Знак: Восемь доказательств магии

Девятая часть

IX

Я не вздремнул. Наблюдал, как она спит. Ждал, что проснется и скажет мне то, что так нужно услышать.

Настало утро воскресенья.

Еще тянуть время?

Нет, если она выбрала отказаться от магии – значит, у нее были основания. Но я надеялся еще побыть с ней напоследок. Навсегда сохранить в памяти наши крошечные моменты близости.

Она тревожно проснулась. Сев на кровати, посмотрела на меня, то ли удивленным, то ли сердитым взглядом.

Я мяукнул и нырнул под руку, требуя тепла.

Она отстранила меня. Вышла из комнаты и спустя время вернулась в постель со стаканом воды.

- Мне приснился сон, - она не отрывала взгляд. - Ты убегал от меня.

Я замер.

- Ты прятался под столом. Потом с шумом выскакивал. Прятался под диваном, но я схватила тебя и в истерике стала трясти.

Смотрел на нее, не отрываясь.

- Я кричала, злилась, рыдала: «Зачем ты создал чудо!» Трясла тебя снова. Несла какую-то чушь… «Как мы найдем друг друга?» «Сколько жизней на это уйдет?!» Я была в ярости… я не бываю такой злой! Как будто я – не я.

Она отпила еще воды и ждала, как я все объясню.

- Ты одно только ответил, что это начало. Начало нового мира для магов… В котором не останется места для тоски… И ты был то ли кот, то ли мужчина. Знаешь, как бывает во сне: одно сменяется другим.

Я мельком взглянул на Розалинду. Она мне подмигнула! Мир снова потек.

Мне почудилось, что одеяло, на котором я лежу, становится таким мягким, что я вязну в нем, как в болоте. Лапы пытались зацепиться когтями, но соскальзывали.

Девушка смотрела на меня.

Я же проснулся. Пробудился. Но нет, снова… Опять…

Глаза, должно быть, покраснели от напряжения. Смерть, тишина. И, кажется, рождение, но снова смерть. Назад, от судьбы к судьбе, к той жизни, где я уже слышал фразу, сказанную девушкой.

И я узнал ее. Вспомнил, как мы познакомились.

Она была мастером создавать миры. Выращивала в них деревья. Застраивала городами. Населяла обитателями. Оживляла. Потом погружала в них людей и магов. И те, очарованные, не отличали реальность от её творенья.

Меня звали Ион, ее – Ариека. Мы жили на территории Древней Греции. Я тогда отвечал за открытия в магической науке. Ариеку направили к нам на обследование, узнать насколько опасным может быть ее талант.

В итоге я не обнаружил никакого несоблюдения правил. Не нашел риска для окружающих. Только для нее самой. Будучи очарованной сотворением мира, она оставалась слаба к внешним раздражителям. Был риск для ее здоровья.

Тогда я поставил на нее защиту. Стоило погрузиться в созданные миры, как вместо ее глаз появлялись мои и присматривали за тем, что творится вокруг.

Это сблизило нас.

Мы оба были увлечены наукой. Оба хотели оставить след в истории магии.

В то время я много времени посвящал собственному проекту по борьбе с профессиональным выгоранием колдунов.

Искал то, что сделает счастливее самих магов. Избавит их от тоски.

Мы ведь столько времени и сил отдавали человечеству! Я чувствовал, что настала пора помочь самим себе.

Я создал Чудо для магов. Изобрел глокет. Его реализация вышла простейшей. Обычное зеркало, хаотично раскрашенное краской, которое при встрече с колдуном отражало моменты его опыта и знаний из прошлых жизней. Вносило сумбур в текущую действительность. Зеркало показывало ему видение из жизни, о которой он не помнил.

Но чудо не может стать Чудом, если оно создано так легко. Это сделает его обыденным экспериментом и обесценит.

Чудо должно появиться само, как подарок пространства, не в стенах лаборатории. И у Чуда не должно быть создателя.

Желание оставить имя в веках обернулось против меня. Все, кто знал о глокете, должны были забыть о нем. Иначе Чудо – всего лишь проект.

Я сам, ни с кем не советуясь, принял решение. Требовалось сделать так, чтобы все, кто участвовал в проекте с глокетами, забыли о нем. Я создал заклинание, и его простейшая реализация вышла не слишком удачной.

Маги тоже ошибаются. Волшебство всегда шло по пути наименьшего сопротивления. Когда мы загадывали что-то, то получали это самым легким на то время путем.

Увы, не слишком удачное исполнение заклинания: будучи Ионом, я умер от лихорадки через два дня. И все мои новые жизни заканчивались скорой гибелью еще до того, как я успевал прийти к возрасту, в котором возможна встреча с магом-наставником. Череда моих смертей в качестве обычного человека заменили славу великого колдуна.

В тот день, когда я произнес заклинание, умерли сразу два моих помощника. Я понимал, что моя смерть – уже на очереди. Едва успел отослать зеркала в несколько магических сообществ. Остальные отправил по знакомым, что-то раздал обычным людям.