"Лишние" Наталья Соболева - Мимо серии 2017
О книге "Лишние" рассказывает в интервью автор-участник конкурса "Мимо серии 2017" Наталья Соболева
1. Здравствуйте. Представьтесь, пожалуйста. Вы используете псевдоним? Как давно пишете, издаетесь?
Добрый день, меня зовут Наталья Соболева. Честно сказать, мне уютно под собственным именем, нравится быть разной, не изменяя себе.
Пишу последние 7 лет, но, если вдуматься, мечтала о писательстве всегда. Так уж выходит, что мои произведения – всегда фантастика в том или ином виде, но в разных поджанрах. Мне кажется, именно фантастика позволяет заглянуть глубже и показать четче, что есть мы сами и каков наш мир.
2. Почему вы решили участвовать в конкурсе? Чем вас привлекает неформат?
Неформат – это некая свобода от жанровых рамок и канонов. Таковы сейчас мои тексты, пусть они и ориентированы на читателя, но все же шире жестких жанровых требований крупных издательств и рубрикаторов самиздата.
Конечно же, конкурс неформата – это радостная весть для таких авторов самиздата, как я, и, вместе с тем, новый вопрос – если мой роман не является форматным, значит ли это, что его можно назвать качественным неформатом? Сегодня я могу с гордостью принять это определение.
3. Расскажите, как пришла к вам идея книги? Легко было работать над ней?
Можно сказать, что этой идее много лет, так как она приходила ко мне частями, деталями – но, когда уже собралась в один прекрасный момент воедино, я ринулась в работу.
Наверное, не будет оригинальным, если я скажу, что это одновременно было и легко, и трудно. Легко в том, что, раз захватив, эта идея уже не отпускала меня, не позволяла отвлекаться. Тут мотивация была просто железной. Трудно в ином – в романе есть довольно много эпизодов, которые требовали глубже вглядеться не только в героев, но и в себя, многое осознать и оценить иначе. За это я «Лишним» благодарна, но никак нельзя сказать, что это было легко.
4. Кто ваш любимый герой в "Лишние"? Расскажите о нем.
Хотя в романе сложная структура, в которой ведущее место отдается в целом трем персонажам, центральной героиней изначально была Уля Аникина.
Уле 20 лет, она студентка, но ее вуз закрывается, а проблемы со здоровьем накатывают девятым валом. И в этот-то момент она и знакомится с Людой, и чувствует в себе пробуждающуюся способность к эмпатии (Уля видит эмоции и чувства других людей окрашенными в разные цвета, и с этим даром сложно разобраться и совладать). Не самая ходовая тема для романа? Что ж, возможно. Но мне хотелось показать ее мир – эмоциональной незащищенности и в то же время – странной уверенности в неуязвимости. Физическая неполноценность застит ей внутренний взгляд. Обстоятельства, в которых мы живем, меняют нас, формуют под себя, но нужно суметь вовремя их переупрямить.
5. Какую главную мысль вы хотели бы донести до читателя через свою книгу?
Принято думать, что человека создает его семья, его окружение – и в определенной мере это действительно так. Но самое главное – то, что из этой «заготовки» дальше создаем себя мы сами – осознавая себя, оценивая, желая, мечтая.
Главное открытие, которое для себя делает Ульяна – насколько мы можем быть разными. Насколько сложно мы устроены. Но, несмотря на эту разность, которая иногда ложится пропастью, можно все-таки попробовать нащупать ниточку, тонкую дорожку друг к другу. Принять другого, даже если невозможно его понять.
6. Какой тэглайн (краткую фразу, рекламный слоган) вы выбрали бы для нее?
Присмотрись к другим – и увидишь себя.
7. Можно небольшой отрывок?
Она добралась до верхушки пролета, а в лодыжке с каждым шагом словно надувался пузырь. Под шарканье собственных ног развернулась к следующему, и снова оказалась почти лицом к лицу с черной девушкой. Их разделяло пол-этажа – целых двенадцать ступенек и лестничная клетка, но Уля была как кролик под смертельным хищным взглядом удава.
Это просто нервы, подумала она, ощущая, как намокают и скользят на перилах ладони. Надо всего лишь уйти домой, лечь и включить что-нибудь спокойное, прыгали мысли, и она уже снова ставила костыль на ступеньку.
Непонятно – то ли костыль попал в одну из щербинок, пор старинного дома. То ли рукоять выскользнула из взмокшей ладони. То ли она сама зря отвлеклась. А может быть, вся эта незапланированная прогулка, это бегство – всё уже вело к тому.
В общем, костыль соскочил со ступени, ужом вывернувшись из Улиной руки. Она даже успела покрепче схватиться за перила, но злобная палка ударила снова по тому же горевшему месту. Уля дернулась от боли, в тот же момент лопнул в ноге невидимый пузырь.
Девушка в черном, услышав шорох и плюх падения, стояла неподвижно, так и глядя туда, где только что было Улино лицо. Будто и не имела сил сдвинуться с места. Прошло почти полминуты – тогда, вздрогнув, она вихрем полетела по немногочисленным ступеням.
- Ах-х-х-х… Опять не в масть. – выругалась Уля, дрожащими пальцами обхватив лодыжку и даже не пытаясь вытереть или спрятать злые слезы. Это ругательство она придумала для самых больших подлянок жизни.
Встать она и не пробовала– ей было больно, и бежать больше некуда. Ее уже догнали. Уля плакала и плакала, иногда всхлипывая, как маленькая девочка, и чувствовала, что мышцы на лице болели с непривычки. Вокруг было тихо, не хлопнула ни одна дверь, не шуршал лифт, никто не пробегал мимо по ступенькам, торопясь за забытой мукой для пирога или недобранной бутылкой пива. Неужели все заняты, целый дом? Работают, учатся – живут. Это только они сидят тут. А вернее, та странная девушка стояла теперь прямо над ней, безмолвно и недвижимо, тоже часть тишины.
Уля молча подняла руку, и та крепко схватилась за нее, потянула вверх. Закинула на плечо, подхватила за спину.
- Далеко?
Уля поняла, что только сейчас черная впервые заговорила с ней.
- Четвертый, - вздохнула. Слезы ушли сами по себе, незаметно когда. Остались опухшие глаза и отчаянность ковбоя, у которого посреди пустынной прерии кончились запасы воды.
Будто в танце, незнакомка развернула их к лифту. Ну, да.
- Там… дверь, - снова вздохнула Уля.
Но, как-то прислонив ее к этим самым дверям, та вдруг ринулась назад, к ступеням наверх – и так же быстро вернулась, в пальцах обеих рук неся Улин костыль. Задержала в руках, потом опомнилась и протянула его вынужденной хозяйке. И ответила, будто лекцию с того же места, про лифт:
- Знаю. У самой такой. Почти.
Все, что говорила черная девушка, выходило как-то комком, разом, и еще пару секунд нужно было додумывать, дослышивать эти фразы в голове. А раз началась эта тишина, Уля, тихонько подставив костыль обратно себе под локоть, уже вообще не знала, надо ли что-то говорить.
Наконец, они, даже без особого ущерба, влезли в лифт. Черная, щелкнув дверями, воткнула прямой палец в кнопку.
- М-м, - буркнула она, - хоть не бомжатник.
Оглядевшись, Уля поняла, о чем она – привычного для подворотен и подъездов граффити здесь каким-то чудом не было – зато в углах, почти незаметные, посверкивали кучки битого стекла, будто кто пытался их замести. Но серую гремящую клетку, торчащую штырем сквозь подъезд, она все равно ненавидела.
Дошаркав от лифта до квартиры, Уля снова завозилась было с ключами, но тут же услышала:
- Не-а. Дай.
Как раньше, когда та без слов втащила ее в подъезд, а потом подняла со ступенек, черная просто возникала тяжелой глыбой и таранила Улины препятствия. Одно непонятно – зачем.
(коллаж от Рины Фолк)
P.S. Интервью для группы конкурса "Мимо серии 2017" в ВК. Приходите в гости, приносите ссылки на свои отзывы и рецензии. (!) Авторы-участники конкурса и внеконкурса — приходите со своими рассказами, цитатами и отрывками.
Все интервью в блоге и собраны отдельной "книгой" - теперь можно подписаться.
1 комментарий
Авторизуйтесь, чтобы оставлять комментарий
ВойтиПонравился ваш тэглайн.
И мысль о том, что все нужно растить из себя, очень тронула.
Постараюсь прочесть.
Удаление комментария
Вы действительно хотите удалить сообщение ?
Удалить ОтменаКомментарий будет удален безвозвратно.
Блокировка комментирования
Вы дейтсвительно хотите запретить возможность комментировать ?
Запретить Отмена