– Анфиса?! – прогрохотал знакомый голос. – Что ты здесь делаешь?
У-упс!
Я выпуталась из мужских объятий и подняла взгляд. Нагорный собственной заносчивой персоной.
Попадос, Фиса!
– Работа...ла.
Демьян молча проходит по мне взглядом и заламывает бровь:
– Горничной? Ты сбежала от обеспеченного отца, чтобы работать в моем отеле, серьезно?
– Я бежала не от отца, а от навязанного мне брака с твоим младшим братцем! – задрала я нос. – И буду премного благодарна, если ты забудешь, что видел меня здесь.
В холле повисла тишина.
Но ненадолго.
Дочка Демьяна перехватила свой синий скейт и сказала с ангельской улыбкой:
– Папочка, я лешила. А давай Анфиса будет моей мамочкой, м?

– Папуля-я-я, - обхватили детские ладошки мои щеки, разворачивая к себе. – Я тут. Не отвлекася, позалуйста.
– Я вижу, не отвлекаюсь, чертенок. Серьезный разговор, говоришь?
– Говолю.
– Я весь во внимании.
– Ты плиготовил Фисе подалок?
Первый вопрос, а я уже подвис.
– Кхм… подарок?
– Ну вот, я так и знала, папочка! – закатила глаза мадама. – Мезду плочим, у нее завтла день лождения. Позол тебе.
Что? День рождения? Да ладно?!
Машинально схватился за телефон, чтобы взглянуть на дату. Как будто она могла бы мне просигнализировать, сообщая, что я тупик.
Естественно, нет!
– С чего ты это взяла?
– Ты забыль? Я умная.
– Нет, вот этого я точно не забыл.
Иногда мне кажется, что еще и поумнее меня будет.
– Мне бабуля скасала. И пледупледила, чтобы я напомнила тебе. А еще она скасала, сто у тебя память, как дылка. Папуль, а это как? Как у бублика, да?
М-да, мама. С ее оборотами речи к моменту первого класса Доминика Демьяновна будет с таким словарным запасом, что любой учитель позавидует. Причем, с багажом преимущественно некультурных слов и колких выражений.
– Иногда тебе не стоит запоминать все, что говорит бабуля, принцесса. Вернемся ко дню рождения. Ты уверена, что он у Анфисы завтра?
– Угу, – промычала дочурка, накручивая на пальчик светлый локон.
– Черт! – почесал я подбородок, пересаживая дочь на диван и поднимаясь на ноги. Нервно прохаживаюсь по гостиной, лихорадочно соображая, что можно придумать в одиннадцатом часу ночи.
Может, забронировать какой отель? Глупо. Столик в ресторане? Банально. Купить билеты в кино или театр? Несерьезно. Ох, мать твою, с моей фантазией только романтические сюрпризы девушкам и устраивать!
Я уже почти отчаялся, когда молчавшая и хитро стреляющая в меня глазами Доминика заявила:
– Но ты не пелезывай, мы с бабулей узе все лешили.
Остановился. Обернулся.
Мелочь сияла своей белозубой улыбкой, в удушающем жесте прижимая к себе плюшевого друга. Вот же… стрекозюля! Истинная женщина. Сначала дала мне время, чтобы помучиться, с довольной моськой наблюдая за моими умственными потугами, а потом с видом благодетельницы заявила, что уже все решила. Ну, Ника!
– Не смотли на меня так.
– Как?
– Будешь хмулиться, у тебя будут молщины. Плидется ставить уколы, говолит бабуля. Болю-ю-ючие.