Традиционная "Почитай-Ка"в день цветных карандашей

Автор: Ольга Коротаева / Добавлено: 16.03.21, 08:35:54

С Днем цветных карандашей всех любимых читателей и авторов! Говорят, ощущение счастья зависит от нас. Хочешь быть счастливым - будь им! И это ощущение выше всех земных тягот. Помогает преодолеть любые невзгоды. Я желаю вам позитивного мироощущения) Предлагаю разукрасить свой мир яркими красками, и любоваться им, и радоваться своей индивидуальности.

Кому непросто рисовать самому - попробуйте срисовать))) Учимся мы только повторяя, и этого правила не изменишь. Пример яркой жизни можно выбрать в моей любимой рубрике - почитайке! Правила игры: читаем "вслепую", т.е. не зная автора и жанр - возможно, вы откроете для себя что-то новое) Желаю вам найти нечто особенное!

Марк встал рядом с диваном на колени, осторожно снял с меня туфли. Погладил мою щиколотку. Его ладонь приятно холодила кожу и снимала боль.
- Пошевели пальцами, - велел он.
Мне это удалось легко и безболезненно.
- Похоже, перелома у тебя нет.
Марк порылся в шкафу, достал ножницы.
- Давай разрежу колготки. Все равно надо будет их снимать.
- Нет, - смутилась я. – У меня чулки…
Марк неуверенно повертел в руках ножницы и положил их на стол.
- Тогда сними сама… - он отвернулся и стал внимательно смотреть в окно.
Я потянулась к ноге, но мне показалось, что сейчас будет больно.
- Не получается, - я снова откинулась на подушку.
- Тогда давай я. Сниму аккуратно, больно не будет.
- Ладно.
Его руки легли мне на бедро и замерли в нерешительности. Но через мгновение они скользнули под юбку, нащупали ажурную резинку. У меня бешено забилось сердце и перехватило дыхание. Марк начал медленно снимать чулок.
- Не больно?
- Нет, - прошептала я, вдавливаясь в подушку и закрывая глаза. – Только не спеши, пожалуйста.
- Я осторожно… - так же тихо ответил Марк.
Странное чувство накрыло меня теплой волной. Я была уверена, что ощущаю то же, что и Марк. Мне казалось, я знаю все его потаенные мысли. А он знает мои. Словно мы единое целое…
Мне надо было стыдится моих мыслей, но они будоражили меня, лишали воли и я понимала, что сейчас наделаю глупостей.
- Марк… - почти беззвучно произнесла я и открыла глаза. – Марк, я хотела…
- Что? – он смотрел на меня бездонными глазами снизу вверх. – Что ты хотела, Ника?
- Марк… - мысли путались, голова туманилась. То ли от сотрясения, то ли от нахлынувших чувств.
В дверь громко постучали. Я вздрогнула как от удара током. Руки Марка замерли на моей ноге. Потом он резко отдернул их, словно обжегся. Он так до конца и не снял мой чулок.
Дверь широко распахнулась.
- Врач, - голосом заправского дворецкого объявила секретарша.

Звуки, исходящие из Сорочьего зала, оглушали. Звучали в основном женские голоса, но так громко, будто там в самом деле собралась стая галдящих птиц, а не несколько кандидаток в невесты. Я даже замер ненадолго в коридоре и задумался, стоит ли вообще туда входить. Алард усмехнулся.
– Робеете, Исар? Ничего, не один вы считаете, что лучше пройти десять войн, чем связать жизнь с одной женщиной.
– Вовсе я так не считаю, – соврал я, одернул кафтан и кивнул слуге.
– Его светлость Исангерд дель Йенс, герцог Маравийский, – объявил герольд, когда двери зала широко раскрылись.
Звуки тотчас стихли. Наступила такая тишина, что можно было услышать, как за высокими окнами падают снежинки.
Я быстрым шагом прошел между изогнувшимися в поклонах людьми. Пять невест, каждая прибыла всего с одной служанкой. Хотя многие были недовольны, что нельзя взять большую свиту, на этом условии пришлось настоять, чтобы при угрозе от оборотней не наводнять дворец лишними людьми, среди которых способен затесаться убийца.
Убийца. Клянусь Единым, Алард прав – об этом гораздо легче думать, чем о том, что передо мной молодые, обольстительно красивые девицы, каждая из которых склонилась так, чтобы мне было хорошо видно содержимое глубоких вырезов. Когда девушки выпрямились, зашуршали пышные платья из шелка, атласа и других ценных тканей, а в глазах зарябило от ярких бантов и рюшечек. Мне пришлось зажмуриться на миг, чтобы не ослепнуть от всего этого великолепия после темноты и сырости подземелий. Но и сквозь опущенные веки я чувствовал, как в меня впились пять пар жадных глаз, уже видевших меня у девичьих ног.
Лучше бы я сейчас оказался на поле боя, среди врагов. Там хотя бы было ясно, что делать.

- И чего ты хочешь от меня?
- Этот старый козел заявил, что я понятия не имею о том, что происходит в институте, только бумажки подписываю. А ведь я отличный специалист, ты же знаешь.
- Ага.
- Вот он и предложил проверить мои способности. Если выдержу по две экскурсии в день в музее в течении двух недель, то они меня возьмут.
- Ты не выдержишь. - коротко сказала я, уже догадываясь, к чему клонит боевая подружка и собираясь дать ей отрицательный ответ.
- Кира, блин! Это называется поддержка?
- Это все ужасно, бывший козел, но ты не выдержишь, - повторила как можно мягче. – И не надо злиться, ты сама это знаешь не хуже меня.
В трубке повисла пауза. Я уже задумывалась, не переборщила ли и, может, стоит извиниться, как Ритка продолжила своим невозмутимым тоном:
- Ты права. Я ненавижу экскурсии. Но никто из них даже не станет проверять, кто проводит эти самые экскурсии, – она весело фыркнула в трубку. Я подозрительно напряглась. – Кира, помоги мне.
- У меня своей работы по горло, - вяло откликнулась, окинув взглядом троих посетителей. Они уже успели дойти до конца зала и двигались к выходу.
- Кир, ну кто перед праздниками ходит по музеям? - взмолилась Ритка. - Только пара-тройка преподавателей со своими учениками и те в принудительном порядке.
- Это не значит, что я могу оставить рабочее место. Мне за него зарплату платят, между прочим.
- Если ты имеешь в виду свои три копейки, то это не зарплата, а подаяние. Слушай меня, я сделаю предложение, от которого ты не сможешь отказаться.
Я кивнула, забыв о том, что подруга меня не видит.
- Подменишь меня всего на две недельки. Две недели и прямо перед Новым годом получишь конверт с приличной суммой лично от меня за оказанную услугу. Можешь даже поехать на курорт на праздники. Круто?
- То есть теперь я – это ты?

— Остановись, — хрипло прошептала я.

— Почему? — удивлённо спросил король.

— Потому что я не готова, — ответила и снова мягко надавила на грудь Тэйрана. — Не сейчас. Не тогда, когда ты уезжаешь воевать.

С глухим рычанием король рывком поднялся с дивана и подошёл к столу. Одним махом опустошил бокал, который я и не видела до этих пор. И швырнул ни в чём не повинный хрусталь в стену.

От звона бокала, разлетевшегося на хрустальные крошки, заложило уши.

— Будь по твоему, — процедил сквозь зубы король и размашистым шагом направился к дверям кабинета. — Иди к себе, мне нужно отдохнуть.

Я встала и, испытывая ужасную неловкость, поправила корсаж. Так грубо меня никогда не выдворяли из комнаты. Хотя мне ли винить мужа? Некстати вспомнилась подростковая шутка: «Наш девиз непобедим — возбудим и не дадим!».

– Я хотел спросить, – вдруг заговорил Драйден, когда мы медленно спускались к словно отгороженной от мира деревушке. – Этот будущий «я»… Тогда в здании… Бюро ты сказала, что мы друзья…
Мне показалось, что при этом он как-то странно косится на меня. Улыбка снова тронула мои губы.
– Извини, но это тоже была ложь. На самом деле, ты вряд ли считаешь меня другом. Впрочем, я не уверена, что вообще кого-то можно назвать твоим другом…
– То есть… – мне показалось, что я увидела смущение в его взгляде, – между нами была близость другого рода?
– Что-о? – вырвалось у меня, и я почувствовала, что щеки начали наливаться румянцем. – Нет-нет! Ничего подобного не было даже близко!
Но Драйден продолжал подозрительно буравить меня взглядом.
– Не смотри на меня так! – я начала размахивать свободной рукой. – Ты просто суровый начальник, а я – нерадивая демоническая подчиненная. Только и всего!
И от души залилась хохотом. Пацан повернул голову и устремил взгляд на дома и главную улицу Клифтона, в который мы практически вошли.
– Ясно… – тихо произнес он себе под нос. – Значит, я действительно превратился в бесчувственную глыбу льда…
Я ошарашено уставилась на него и заметила легкий румянец на лице мальчишки. Меня настолько это смутило, что я почти замерла на месте и только через силу заставила себя идти как ни в чем не бывало. Нужно было что-то сказать, но я не понимала, что… В груди закопошилось странное чувство, от которого я тут же постаралась отделаться. Вдруг оно схлынуло так же внезапно, как появилось. Слова пришли в голову как-то сами собой.
– Знаешь, после всего, через что ты прошел, это далеко не самый плохой вариант, – произнесла я с улыбкой. – И вряд ли ты уже сможешь быть другим. Ты – это просто ты. Тут ничего не поделаешь!
Он снова резко повернул ко мне лицо и сначала уставился ошалевшим непонимающим взглядом. Действительно, сморозила так сморозила. Пришлось негромко хохотнуть, чтобы замять тему. Неожиданно на его лице расцвела горькая, но теплая улыбка.

Айрис сняла с ветки полную горсть снега, сжала крепко, превращая в плотный комок, и со злостью запустила в ближайшее дерево. Постояла, выдохнула и зашагала к дому, щурясь из-за летящего в глаза снега, который становился все сильнее. Затем подняла ворот алой накидки, глубже пряча лицо. От холода и ветра смерзались волосы, покалывало щеки. Ну и зима!

Быстрей бы к камину и еде, такой горячей, что испускает пар. И забыть про таинственных мужчин из леса, которые горячо целуют, несут на руках, а потом скрываются, точно тени в лесу.
Но что-то было не так, город не показывался слишком долго. Неужели заблудилась?..

Айрис из последних сил крикнула что-то яростное. Казалось, что крикнула, на деле едва прошептала заледеневшими губами. Но почудилось, что ее отчаяние волной пронеслось по всему лесу. Кто-нибудь! Пожалуйста! Кто-нибудь, вы слышите?! Айрис без сил прислонилась к дереву, укрываясь от ветра и щуря глаза.
И перед ней будто из ниоткуда вырос чужак...