Звёзды над Парижем

Глава 3. О перепадах температур (Антуан и Колетт)

Я завожу мотор и пускаюсь в ночь.
Я хочу к тебе, я хочу помочь.
Ты делаешь назло, ты тянешь меня вниз.
Твой новый не твоё, оглянись.
И ты напрасно меняешь замки —
Я проникну в тебя, как дым;
И окутаю всё, что я не успел, стану вновь твоим.
Это вирус, и я не убью его — как бы я не хотел.
Я убил бы любовь, но она так желает тепла наших тел.
(LX24)

Напрасно Эго думал, что будет трудно начать разговор. На самом деле, куда труднее оказалось просто посмотреть на Колетт. Антуан не припоминал случая, чтобы он был так смущен. Обычно он прикрывал смущение едкой ухмылкой или колкой фразой, но сейчас ни того, ни другого и на уме не было. Больше того, Антуану показалось даже неприличным рассматривать Колетт. Она стояла, не поднимая головы. Смотрела себе под ноги. Её отец некоторое время тоже оставался неподалёку, сверля спину Эго пристальным взглядом, но потом, деликатно кашлянув и кивнув дочери, исчез где-то в недрах небольшой квартирки. Эго было неудобно также разглядывать чужое жильё, но он сразу отметил, что места тут с гулькин нос. И как вообще на такой маленькой территории могут поместиться четыре человека — для него оказалось загадкой.

Однако, обо всём этом Антуан думал почти параллельно с тем, как лихорадочно соображал, с чего же ему начать. Больше всего его удивила реакция Колетт — она до сих пор молчала. Не проронила ни слова. Только в первые секунды, когда они встретились глазами, она застыла в явном недоумении и легком испуге. Наверное, не ожидала. Что он решится приехать.

Эго сглотнул и произнес всего два слова, которые дались ему тяжелее всех когда-либо сказанных им:

— Как ты?

И он тут же спохватился: обращение на «ты» вдруг показалось неуместным. Каким-то фамильярным. Эго всё ещё казалось, что за ними наблюдает её отец. И ещё, — как он успел услышать по голосу, — Байо, который, слава богу, пока не высовывался.

Колетт не ответила. Она всё ещё стояла перед ним как к казни приговоренная. В домашней одежде и босиком. Эго было непривычно видеть её такой. Он чуть неодобрительно качнул головой, подумав о том, что пол может быть холодным. Он четко осознал, что беспокойство за неё даже в таких мелочах стало для него почти обыденностью. Словно они знакомы много лет, и он знает её как облупленную. Это чувство, острее, явственнее ощущающееся сейчас, будто придало ему сил.

— Извини, что без приглашения…

— Нет, всё в порядке, — наконец Колетт заговорила. Голос у неё был сиплым. — Как ты меня нашел?

Эго снова обратил внимание на босые ноги Колетт. Ему всегда казалось, что женщины не умеют одеваться по погоде, и он порой замечал то же самое за Колетт. Ходить без шапки, или в легонькой куртке в угоду моде — в этом все женщины.

— Это было не сложно, — он, конечно, чуть слукавил.

Колетт посмотрела на него, явно ожидая продолжения столь увлекательной истории. Но Эго замолчал. И чем дольше он молчал, тем напряженнее становилась обстановка. Колетт быстро поняла это. И уже собиралась что-то сказать, но Эго опередил.

— Я хочу поговорить, — Эго выпрямился и вновь посмотрел на Колетт.

Она вдруг отвела глаза в сторону.

— А сейчас мы что делаем?

Эго резко стало не по себе — не лучшее начало важного разговора. Отговорки. Да и вообще — Колетт выглядела как-то иначе. Чувствовалось, что она старается не показывать своего смущения и страха, но это не так хорошо выходит, как ей того хочется.

— Было бы смешно, не будь так гадко, — заметил Антуан. — Верно?

Колетт не могла не согласиться. И её кивок стал для Эго ещё одним подтверждением мыслей, насчет того, что этот разговор вряд ли закончится примирением. Хотя — они разве ссорились? Антуан снова готов был развернуться и уйти.

— Я хочу поговорить о том, что случилось, в смысле — почему ты… ушла. — Эго изо всех сил старался уместить всё в одно цельное связное предложение, но получилась рваная каша. — Точнее, не ушла, а сбежала…

Колетт не ответила. Снова молчала и смотрела себе под ноги. Как маленькая девочка. Эго в это время кое-как собирал мысли в кучу. И готовился к ещё одну вопросу. Вопросу, ответа на который боялся. И хоть стыдно было себе в этом признаваться — готов был даже заткнуть уши, лишь бы не слышать его.

— Ты считаешь, что мы… поторопились? — тихо спросил Эго.

Колетт покусала губы. И покачала головой.

Антуан чуть успокоился. И снова поднял на неё глаза. Теперь он пометил такие детали, о которых раньше не задумывался, например, теперь он мог определить по её мимике и, особенно, — по движению губ, — что она чувствует. Пусть не досконально, но всё же. Одни могут кусать губы, когда задумываются. Вторые — от нервов. Третьи — стараются таким образом держаться, чтоб не заплакать. И Эго теперь наконец-то знал, что Колетт Тату относится, скорее, к третьей категории. А ещё он отчетливо уловил, насколько она выглядит беззащитной. Он бы никогда не задумался над этим, если бы сейчас не находился так близко. Антуану резко расхотелось выяснять отношения. И хоть он намеревался получить конструктивный ответ на свой вопрос, вдруг стало абсолютно всё равно, продолжит она молчать или скажет что-нибудь, — ему вдруг захотелось просто обнять её.

Антуан сразу подумал о том, что такой порыв пока стоит держать при себе, ведь они не одни. Да и выяснить детали не помешает.

Едва отругав самого себя за столь ханжеское и сентиментальное настроение, Эго снова выжидающе посмотрел на Колетт. Он понимал, что они оба сейчас ведут себя как дети. Зачем? Отчего? Почему? И какого долбанного хрена он обдумывает каждое слово по десять раз, если может просто сказать всё как есть?!