Зимняя сказка

Глава 1.

В камине тихо потрескивало пламя, цепляясь за сухие поленья и разгоняя своим уютным теплом метель, томно подвывающую за окном, что грозилась через несколько часов превратиться в свирепую бурю. В широком кресле, обитом коричневым бархатом, сидел молодой мужчина, и увлеченно делал записи в дневнике, сверяясь с несколькими книгами, лежащими перед ним. Тусклого вечернего света, едва пробивающегося сквозь витражное окно, уже было недостаточно для чтения, и он зажег стоящую на столе газовую лампу с бордовым абажуром, украшенным витиеватой вышивкой и бахромой. Мужчина поплотнее завернулся в теплый коричневый домашний халат с широкими полами, накинул на плечи клетчатый плед и выбрал очередную книгу для помощи себе в работе.

В углу, в тени, показалось большое существо черного цвета. Медленно приблизившись к свету, льющемуся из камина, оно вытянуло к нему длинные паучьи лапы, и так и замерло, уставившись восемью блестящими глазами-бусинками в мужчину, словно гипнотизируя его затылок и размышляя над тем, в какой момент было бы лучше на него спрыгнуть с потолка и затащить в свою сеть в ледяные глубины огромного замка, возвышающегося на холме над заснеженными серебристыми полями.

Казалось, для этих двоих, находящихся в просторном кабинете, остановилось время, объятое снегом улицы, все сильнее сыплющимся с неба и окутывающим замок со всеми его обитателями. Внезапно паук встрепенулся и начал разворачивать длинные тонкие лапы под потолок, на котором едва заметно поблескивал слой паутины. Коснувшись нескольких нитей, словно проверяя, не попался ли кто, наконец, в искусно расставленную ловушку, паук не спеша спустился по стене из своего угла ближе к мужчине.

– Хозяин… – противным скрипучим голосом позвало существо. Его речь была крайне неразборчивой, и лишь тот, кто взрастил и воспитал его, был в состоянии разобрать слова этого огромного полутораметрового паука. Но мужчина, казалось, не услышал его. Он перевернул страницу книги и увлеченно открыл еще одну, погружаясь все глубже в чтение.

– Кто-то едет, – произнес паук, подбираясь к мужчине ближе. Тот не отреагировал, продолжая делать записи в своем дневнике. – Элжерон, я говорю, кто-то едет! – настойчиво повторило существо и коснулось длинной черной ногой плеча своего владельца. Мужчина вздрогнул и вскинулся, словно приходя в себя.

– Проклятье, Франческа, я просил тебя не подкрадываться ко мне, когда я работаю! – Он протянул руку и рассеянно почесал паучиху под лапами, чем заставил ее довольно заурчать. – О чем ты говорила? Что-то случилось?

– Кто-то едет, – повторила Франческа, вытягивая вперед две ноги, давая Элжерону возможность удобнее ее чесать.

– Как странно… – пробормотал тот, прислушиваясь к погоде на улице. – Начинается сильная метель. Кому я мог понадобиться сейчас из деревень?

– Это не деревенские. Кто-то чужой. По моей паутине протоптались четыре лошади и проехался груженый экипаж. Они только что пересекли главные южные ворота замка, и минут через пять-десять будут здесь.

– Посетители? – изумился Элжерон, поднимаясь с кресла. – Я не получал никаких писем.

Мужчина сосредоточенно поспешил прочь из своего кабинета в коридор и направился в гардеробную, расположенную на этом же этаже. Бросив взгляд на один из отполированных доспехов, украшающих проход, словно неусыпный вечный страж, он вновь обратился к паучихе: – А ты в последнее время не зажевывала никакие бумаги?

– Нет, хозяин, конечно, нет! – возмутилась Франческа с потолка. Она перемещалась совершенно неслышно, но Элжерон всегда знал, где она находилась, и мог призвать ее к себе из любой точки замка.

– Точно? – он вскинул голову и рассерженно нахмурился. – Подумай хорошенько, Франческа! Не припоминаешь вкус чернил за последние пару-тройку дней?

Он дошел до гардеробной и дернул на себя дверь, на ходу зажигая газовые лампы. Элжерон сбросил с себя халат на цветастую ширму и углубился в шкаф, начав надевать строгий темно-серый костюм-тройку с белоснежной накрахмаленной рубашкой.

– Я точно не ела никакие бумаги, – пробухтела Франческа, забираясь в гардеробную через один из проходов в стенах и под потолком, которые знала только она.

– Похоже, что-то ты таки съела, и попросту не хочешь мне признаваться. Да, Фру-Фру? – Элжерон повернулся к паучихе, испуганно замершей перед ним и подобравшей под себя все ноги.

– Я съела голубя, – тоненько скрипнула она. – Птица попала в мою сеть! Что мне оставалось?

– Фру-Фру, ну что с тобой делать… – утомленно вздохнул мужчина, застегивая пуговицы на манжетах и набрасывая на себя жилет. – Зачем ты расставляешь сети на окнах? Тебя что, не кормят?

– Кормят, – буркнула паучиха, виновато шевеля хелицерами.

– Или, может, в лесах вокруг замка кончилась дичь, и тебе не на кого охотиться?

– На улице очень холодно!

– Ох, Франческа… – Мужчина надел пиджак и задумчиво осмотрел огромный выбор шейных платков и галстуков, размышляя, требует ли этикет надеть этот элемент одежды для встречи неожиданных гостей, или это не обязательно. – Пожалуй, я готов спуститься, – кивнул он себе, так ничего и не выбрав.

Элжерон бросил на себя в зеркало последний взгляд, пригладив чуть растрепавшиеся медные волосы, уложенные на боковой пробор, и вышел из гардеробной. Он быстрым шагом направился к центральной винтовой лестнице, что привела бы его на первый этаж к главному входу.

– Конюх Томас уже занимается лошадьми, – доложила следующая за ним Франческа.

– Хорошо, – кивнул Элжерон. Прислуга всегда действовала так же быстро, как и его питомец, словно у них тоже была своя собственная паутина, натянутая по всем уголкам замка, и едва кто-то ее касался, как люди были готовы броситься на исполнение работы на опережение.