Звонок в двадцать первой школе

Звонок в двадцать первой школе

  Зна­комь­тесь. Это пе­вица и ак­тивная учас­тни­ца кас­тингов во­каль­ных шоу Ан­на. Это спорт­смен­ка Яна. Это вос­точная тан­цовщи­ца Юля. Это хо­рошая па­рик­ма­хер­ша Ан­же­ла. Это иг­рок «Ме­тал­лист Юни­ор» Джордж. Это жё­ны и мужья; это ма­тери и от­цы но­ворож­дённых, го­дова­лых де­ток и поч­ти пер­вокла­шек.
      Сей­час (две ты­сячи пя­тый или шес­той год) им по две­над­цать — три­над­цать лет. У них нет собс­твен­ных се­мей, но есть за­меча­тель­ные ро­дите­ли, а у Ва­ли под­раста­ет сес­трён­ка. У них нет про­фес­сий, но есть хоб­би, же­лания и меч­ты, есть стрем­ле­ния, есть жи­вой ум. Де­воч­ки ещё не по­купа­ют ла­ки, крас­ки для во­лос, но уже за­мет­но, кто хо­тел бы из ру­сой стать чёр­ной, как пан­те­ра, а кто — до­бавить к ес­тес­твен­ным свет­лым пря­дям яр­кое, вы­зыва­ющее ме­лиро­вание и про­колоть не толь­ко уши, но и нос. Маль­чи­ки ещё осо­бо не встре­ча­ют­ся с де­воч­ка­ми, но уже вид­но, кто ло­велас (ах, Юра, Юра!), а кто од­но­люб.
      Пос­ледний день учеб­ной не­дели — пят­ни­ца. Пос­ледний урок — рус­ский язык. Се­год­ня ник­то не вы­пол­ня­ет на­до­ед­ли­вые уп­ражне­ния, по­тому что ре­бята под­пи­сыва­ют от­крыт­ки, соз­данные на пер­вом или вто­ром (не пом­ню) уро­ке изоб­ра­зитель­но­го ис­кусс­тва.
      От­крыт­ки эти — ве­тера­нам, а зна­чит, осо­бен­ные, в па­мять о веч­ном, ни­кем не за­бытом. И не на­зой­ли­вое, как ле­том, но тёп­лое май­ское сол­нце, ры­жева­тые сто­лы, стулья, стро­гая чёр­ная дос­ка, рос­сыпь ме­ла на её по­лоч­ке — всё это то­же осо­бен­ное!
      На от­крыт­ках из сло­жен­ных аль­бом­ных лис­тов — оди­нако­вые ге­ор­ги­ев­ские лен­точки, раз­ве что где-то не сов­сем ак­ку­рат­ные, схо­жие наг­ра­ды, яр­кие да­ты 1941 — 1945, од­но и то же «С днём По­беды!» Всё пес­трит ак­ва­релью. Кто-то об­во­дит лен­точки чёр­ной ге­левой руч­кой, кто-то до­пол­ня­ет ком­по­зицию фло­мас­те­ром и сле­дит, чтоб не бы­ло на­ляпис­то.
      Это дет­ское твор­чес­тво. Прос­то то, что ска­зали ри­совать. Но од­новре­мен­но и по­пыт­ка по­нять, об­ра­ду­ют­ся ли ве­тера­ны, что во­об­ще они по­чувс­тву­ют, по­лучив от­крыт­ку от ста­ратель­но­го школь­ни­ка или школь­ни­цы. По­нять чувс­тва ве­тера­на бо­лее глу­боко (что он чувс­тво­вал во вре­мя вой­ны) бы­ло как-то... не ко­щунс­твен­но, нет; но об этом нель­зя бы­ло ду­мать с пов­седнев­ностью.
      Тот, кто точ­но на­рисо­вал всё, что хо­тел, что приш­ло в го­лову и по­каза­лось умес­тным, не стыд­ным, при­лич­ным, на­чинал пи­сать: «До­рогая Клав­дия!..», «Ува­жа­емый Пётр!..», «Глу­боко­ува­жа­емая Зоя!..» И так да­лее, и то­му по­доб­ное с от­чес­тва­ми, с фа­мили­ями, с пе­речис­ле­ни­ями зас­луг пе­ред Ро­диной, с бла­годар­ностя­ми за чис­тое свет­лое не­бо...
      Кто-то из си­дящих на зад­них пар­тах по­пор­тил от­крыт­ки без­гра­мот­ностью. И тё­те Ви­те (Вик­то­рии Ни­кола­ев­не), глав­ной из ро­дитель­ской трой­ки, приш­лось от­дать на за­мену па­ру от­кры­ток, на­рисо­ван­ных ею. (Я ви­дела, как они сох­ли ут­ром, по­тому что тё­тя Ви­та — ма­ма)
      Ког­да от­крыт­ки бы­ли пол­ностью го­товы, а ре­бята на­чали вста­вать, по­тяги­вать­ся от при­выч­ной ус­та­лос­ти, вы­ходить из клас­са, мы бе­реж­но соб­ра­ли от­крыт­ки в сто­поч­ку, взя­ли кра­сивые ку­лёч­ки с ко­роб­ка­ми кон­фет, рас­пре­дели­ли от­крыт­ки по ку­лёч­кам и от­пра­вились поз­драв­лять ве­тера­нов.
      ... Вот ведь воп­рос, ко­торый тог­да не воз­ник: как бы­ло бы пра­виль­но? Прос­то сто­ять у чу­жих подъ­ез­дов, тог­да без ко­довых зам­ков, и ждать ма­му или ид­ти с ней? Я прос­то сто­яла. Но, мо­жет, сто­ило под­нять­ся, пос­мотреть на каж­до­го ве­тера­на, поз­до­ровать­ся, об­ра­тить­ся по име­ни и от­чес­тву, прог­ло­тив, воз­можно, не­ос­то­рож­ные сло­ва? Что-то до­бавить к ма­миным сло­вам?.. Не знаю.
      Знаю толь­ко, что в пол­ной ме­ре ощу­щала бла­город­ность ви­зитов. Знаю, что урок ри­сова­ния и урок рус­ско­го язы­ка в сто двад­цать треть­ей шко­ле прош­ли не зря. Как не прош­ли да­ром уро­ки му­зыки и ре­пети­ции, пос­ле ко­торых Де­вято­го мая наш «В» класс вы­шел на сце­ну.
      Знаю, что не ме­нее важ­ным, я бы ска­зала, поз­на­ватель­ным, не будь сло­во «поз­на­ватель­ный» слиш­ком ве­сёлым, был урок в двад­цать пер­вой шко­ле. Без не­го не бы­ло бы это­го рас­ска­за.