Зов. Книга первая.

Зов. Глава XII

Глава XII

В погоне за просветлением,

правдой и истиной не бойтесь

познать страдания, горе и печаль.

Ведь госпожа смерть

возвысится над просветленным,

равно как и над рабом.

1

Три гулких удара деревянного молотка разнеслись по залу суда. Секретарь попросила всех встать, после представила судью и зачитала права и обязанности сторон.

– Слушается дело номер один-четыре-четыре-восемь-четыре, под грифом «Измена».

– Ваша честь, разрешите…

– Нет, сядьте. Вам слова не давали, – окоротил судья представителя подсудимого и продолжил:

– Подсудимый, встаньте.

Кирилл встал, позвякивая кандалами.

– Вы обвиняетесь в преступлениях против Колонии в период военного времени. Трибунал выдвинул обвинения следующего характера: нарушение границ режимного объекта; кража военного снаряжения и имущества; изготовление и применение поддельных документов армии Конфедерации; порча казенного имущества; неисполнение приказа старшего офицера, отданного в установленном порядке, повлекшее за собой существенный вред интересам Колонии, – судья выдержал паузу, прежде чем зачитать последнее обвинение. – Все вышеперечисленные действия, по мнению обвинения, также привели к смерти двух курсантов-выпускников. Также у суда имеются свидетельские показания солдат и офицеров, взятые после зачистки территорий, прилегающих к Колыбели. Из них ясно следует, что подсудимый вновь ушел в самоволку на второй день после сражения. Причина такого поступка осталось неясной и не разъясненной самим подсудимым. Сторона обвинения настаивает на том, чтобы действия подсудимого расценивать как измену.

 – Кирилл Коган, вам есть что ответить на обвинения такого рода?

Тот в ответ лишь пожал плечами и склонил голову набок:

– Считаю себя виновным лишь отчасти, ваша честь.

– Поясните.

– Техника, которую мы позаимствовали в Колыбели, цела и стоит у подножия гор, километрах в десяти от крепости Слезы Бога. Я бы не назвал это порчей, а в остальном…

Удар молотка прервал речь Кирилла, и он замолк. Судья сверлил его взглядом.

– Подсудимый, вы осознаете, где вы находитесь и в чем вас обвиняют? Мы здесь не шутки шутить собрались. Ваше отношение к происходящему указывает на то, что вы не осознаете тяжести и безрассудности всех своих действий.

«Я вел отряд, – подумал Кирилл. – А этот пердун ствол держал, небось, только на учениях. Неужели эта крыса будет меня судить? Он вообще хоть представляет, как порох то пахнет?»

– Подсудимый? – голос судьи оторвал Кирилла от размышлений. – Речь идет не о провинности. Это преступление. По законам военного времени измена карается смертью. Вы понимаете, о чем я с вами говорю?

– Да.

– Тогда потрудитесь ответить корректно на поставленные перед вами обвинения.

– Я не виновен. У меня все.

От такого ответа у судьи глаза на лоб полезли, а лицо побагровело. Кирилл так и не понял, от чего: то ли от его дерзости, то ли от глупости. Но ему было все равно. Остальную часть суда он просидел, как в забытьи. Защитник и обвинитель кидались друг на друга с высокопарными речами и весомыми, как им казалось, аргументами. Когану было наплевать. Два шута на поприще прогнившего правосудия, изображающие из себя праведников перед богом в лице надменного судьи. Первое из множества заседаний подошло к концу. Кириллу вновь дали слово. Он поднялся и произнес:

– Я не виновен, – Кирилл хотел было сесть, но потом опомнился и добавил: – У меня все, ваша честь, – Коган сделал выразительный акцент на последнем слове.

У судьи был такой вид, будто его громом поразило. Нарочито спокойно поправив очки, он встал и обратился к залу суда:

– Уважаемые граждане Инкубатора и представители других колоний, – в зале было много людей. Народ буквально толпился в проходах, так и норовя прорваться внутрь. Такое событие, как трибунал, да еще и над сыном героя, было редким. – Мы с вами являемся свидетелями того, что бывает, если нарушается устав, законы и приказы. Самоволка этого курсанта, привела к смерти двоих его товарищей, одного стража и не менее двадцати гражданских лиц. Думаю, эти слушания будут для всех очень поучительным уроком, – судья ударил молотком по столу и развернулся к выходу с трибуны.

– Один выжил! – раздался голос из толпы, и та притихла, пропуская вперед высокого, широкоплечего чернокожего парня.

– Джон? – удивленно произнес Кирилл.

– Здорово, старина! Как сам? Ах да, почему всех позвали, а меня нет? Я ведь тоже свидетель!

– Охрана, – разражено произнес судья. – Уберите его отсюда.

Солдаты начали пробиваться через толпу, но людей было слишком много. Джон вскочил на одну из скамеек и продолжил защищать Кирилла:

– Этот человек, – он указала на Кирилла, – подарил людям несколько дней жизни! Если бы не он и его парни, нас бы смели на той стене и поминай как звали. Если бы не он, его действия и поступки, орда сравняла с землей все города на побережье.