Звезда, что не заходит над Канадой

8

-Стало быть, вы, мадмуазель, и есть то самое существо, которое вчера слетело с обрыва прямо в волны?- заговорил француз снисходительно-насмешливым тоном.-Знаете, я очень сомневался, что найду вас здесь живой, но, как видите, чудеса бывают. 
  Лесли не умела ни читать, ни писать, но французский язык досконально знал каждый английский колонист и она- не исключение. Это было одним из способов выживания, особенно для англичан, живущих на границе с французской Канадой. Почему? Потому что французское "Да, господин" из уст пленного англичанина нравилось им куда больше, чем непонимающий взгляд, свидетельствовавший о полном незнании языка... Поэтому Лесли попыталась сделать реверанс и заговорила на чистом французском:
-Да, господин, это была я.
  Ей удалось присесть, но выпрямиться она уже была не в силах и упала прямо ему в ноги; подняться она уже не смогла.
-Простите, господин, я...
  Больше она ничего не могла сказать. Лесли делала над собой огромное усилие, чтобы не уткнуться лицом ему в штаны и не расплакаться, как полная дура.
-Давайте руку,- сказал француз мягким, добрым голосом, в котором слышались нотки тревоги,- давайте руку, мадмуазель. Не надо никаких реверансов, я не ваш господин, а вы не моя рабыня. Вы сильно пострадали, у вас вывихнута нога, и вам нужно лежать в постели, а не валяться у меня в ногах. Поверьте, я не достоин этого. 
  И он рассмеялся. Лесли подняла к неиу лицо, на котором было написано неподдельное изумление; но тут же отвела глаза. Незнакомец протянул ей руку. Она вложила свою руку в его и почувствовала, как силы возвращаются к ней, а по телу разливается приятное тепло. Лесли сделала попытку улыбнуться и снова посмотрела ему в глаза.
  О, эти глаза! Эти глаза, бездонные голубые глаза, они пленили ее  с первого взгляда. Ей показалось, что это море, бездонное Карибское море, и оно увлекает ее на своих ласковых волнах, обнимает и укачивает,нашептывая колыбельные, словно маленького ребенка... Светлые кудри спадали на лоб, лицо сияло благородством, смелостью и добротою. Его стройный стан, крепкая и сильная рука, державшая ее руку... Он был так похож на принца, на того самого принца из ее снов и мечтаний. Принц, приплывший из-за океана, ради нее, лишь ради нее одной. 
  Лесли смотрела на него и не могла отвести взгляда, как того требовали правила. В ее глубоких карих глазах сияла благодарность и непреклонная гордость. Подхватив ее свободной рукой за талию, он поднял ее с земли, так осторожно и нежно, что она не почувствовала абсолютно никакой боли. По телу разливалось какое-то чувство, доселе ей незнакомое. Но тут в мозг, словно раскаленным железом, врезались воспоминания о сгоревшем дома, погибшей матери, опустевшей деревне, разрушенной церкви и своей собственной сломанной жизни. Она вспомнила, что абенаки- это союзники французов, и что, возможно, этот самый человек послал их на деревню, и со страхом отпрянула и опустила глаза. 
-Что с вами, мадмуазель?
  Она даже не подняла головы. 
-Ладно. Если хотите, стойте там,- растерянно проговорил незнакомец.-Но нам, в любом случае, надо разобраться, кто вы и откуда.
-Нам? Вы не один?- спросила Лесли. Она хотела было добавить "господин", но передумала. "К черту это все!"- подумала она и гордо вскинула голову, давая понять, что она никогда не покорится, и что лучше пускай он сразу убьет ее; рабыней она не будет никогда.
-Нет, я не один,- сказал он. В его голосе послышалась та же недавняя робость.
  Француз подошел и взял ее за руку. Лесли снова вся затрепетала, но на этот раз не стала опускать голову, а уставилась прямо на него. 
-Позвольте представиться, мадмуазель, ведь мы до сих  пор не знаем, как друг друга зовут,- проговорил он с улыбкой.-Граф Натаниэль де Буавит, двадцати лет от роду, владелец родового поместья в провинции Пуату, Франция, адмирал боевых галер его Величества короля Франции Людовика Четырнадцатого. Меня сопровождает команда из тридцати четырех боевых офицеров короля Франции дворянского происхождения и сто двадцать гребцов. Послан в специальную операцию по обезвреживанию английских еретиков. Хотя, если честно, мне не очень нравится эта роль. Я еще не поймал ни одного еретика. Ну а вас как зовут, моя прекрасная незнакомка, и как вы оказались здесь?- и он подмигнул ей.
  Лесли так и оторопела, застыв как изваяние. "По обезвреживанию английских еретиков." Думаю, не надо быть гением, чтобы понять, что для нее это звучало приговором. Она почувствовала, как подгибаются ноги. "Неужели я убежала от одних врагов, чтобы погибнуть в лапах других?"- думала она в отчаянии.-"Что же делать? Что делать?!" Лесли казалось, что она разрывается на две части. Разум говорил ей: "Бросься с рыданиями на колени, моли о пощаде", а ее бунтарский дух противоречил: "Нет, нет, от французов нельзя ждать пощады! Беги, беги! Это единственное, что спасет тебя!" Лесли не знала, что делать. Она стояла прямо перед ним, не смея, на сей раз, опустить глаз;  она дрожала, пот градом лился по спине. Лесли уже готова была подчиниться доводам разума, но ноги стали будто деревянными, и она не смогла даже согнуть их. Тогда она подумала, что бунтарский дух прав, но тут же поняла, что не пробежит и пяти метров. Наконец она глубоко вздохнула, гордо тряхнула головой и выпалила:
-Лесли Уильям, англичанка! Я жила в долине, на вершине холма, в деревне под названием Брунсуик-Фоль. Вчера на нас напали индейцы и сожгли все дотла, убили всех. Поздравляю, я ваша первая добыча! Это вы! Все вы! Вы послали индейцев на нашу деревню! Вашею милостью я потеряла все: дом, семью, друзей! Ненавижу вас, ненавижу!
  И она принялась молотить его кулаками и неистово кричать: "Ненавижу! Пропадите вы пропадом!". Девушка попыталась вырваться и убежать, но увидела возле входа в пещеру двух офицеров и поняла, что ее схватят. Но это ее не остановило. Словно разъяренный зверь, из последних сил пытающийся спастись от погони, она вырвалась, и, пробежав несколько метров, упала лицом в песок.
  Лесли сдалась. Она поняла, что всякое сопротивление бесполезно и просто лежала, уткнувшись лицом в песок и тихо всхлипывая. Бедняга услышала тихие шаги графа де Буавита, почувствовала его руки на своей талии; он взял ее на руки. Лесли, вконец изможденная, уткнулась ему в плечо и уснула мертвым сном. Она доверилась в руки судьбы, иногда такой жестокой, а иногда невыразимо милосердной.