Звёзды над Парижем

Глава 25. О страшных догадках и правильной мотивации (Колетт Тату)

Дело Франса не сдвинулось ни на дюйм. Хотя, Эдуард пообещал, что уладит ситуацию. В самое ближайшее время. Колетт не знала, как именно, но хотела ему верить. Она была рада хоть тому, что ей позволили увидеть друга. Сообщать о коме Элоизы она не стала, чувствовала, что наваливать ещё и это — Франсуа просто не выдержит. Он и так был на грани между истерикой и принятием неизбежно-навязываемого факта соучастия в убийстве. Колетт хотелось запустить во Фрая чем-нибудь тяжелым или наорать, раз полицейский до сих пор не видит, что взял не того. Впрочем, и от этого пришлось воздерживаться. Покидая кабинет следователя, Колетт услышала, как Антуан, стоящий неподалеку, что-то кому-то говорит. Она увидела, как он торопливо нажал на «сброс», и убрал мобильный, едва заметил её. Вид у него был при этом очень недовольный. Да и вообще, Эго, с момента как они вошли в участок, был мрачнее тучи. Колетт не решилась спрашивать, о чем Антуан беседовал со следователем, потому как ей самой хватило от того вопросов. Но вот то, о чем он говорил по телефону, ей очень хотелось бы знать. Правда, Эго сразу переключился на другие темы. О Лингвини и Микро-шефе. О конкурсе. Будто сейчас важнее этого ничего не было.

Колетт снова стало не по себе, едва она увидела плакат с изображением пропавшего Виктора Торнтона. Она хотела спросить, не провел ли Фрай параллели между убийством партнера Франса и этими событиями, но Эго был слишком погружен в себя. Теперь они молча шли к выходу, как вдруг Колетт наткнулась на кого-то. Кого-то весьма и весьма высокого. Она подняла глаза — мужчина быстро, почти не размыкая губ, извинился и обошел её. Она не успела хорошо рассмотреть его, но одно бросилось в глаза точно, — он походил на Антуана, — телосложение, цвет волос, черты лица. Колетт не могла в это поверить. Издалека или со спины — их было бы почти не отличить. Мурашки поползли по телу холодными волнами. А Эго в это время смотрел себе под ноги, и не прореагировал. Он обернулся лишь когда мужчина уже скрылся за поворотом, а Колетт, ошарашенная, стояла, открыв рот.

— Ты видел?

— Видел… что? — Эго заозирался вокруг. — Ты о чем?

— Человек… он… был… так… похож…

— На кого? — Эго вынужден был вернуться, хоть дошел уже до дверей. — Колетт?

— Неважно, — Тату сглотнула, понимая, что говорить о сходстве, причем, слишком явном, не стоит. Антуан не видел — и ладно. Она сама разберется. Теперь уже выхода нет — нужно распутывать этот чертов клубок. — Мне показалось… Идем.

Уже в машине, Колетт, всё ещё оправляясь от шока, решила, что стоит попросить помощи у охранника. Он, наверняка, сможет хоть как-то прояснить ситуацию. Она специально села вперед и принялась рассказывать о том, что та машина, номер которой у неё записан, снова появилась в поле видимости. Стоило выехать от полицейского участка — тут как тут. Джип держался на расстоянии, но следовал за ними по пятам. Мужчина скептично отнесся к перспективе расследования и каких-либо активных действий. Он ответил, что лучше бы ей не лезть. На что она, естественно, взорвалась, сказав, что её окружают одни трусы и нюни.

— Колетт, остановись, — Эго чуть дернул её за руку, когда они вышли и направились к дому Лингвини. — Я слышал, о чем ты разговаривала с охранником. И я не понимаю — тебе проблем всё мало?

— Ты предлагаешь сидеть сложа руки?

— А долго ты будешь геройствовать?!

— Антуан, я хочу помочь.

Эго вздохнул.

— Мы уже обсуждали это. Всё слишком серьёзно, чтоб ты так запросто могла в расследования пускаться. Колетт, ты — не Шерлок Холмс. Смею заметить…

— Если бы мне хоть кто-нибудь согласился помочь!

— Помочь в чем? Отправиться на тот свет?!

— И что ты от меня хочешь?! — Колетт тоже повысила голос. — Чтобы я сидела и смотрела, как Франса отправят за решетку? Или чтоб на тебя снова покушались? Антуан!

— Я хочу, чтоб ты, — в глазах Эго блеснуло что-то похожее на ярость, — не вмешивалась туда, где и так мясорубка. Неужели не ясно?

Колетт засопела — так она в последнее время выражала крайнюю степень недовольства.

— Ты хоть знаешь, чем меня порадовал Фрай?

Колетт выдержала зрительную атаку. Даже не моргая.

— Тем, что у нас в Париже орудует маньяк.

— Маньяк? — подавилась холодным воздухом Колетт.

— Да, и у него весьма изощрённый способ убийства.

— Этот, как ты сказал, маньяк и похитил Торнтона?

— Я не знаю, кто там похитил Торнтона, но… моя мать пострадала тоже из-за этого… урода.

— В смысле? — опешила Колетт. — У неё же сердце. Ты сам говорил.

— Да. Сердце отказало, потому что её отравили. Жертвы как раз и травятся ядом, который невозможно обнаружить. И даже классифицировать. Черт возьми, — выругался Эго. — Недавно этим же ядом отравили богатого коллекционера. И этот список может вырасти.

— То есть, это не… Клаус?

Эго долго смотрел на неё.

И Колетт поняла — нет.

Это, мать его, не Клаус.

— Но… как… он… это делает? Есть какие-нибудь зацепки? Кто такой этот маньяк?

Эго молчал, явно не желая ничего говорить.

— Тот брелок, который я нашла… Там и был яд? Тот самый? Фрай нашел там отпечатки Де-Троя или Клауса?

— Если в двух словах, то почти так, — сказал Эго. — Но всё равно — я не хочу, чтоб ты заморачивалась этим. Ты и так уже по самое не балуйся вляпалась. Колетт, пообещай мне — никаких глупостей.