Золотой гобелен

Часть I. Странник. Глава 1. МИР ВВЕРХ ДНОМ

до горизонта катила волны вечная ночь

на краю времени вращала свои кольца Окоре Фэфэ

в ее центре пульсировало сердце новорожденной звезды

я дал ей имя Тари

Падал я намного дольше, чем позволяла высота первого этажа деревенского дома, где мы остановились. Днем окно было открыто, степной травяной дух наполнял комнату, и мне показалось, что выходит оно в сад или огород. Ночью разглядеть что-то было невозможно, но огородом здесь и не пахло.

На какое-то мгновенье я завис в воздухе, словно пространство не могло определиться, где у него что и куда мне лучше упасть – разбиться в лепешку о мокрые доски, маячившие прямо по курсу моего неконтролируемого полета, или влететь в вырастающую из ниоткуда стену воды. Потом все опять завертелось. Я так не понял: это меня развернуло или мир снова перевернулся – доски, которые оказались палубой корабля, снова рухнули вниз, я – за ними, а стена воды ушла куда-то вбок и исчезла из вида.

Кажется, я отбил себе все имеющиеся в наличии конечности, включая голову. Не успел опомниться, как меня поволокло в сторону и снова к чему-то приложило. Я взвыл от боли, а палуба опять начала накреняться.

Пока меня плющило, как медузу, мимо проползло что-то мокрое и длинное, похожее на змею. Прижимая к груди фонарь, который я впопыхах схватил, надеясь если не светить им, так отбиваться, другой рукой я зацепился за обрывок снастей. Господи, пусть он будет закреплен, иначе мне конец: второго такого кульбита я не переживу. Веревка ползла вместе со мной, а потом дернулась и натянулась. Я повис между опять ставшей на дыбы палубой и водяной глыбой, заслонившей ревущее небо.

В этот раз падение было не таким болезненным: я успел сгруппироваться, подтянулся, как мог – одной рукой и зубами, – к основанию каната, который крепился в недрах деревянного ящика, забился в него, цепляясь за штырь, выступающий из стенки.

Трясясь от напряжения, я молился, чтобы этот аттракцион наконец остановится. Из моего укрытия мне ничего не было видно, кроме воды, то льющей, как из брандспойта, то снова наступающей, гладкой и черной стеной. Воздух выл, как армия наступающих слонов. Веревку, которая спасла мне жизнь, куда-то унесло, так что мне оставалось только, растопырившись, изо всех сил держатся за стенки ящика.

Когда на палубе не осталось ничего, что можно было бы бросать и переворачивать, грохот начал стихать. Теперь это был просто шторм. Тогда что же было до этого? Черт, и куда делся куда мужик, похитивший Лана?

Мои размышления прервал голос, раздавшийся совсем рядом:

– Ну и погодка, русалкина походка! Покровитель Морских Путей порезвился сегодня на славу, чуть драккар к Хрону не разнес, – громко и отчетливо, произнесли рядом со мной, потом раздалось несколько отборных ругательств.

– Вовремя вы проскочили, еще минута, и мне бы вас не поймать, – этот странный монолог завершился так же неожиданно: над моей головой громко хлопнула дверь.

Покровитель Морских Путей, видимо, умерил свой пыл и решил передохнуть. Я завозился в своем немудреном укрытии: руки дрожали, ноги и спина затекли в неудобной позе. Прислушавшись и не заметив ничего подозрительного, я высунул голову из ящика. Сверху продолжала без остановки лить вода, но теперь это уже можно было назвать дождем. Я покрутил головой. Мачты то ли сняты, то ли их снесло штормом.

Корабль, как подтвердилось, был обитаем: как минимум два человека находились за дверью, из которой была произнесена странная речь. Где-то должна была быть команда. Истинных размеров судна я не мог определить из-за постоянно льющих на голову потоков воды.

Я выбрался из короба, совсем недавно бывшего местом хранения канатов, один из которых спас мне жизнь. Тело ломило от напряжения, голова гудела. Проверил амулет, который дала мне Ириэль – бусина крепко держалась на непривычно обвившей шею цепочке. Все, что я знал, – возможно, Лан и его похитители находятся за этой дверью. Кажется, выходивший человек сказал «вы успели вовремя».

Я дернул за ручку, решив, что пора это выяснить. Дверь подалась на удивление легко и сразу распахнулась настежь. Моему взгляду предстала психоделическая картина: каюта была большой, посередине – столб с круглым столом вокруг него, стулья и посуда валялись вдоль стен. На небольших лавках, прилепившихся по периметру, сидели двое, еще два человека лежали, обнимая закрепленную к полу мебель. Лан прижался в углу, держась за ножку буфета, скорее всего тоже прикрученного к стене, и свирепо смотрел перед собой заплывающим огромным синяком глазом. Я заметил на его теле несколько ссадин, но били его или это последствия качки, сейчас определить было трудно.