Зимописание Амеля Каменщика: о храме Ирисовых труб

Зимописание Амеля Каменщика: о храме Ирисовых труб

Со всей присущей мне ответственностью каждому из вас, почтенных чтецов и охочих до прекрасного, мне хочется признаться, что не видел я на свете ничего более восхитительного и поражающего воображение, чем храм Ирисовых труб. И дело не в том, что я влюблен в него, но в опыте коей приобрел я, сооружая и перестраивая разноформенные залы, дворцы и владения. Все труды мои, написанные в камне позволяют мне утверждать, что храм Ирисовых труб самый удивительный и прекрасный из всех сооружений, когда-либо построенных на просторах мира. Но верно ли так говорить о нем: построен? О, нет – он вырос! Ошеломляющий, гипнотизирующий и живой.

Но более всего уверен я, что найдутся те, кто против утверждения моего вспомнит Незримый город или даже до невозможности нелепый Стражгор с его горбатыми дворцами. И я соглашусь с теми спорщиками в том, что все эти города, храмы и прочие невероятные сотворения магической и инженерной мыслей воистину изумительны и стоят того, чтобы бороться за первенство и верховенство предпочтений. Но вместе ж с тем храм Ирисовых труб стоит особняком ото всех прочих невероятных и прекрасных ваяний рук и натуринженерных механизмов. И дело тут не только в мягкой древесине ириса, но в Песне… Да! Именно в песне что поет храм и оказывает влияние настолько грандиозное, что откололо Сатиру от суши и унесло в море.

Все дело в песне и Храм ее поет. Его для этого построили. Однако же все по порядку. Не следует мне забегать далеко вперед. Утверждение о величии из величий я уже высказал и теперь с удовольствием изложу отчего же пришел к такому мнению.

***

Первый камень в основании храма, как сейчас считается, был заложен еще во времена правления королевы Меилисы прозванной Хромой. Она получила сильное увечье ноги во время морской охоты. Скромные на ум простолюдины даже поговаривали, что ногу ей оттяпал чуть ли не тригорбый нармал, а кто-то полагает, что пасть у нармалов настолько велика, что не только ноги, но и самой досточтимой королевской особы не было бы на свете. Как бы то ни было, королева Меилиса сильно хромала на левую сторону и официально тому была озвучена причина: «пренеприятнейший инцидент в охотничьих водах Журавлиной тени». И хромота эта порой так бросалась в глаза и выглядела до безобразия нелепо, заставляя королеву взмахивать руками удерживая равновесие, что некоторые невоздержанные хихикали, прикрывая рты.

После полученной травмы королева стала реже появляться на людях, а если и происходило подобное, то она гордо восседала на троне, поставленном на носилках и десятеро крепких мужчин бережно несли его. В народе ее все же очень любили и почитали. И королева часто приказывала поставить трон на землю, чтобы спуститься к люду. И дабы не смущать любимую королеву – народ склонял головы так низко, чтобы ненароком не увидеть, как глубоко и размашисто та хромает.

Отчего же я так подробно веду речь о Меилисе королеве Сатиры вы спросите, когда как речь о прекрасном храме из ирисового дерева должна быть?! На то возражу я и осажу ваш пыл – чтобы понять величие Ирисового храма, нужно узреть и более – прочувствовать его природу, из которой складывается его душа… Да-да, именно у Ирисового храма есть душа. И это также верно, как и то, что Меилиса велела расчистить Тенистую скалу и приступить к разработке храма что привиделся ей во сне.

Вы удивлены? О, да, конечно же! Не может быть иначе – все вы до сих строк считали, что храм Ирисовых труб был построен по велению Конклава преподобных Поющих храмов. Но вот вам мое решительное возражение – Конклав поющих образовался на третий год после разрушения горы Сибр, т.е. после того как запел Ирисовый храм. Именно об этом свидетельствуют архивы Ревнителей Сатиры, в которых мне по величайшей удаче посчастливилось быть. В них я также узнал, что Конклав поющих преподобных был создан для управления отколовшимся городом и наведения в нем порядка. Представить, что творилось на улицах во время этой катастрофы чрезвычайно сложная задача. Однако здесь же стоит сразу упомянуть, что заседает Конклав не в храме Ирисовых труб, как многим должно быть кажется. Домом для советов, споров и местом, где находятся решения стал все тот же Дворец журавлей, почти непострадавший во время катастрофы.

Меня, впрочем, как и вас, наверное, также интересовала причина, по которой Конклав заседает во дворце, когда как Ирисовый храм нам кажется местом более предпочтительным. Но да обо всем по порядку. Я обещал. Но вопрос, впрочем, … ответ на этот вопрос был куда более интересным. Вернемся же к королеве Меилисе и ее сну.

Кошмары время от времени мучают всех нас. Каждый видел душераздирающие картинки и думал, что это реальность, но просыпаясь мы обнаруживали, что все это пустое. Однако же кошмары королевы Меилисы были иной природы, и сила их воздействия не отпускала ее даже наяву. Поначалу странности в поведении королевы списывали на травму ноги и как следствие умственное замешательство, обострявшееся во снах. Но придворные стали замечать, что королева не просто ходит в дурном настроении и почти раздетая по коридорам и залам, но едва слышно бормочет или даже разговаривает с кем-то. Завидев кого или поймав на себе посторонний взгляд Меилиса гневно восклицала и убегала через первую попавшуюся дверь. Призванные храмовые целители с прискорбием пояснили, что у королевы де ходучая хворь, которая хоть и похожа на хождение во сне, но все же таковой не является.

Хворь ходучая на самом же деле это проклятие спящего ходока содержащее разум несчастного непробужденным. И более того, в часы утра болезнь усиливается и проклятый ходит повсюду будто бодрствует. Глаза открыты, и речи ведет бывает с людьми, но разум его спит. По словам старшего из храмовых целителей – проклятие ходучей хвори вцепилось в королеву не крепко, в противном случае ее бы и вовсе не определили.

Лекарства от ходучей как известно не существует. Проклятый избавляется от него сам покуда достигнет своей цели, что видится его разумом во сне. Но где реальность, а где вымысел не возьмется судить даже мудрец, а в ходучей хвори этой грани и вовсе нет. Поэтому королеву Меилису было решено не выпускать из дворца до тех пор, пока она не излечится или не найдется решения как быть. Управлять землями был принужден совет Наместных – пять приближенных советников королевы. О том, что Меилиса страдает от проклятия было решено до поры скрывать. На границе Семиречья тлел огонь войны и известие о неизлечимой болезни королевы Сатиры могло пошатнуть и волю народа и подстегнуть Речных сестер к назначению своего наместника. Этого при дворе Меилисы хотели избежать более всего.