Дерево в доме. Визуализация. Главы 7, 8, 15, 24
Внимание: текст иллюстрирован изображениями, убедитесь, что все прогрузилось, прежде чем приступить к чтению.
Чем дальше в лес/текст, тем больше будет отсылок к произведениям искусства. Пока что их не так много, но ближе к концу, по мере того как Виенна будет обогащать интерьер дома, у меня накопится достаточно материала, чтобы публиковать больше записей :)
А пока что есть. Итак, в седьмой главе Мируна упоминает свою тезку Мируну Владеску, румынского фотографа, фотографии которой она в детстве нашла на мамином столе:
[Из всех наших тезок по чистой случайности я знаю именно Мируну. Мируну Владеску, румынского фотографа. И не могу сказать, что особенно этому рада. Лет в пять-шесть, я неожиданно наткнулась на файл с ее работами у мамы на столе. Не помню, что я вообще забыла в ее кабинете в тот день, ведь заходить туда всегда было строжайшим табу.
Это была жуткая, пугающая фотосессия с голыми телами, белыми на фоне черного леса, и тогда она потрясла меня до глубины души. Дрожащими пальцами я спешила убрать фотографии в файл, чтобы не выдать себя, но больше всего мне тогда хотелось выбежать из комнаты и забыть эти образы навсегда. Лес, темный и мрачный, скрюченные старые деревья, густые колючие заросли. И повсюду – обнаженные человеческие фигуры с вывернутыми руками и запрокинутыми головами, в плену спутанных ветвей, в глубоких оврагах и даже заброшенных звериных норах.
Они выглядели совсем как мертвые. Сейчас-то я понимаю, что это были всего лишь модели, выполняющие свою работу, но тогда я действительно поверила, что те люди погибли, брошенные в лесу, а кто-то нашел их и сфотографировал. И именно этому человеку, со «свежим взглядом», как выразилась бы мама, и извращенной фантазией, я обязана своим именем.
Я думала, что это воспоминание осталось далеко позади, но здесь, в лесной глуши вдали от города, оно снова пробудилось. Уверена, именно поэтому мне не хочется даже смотреть на ночной лес, не то что выходить на улицу, когда темнеет.]
Вынуждена сказать, что Мируна Владеску - единственный выдуманный деятель искусства в этой книге. Связано это с тем, что имена главных героев изначально были придуманы без привязки к конкретным личностям, однако по задумке у каждого из них все-таки была тезка в сфере искусства.
[Люди часто спрашивают, почему у нас такие разные имена. Сочетание Аманда и Самуэль, понятное дело, никогда не вызывает вопросов, но вот Ли, Яннике и Мируна часто приводит окружающих в замешательство.
Ответ очень прост, и дело даже не в разных отцах, о которых мы с Ли, к примеру, ничего не знаем. Всего лишь очередная мамина прихоть - каждый из нас назван в честь ее кумиров: фотографов, дизайнеров, художников, архитекторов. И будь это деятели прошлых веков, а не современники, я бы давно уже отгадала, кто есть кто. Но это еще одна тайна, в которую мама нас не посвящала.]
Тезка Мируны - единственная, кто упоминается в тексте. И хоть я и не была намерена подгонять одни имена под другие, реальный протип этой фотохудожницы все-таки существует. А именно, Елена Хелфрехт - немецкий фотограф, специализирующийся на жутких, сурреалистичных портретах, и ниже я приведу именно те, которые вкупе с другими вещами и вдохновили меня на эту историю. Эти фотографии со мной с самого начала, еще когда "Дерево в доме" было не больше, чем рассказ. Может быть, когда-нибудь, после того, как завершу книгу я размещу его в интернете - для тех, кому будет интересно, насколько изменилась история, и как отличаются концовки.
Что интересно, давным-давно, еще в самом начале работы над книгой, Мируна была переименована в Елену. Мне сложно отследить все причинно-следственные связи, потому что прошло очень много времени, и, тем не менее, скорее всего, это решение было связано именно с Еленой Хелфрехт. Однако в конце концов Мируна осталась Мируной, так как Елена - достаточно распространенное, мультинациональное имя, поэтому оно не подходило под мой концепт "разноплановости имен" и не так сочеталось с именами Яннике и Ли.
В седьмой главе речь также идет о Зеленом Человеке - ярком образе в мифологии и архитектуре, который я упоминаю только вскользь, и, тем не менее, это очень важная деталь, приоткрывающая завесу над природой Леса в моей книге.
[Мне уже даже начинает казаться, что наша гостиная, потонувшая в полумраке, теряет свои очертания, превращаясь в место, мне совсем незнакомое. Густые зеленые оттенки растворяются в черной гамме, и даже дерево тускнеет, будто пропиталось тьмой. Крадущиеся рваные тени пускают рябь по длинным, летящим одеяниям друидов, чьи затаившиеся силуэты вырезаны на декоративных колоннах. А многочисленные лица зеленого человека, хранителя лесов, внимательно следят за нами с потолка, ухмыляясь в бороду из листьев. Такое чувство, что мы здесь вовсе не хозяева, а лишь непрошеные гости, явившиеся на ночь глядя в древний храм, где кельтские язычники воздают дань деревьям под темными сводами.
Неужели именно такое чувство мама хотела внушить, когда работала над этой комнатой? Ничтожество человека перед первозданностью природы с ее древней, несокрушимой магией? Ощущала ли она сама хотя бы толику тревожности, когда смотрела в эти бесчувственные глаза хозяина лесов, рисуя их на эскизах?]
Те же самые изображения Зеленого Человека встречаются позже в двадцать четвертой главе от лица Самуэля:
[Лица зеленого человека смотрят на меня из углов комнаты как будто бы с укором. C тех самых пор, как я один, мне невольно кажется, что они следят за каждым моим движением, стоит только зайти в комнату...
Раньше я не обращал на них никакого внимания. Но теперь вроде как вынужден, потому что кроме зеленого человека - его повторяющихся идентичным лиц с бородой из листьев - никто не составляет мне компанию. И какого черта только весь потолочный плинтус в этой комнате украшен его изображениями? Я знаю далеко не все легенды из маминого репертуара - всего лишь верхушку айсберга. И порой все-таки жалею, что именно о зеленом человеке мне неизвестно никаких подробностей. Все, что я знаю так это то, что он хозяин леса.]
Зеленый человек - частый декоративный элемент в архитектуре, который относят к эпохе раннего Средневековья. Лицо зеленого человека, как правило, окружено ореолом листвы, либо выглядывает из листьев, порой ветви и побеги лозы могут прорастать из его рта, в крайнем случае - из всех лицевых отверстий. У зеленого человека также могут присутствовать борода и/или усы из листьев.
Данный мотив встречается во многих культурах и может интерпретироваться по-разному, но в первую очередь как природное божество, ассоциирующееся с возрождением. Недаром, несмотря на первоначальное языческое происхождение, лицо зеленого человека нередко можно встретить в церквях, что и свидетельствует о живучести древнего образа, прочно пустившего корни в людскую веру и продолжившего процветать даже с приходом христианства.
О зеленом человеке можно рассказывать бесконечно, но я не буду растекаться мыслью по древу и под конец добавлю то, что имеет непосредственное отношение к книге. Зеленый человек в мифологии - сложный образ, который чаще всего связывают с "Джеком в зеленом", или "Зеленым Джорджем", или "Зеленым рыцарем" - сходными персонажами из кельтского фольклора, главным образом, духами леса и воплощением границы между миром природы и человека. Что для моего сюжета является существенным.
Считается, что Зеленого человека также можно связать с некоторыми другими мифологическими и даже псевдоисторическими образами, например, Робин Гудом. Питер Пен, хоть и авторский персонаж, тоже имеет нечто общее с Зеленым человеком - выходец из другого, таинственного мира, он появляется в цивилизованной Англии в одежде, украшенной листьями. Но главная связь, пускай, и очень относительная - с древним кельтским богом Кернунном, который тоже встречается в моем романе. В восьмой главе Мируна рассказывает Яннике сказку на ночь, главным героем которой он собственно и является:
[Король пустил гончих по следу и устремился вдогонку, но вскоре те заскулили и вернулись из чащи, все до одной. Как ни понукал он их - лаской, а после угрозами, те отказывались поднимать зверя. В конце концов король плюнул на псов, и, обозленный, сам помчался по следу. Ехал он вдоль того самого лесного ручья и, когда добрался до самого истока и поднял глаза, то перед ним уже стоял тот самый легендарный белый олень. Тут же король ударил коня по бокам, но тот встал как вкопанный и мотнул головой. А олень даже не сдвинулся с места и все стоял, статно, величаво, и смотрел королю прямо в глаза. И как только тот достал лук, спрыгнув с коня, произошло невиданное: белый олень взревел, встал на дыбы и вдруг в мгновение ока обернулся крепким рослым мужчиной с роскошной короной из рогов на голове.]
[Король обомлел и тут же позабыл про стрелу в руке. Сам Рогатый Охотник, властелин лесов, стоял перед ним. Откуда ни возьмись мигом прибежали собаки и, ластясь, легли у его ног, а конь короля приблизился, дружелюбно поводя головой. Но Рогатый в их сторону даже не взглянул - он все не сводил с короля темных блестящих глаз и наконец молвил гулким голосом, так что деревья шумно зашелестели: «На охоту отправился, король? На редкую добычу позарился?»]
В сказке Мируна называет Кернунна одним из его многочисленных прозвищ, однако его истинное имя вскользь встречается ранее, в седьмой главе, когда Мируна описывает содержимое серванта, в котором мама хранит свою коллекцию статуэток различных божеств и мифологических героев:
[Полкой выше рогатый Кернунн - кельтский бог охоты...]
Белый олень, появившийся к сказке, к слову, тоже герой кельтских (и не только) легенд и часто украшал средневековые герба и полотна.
Его изображение встречается на ковре в мамином кабинете, который описывает Яннике в той же восьмой главе:
[Я сижу и разглядываю узор на ковре. Он лесной, из листьев и лозы, и повторяющийся. И только одна деталь нарушает сложившийся рисунок, но она нравится мне больше всего. Это белый олень, выглядывающий из чащи. Он наблюдает за мной еще с тех самых пор, как дом только отстроили.]
Кельты в первую очередь считали белого оленя посланником из другого мира, во многих мифах он также ассоциируется с нарушением табу, а в цикле сюжетов о Короле Артуре символизирует собой духовные поиски.
Ну и в завершении скажу, все эти три героя: Зеленый Человек, Кернунн и белый олень напрямую связаны с историей Самуэля, а уж, как именно, узнаете из текста, я и так выдала много секретов и подсказок)
4 комментария
Авторизуйтесь, чтобы оставлять комментарий
ВойтиТак и знала, что аналог фоток существует) Мне даже кажется, что я их уже видела когда-то, не именно эти. Видятся параллели между историей о Зеленом человеке и легендой о Святом Юлиане.
Фотографии нереально жуткие и притягательные... (А я боялась на них смотреть, теперь же все, они меня будут преследовать...)
Даа, соглашусь с Ночной Тишью, ты очень чутко и глубоко понимаешь и искусство, и мифологию и так же чутко чувствуешь и понимаешь природу и умеешь писать о ней. Читать тебя интересно - и в блоге, и особенно в истории. Читаю её пока набегами - захватывает, очень нравится зачаровывающее ощущение погружения в атмосферу Дерева.
Очень интересно, Кристин, спасибо! В очередной раз поражаюсь, как ты потрясающе разбираешься и в искусстве, и в мифологии!
Удаление комментария
Вы действительно хотите удалить сообщение ?
Удалить ОтменаКомментарий будет удален безвозвратно.
Блокировка комментирования
Вы дейтсвительно хотите запретить возможность комментировать ?
Запретить Отмена