Что такое точка зрения?

Автор: Amator Mortem / Добавлено: 29.11.17, 18:45:36

Выложу нечто познавательное о наболевшем, о простых вещах, которые почему-то забываются.

НЭжной любовью люблю эту тему, но сил больше не имею, чтобы раскладывать по полочкам всё каждому встречному. Может, кому-то это поможет в таком формате некоторой статьи.

I. О точках зрения

Итак, как правило, художественный текст слагается из двух составляющих: текста субъекта речи (рассказчика/повествователя) и текста персонажа. Первый является текстом излагаемым, второй текстом мыслящимся. Другими словами, текст персонажа — это всегда некий сумбурный поток мыслей.

Согласитесь, у себя в голове мы не мыслим сложными предложениями с кучей причастных и деепричастных оборотов, более того, мы редко мыслим предложениями вообще. Это могут быть образы, разрозненные слова, какие-то обобщения. То же самое представляет собой текст персонажа. В целях адаптации текста персонажа для восприятия сторонним лицом (читателям) вводят повествующую инстанцию — субъекта речи (рассказчика/повествователя). Субъект речи адаптирует текст персонажа под языковые нормы языка и требования жанра, динамики сцены, общей атмосферы книги и прочего.

Получая текст от персонажа, субъект речи выбирает способ изложения, а их два:

1) Субъект речи может излагать текст со своей точки зрения (с точки зрения субъекта речи, в научных кругах эту точку зрения называют нарраториальной). Эта точка зрения характеризуется всеобъемлющим виденьем ситуации со стороны (в любой момент и в любой точке мира).

Пример:

«В ворота гостиницы губернского города NN въехала довольно красивая рессорная небольшая бричка, в какой ездят холостяки: отставные подполковники, штабс-капитаны, помещики, имеющие около сотни душ крестьян, — словом, все те, которых называют господами средней руки. В бричке сидел господин, не красавец, но и не дурной наружности, ни слишком толст, ни слишком тонок; нельзя сказать, чтобы стар, однако ж и не так, чтобы слишком молод. Въезд его не произвел в городе совершенно никакого шума и не был сопровожден ничем особенным; только два русские мужика, стоявшие у дверей кабака против гостиницы, сделали кое-какие замечания, относившиеся, впрочем, более к экипажу, чем к сидевшему в нем» («Мёртвые души» Н.В. Гоголь).

В примере указаны «довольно красивая бричка», «господин, не красавец, но и не дурной наружности», «нельзя сказать, чтобы стар», «не произвел совершенно никакого шума» и другие. При этом лицо, которое даёт все эти характеристики действиям, персонажам и явлениям не названо, оно остается за кадром — это и есть субъект речи и его нарраториальная точка зрения, его личные оценки происходящего. Стоит заметить, что субъект речи может и не давать личных оценок. Его изложение в этом случае сведется к описанию событий без характерных подробностей.

Пример:

«Экспресс из Барселоны должен был прийти через сорок минут. На этой станции он стоял две минуты и шел дальше, в Мадрид.
— Чего бы нам выпить? — спросила девушка. Она сняла шляпу и положила ее на стол.
— Ужасно жарко, — сказал мужчина.
— Давай выпьем пива.
— Dos cervezas. — сказал мужчина, раздвинув занавес.
— Больших? — спросила из-за двери женщина.
— Да. Две больших.
Женщина принесла две кружки пива и две войлочных подставки. Она положила их на стол, поставила на них кружки с пивом и взглянула на мужчину и девушку. Девушка смотрела вдаль, на гряду холмов; они белели на солнце, а все вокруг высохло и побурело» («Белые слоны» Э. Хемингуэй).

Нарраториальная точка зрения имеет ещё одну особенность. Субъект речи может быть назван в тексте.

Пример:

«Теперь вы знаете достаточно, и можно продолжать. Как я уже сказал, матушка нашего хоббита, то есть Бильбо Бэггинса, была легендарная Белладонна Тук, одна из трех достопамятных дочерей Старого Тука, главы хоббитов, живших По Ту Сторону Реки, то есть речушки, протекавшей у подножия Холма» («Хоббит. Туда и обратно» Р. Р. Толкиен).

В указанном примере субъект речи обозначен местоимением «Я». Тем не менее, он по-прежнему остается ЗА границами текста. Излагаемая им история всё ещё является историей персонажа, а не его самого. Ничего, кроме этого «Я» о субъекте речи в текст больше не дано. Субъект речи во всех случаях — это некоторое метафизическое существо "ЗА" границами повествуемого мира.

2) Субъект речи может излагать текст с точки зрения персонажа. Эта точка зрения характеризуется искажением действительности в угоду личности персонажа; ещё говорят "смотреть через призму восприятия персонажа".

Пример:

«Он прочел письма. Одно было очень неприятное — от купца, покупавшего лес в имении жены. Лес этот необходимо было продать; но теперь, до примирения с женой, не могло быть о том речи. Всего же неприятнее тут было то, что этим подмешивался денежный интерес в предстоящее дело его примирения с женою. И мысль, что он может руководиться этим интересом, что он для продажи этого леса будет искать примирения с женой, — эта мысль оскорбляла его» («Анна Каренина» Л. Н. Толстой).

В первом примере нарраториальной точки зрения, мы выделили характеристики, которые были даны субъектом речи. Пытаясь выделить эти же характеристики в данном отрывке, мы можем обнаружить, что даны они уже самим персонажем, это персонажу «письмо было очень неприятно», это ему «необходимо было продать лес» и это его «мысль оскорбляла».

Хочется также обратить внимание на то, что когда речь идёт о точках зрения, в расчет не берутся лица повествования. Обе точки зрения могут быть изложены как в первом лице, так и в третьем.

II. О планах точки зрения

В данном вопросе хотелось бы рассмотреть ещё одну важную особенность точек зрения. Борис Успенский выделил планы, по которым формируется точка зрения. И, чтобы мне проще было объяснить разницу планов, я приведу несколько текстов. Заранее благодарю всех людей, которые помогли мне в составлении этих примеров.

Была организована некоторая инициативная группа, которой была обрисована следующая ситуация: на их глазах произошло ограбление киоска с сувенирами. Свидетелями ограбления стали люди самых разных профессий, социальных статусов и идеологий. Выбор персонажа-свидетеля оставался на воле участников группы.

Пример 1:

«Я, Всеволод, священный служитель Господа нашего, стал свидетелем греха совершения. Три отрока в масках чёрных, да одёжках таких же, цвета ночи и тьмы, ночью же посетили магазин, что греху потворствует. Продают... продавали там то, что душу, да глаз смущает, да к пороку приводит. Посему не знаю даже, кара то была для магазина или наставление на путь истинный, как один из знаков Его, что мало кто видит.
Дело же было так: отроки те, мимо меня со награбленным бежавшие, со стороны магазина от проклятий спасаясь. То голос повышал как раз хозяин магазина, что руку когда-то на тварь Божью поднял. Котёночка не пожалел, ирод!
Считаю, что по законам Господним, виновен он, проклятущий греха рассадник. Своим товаром, да разрешением по вечерам торговать и склонил бедных отроков несмышлёных ко злу совершённому» (автор — Катерина Милютина, персонаж — священник).

Пример 2:

«Значиться так. Приехал я сегодня прямиком с села-то нашего, в город столичный. Галька долго отговаривала, убеждала, что чует сердце её беду, а я-то всё отказывался. Упёрся, мол, поеду и точка, вот и попал в передрягу. Ишь оно как, верно говорят, что это их… интуиция бабская права бывает. Ну дык вот. Дело было так: шёл я по проспекту, неся с собой сумку. Дочурка её мне привезла пару дней назад. И вижу, ишь они, три атамана в чулках темнющих к лавке подобрались. Шакалы чертовы! Хоть там и дрянь китайскую продавали, но всё же всякие вещи деньжат стоят. Вот один из них, долговязый такой, забирается в окошко открытое. А следом за ним ещё три фашиста. Покопались там минуток эдак десят, и вылезли, тихонечко, с мешком в руках. Но я тоже не дурак. Сам не стал лезть к ним, не пьяный был. Милицию вызвал, Гальке— жене своей позвонил. Ну что за люди городские пошли, ума не приложу. Вот у нас, в деревне, всё тихо и мирно. Живем припеваючи и магазинов таких, с побрякушками, также не имеем» (автор — Анна Астровская, персонаж — деревенский мужик).

Пример 3:

«Стою, я значит, никого не трогаю, тут подлетают к киоску два кента в черных масках. Или три… Ну не помню я!
Три кента, значит. Я не поняла, ваще, это такая мода или как? Еще подумала — надо себе такую масочку прикупить, козырно смотрится, и синяки под глазами не видно.
Да ж и говорю, они шнырь и к киоску прямиком. Как выглядели? Один блондичик, высокий, симпатичный, джинсы правда прошлогодней коллекции, туфли не в тон. Туфли дрянь, скажем так. Двое других? Не заметила, не в моем вкусе ребята. Быть серьезнее? Да я из-за вас на свидание опоздала!» (автор — Татьяна Большакова, персонаж — гламурная чика).

Несмотря на то, что все персонажи наблюдали одну и ту же ситуацию, изложили они её по-разному. Стоит задуматься, почему так вышло? Даже в реальной жизни, при искреннем желании всех свидетелей максимально объективно и подробно описать событие, рассказы могут не совпадать. Те обобщенные позиции, пункты, по которым показания не совпадают, были как раз и названы Успенским планами точки зрения.

Первый план — пространственный.
Каждый из свидетелей (а это может быть как персонаж, так и субъект речи) воспринимает пространство по-разному. Может обращаться внимание на одни детали и могут не замечаться другие.

Второй план — перцептивный, его также ещё называют психологическим.
Каждый из свидетелей обладает своим индивидуальным психологическим складом, основанном на великом множестве пережитых ранее событий.

Третий план — идеологический.
Каждый из свидетелей обладает своей идеологией, своим мировоззрением и своей оценкой происходящего. Всё это, в свою очередь, может быть основано на предписываемых моральных и нравственных нормах, философских суждениях и т.д.

Четвертый план — временной.
Одним и тем же свидетелем в разные промежутки времени одно и то же событие может восприниматься по-разному. В таком случае воспринимающее «Я» подразделяется на «Я теперешний» и «Я тогдашний». Кроме того, существуют такие вещи в сознании каждого человека как «первое впечатление», «процесс осознания» и «заключение» или «решение».

Пятый план — языковой.
Как правило, люди используют в своей речи свойственные им социалекты (слова, присущие конкретной социальной группе: жаргон, сленг, арго и т.д.), диалекты и синтаксические конструкции.

Иногда временной план и пространственный объединяют, называя пространственно-временным планом. Это связано с тем, что с течением времени некоторые пространственные детали могут утрачиваться в памяти или напротив, выдумываться в ней и мыслиться как реально существовавшие.

Думаю, в завершении стоит сказать, что в идеале, в совершенстве, каждый персонаж текста видит излагаемые события по-своему, воспринимает их "со своей колокольни". По каким пунктам может выстраиваться это восприятие — смотреть выше. Это элементарное знание, как на мой взгляд, лежит в основе создания уникальных живых персонажей, а не картонных манекенов, выкатываемых на сцену лишь когда они нужны.

Надеюсь, кому-нибудь этот небольшой экскурс в теорию повествования поможет.