испуганный, да и остальные гости словно старались держаться от этого сухощавого, невысокого старика на расстоянии, недостаточном, чтобы заподозрить, что его именно избегают, но вполне подходящем для того, чтобы не иметь возможности как-либо задеть его, словом или делом.

      Вместе с ним на бал пришли два телохранителя, и это тоже выделяло его среди прочих гостей, что проявили уважение к Эренделлу и его новой королеве, ограничившись той защитой, что предоставляла стража дворца.

      Эльза в последний момент ловко избежала необходимости танцевать с экстравагантным стариком, вместо этого сплавив ему Анну – и она была полна решимости стра-ашно отомстить ей... но позже. Сейчас она была больше занята тем, чтобы угнаться за резвым герцогом, который мало того, что, кажется, вообще не чувствовал усталости или свойственной его возрасту ломоты в суставах, так еще и умудрялся поддерживать во время танца беседу, словно бы пытаясь узнать от Анны обо всем сразу, кружась вокруг нее и рассматривая так, что, будь поблизости какой-нибудь знаток этикета, он вполне мог бы назвать это неприличным. Впрочем, если таковые рядом и имелись, они по какой-то причине предпочитали не обращать внимания на выходки Варавского, словно признавая за ним некое право на любое угодное ему поведение.

      На то, чтобы освободиться от его цепкой, время от времени становящейся почти болезненной, - особенно, когда герцог заговаривал о политике или экономике, - хватки ушло некоторое время, но в итоге Анна все же сумела вежливо вырваться и вернуться к сестре. Повод для этого представился достаточный – даже пресловутый Варавский переключил внимание с юной принцессы на нового гостя бала, что для него было крайне несвойственно. И внимание это было далеко от дружелюбного – можно было сказать, что уже спустя пару минут он буквально кипел от злости.

      - Аннатар, Царь Царей, владыка земель восхода, законный государь Харада и Мордора, деспот-наместник Гондора и Рохана, узурпатор Ра-Хемта!