Мариам Петросян, "Дом, в котором..."
Если книга выходит, переиздаётся, переводится на другие языки и получает серьёзные награды — это верный повод её прочесть. Именно так я чаще всего выбираю современную литературу. Причём последний пункт в этом списке показателей качества — метод отсеивания коммерческих бестселлеров, сами знаете каких.
Причина таких строгих требований проста: книг в мире много, а жизнь коротка. И коли уж есть выбор, то следует брать лучшее. Тем более, что даже лучшего так много, что и за жизнь всего не прочтёшь. Всё логично.
Естественно, всё это не исключает того, что книга может не понравиться, но то, что ознакомиться с ней надо в любом случае, дабы не отстать от культуры — бесспорно.
Книга Мариам Петросян отвечает всем моим предварительным критериям, так что неудивительно, что я её прочёл.
История создания этого романа интересна, но путь к свету — просто фантастичен. Хочется сказать: так не бывает. Ну не может так быть, чтобы автор отдала рукопись знакомой, та — сыну, тот — другу, тот продержал её десять лет в столе, отдал брату, брат — подруге… Это какой-то сказочный сюжет. Настолько сказочный, что возникают подозрения в подтасовке фактов. На любом из этих этапов, при таком-то пофигизме автора, рукопись могла быть недооценена и вследствие этого утеряна.
Эта история одновременно и печалит, и вселяет надежду в авторов современной прозы. Быть может, романов такого уровня, оставшихся незамеченными, десятки и сотни. А с другой стороны, если книга очень хороша, она, возможно, сама мистическим образом пробивает себе дорогу к признанию.
Писать отзыв на эту длиннющую, как «Моби Дик», и столь же эпическую книгу невероятно рискованно, потому что не можешь признаться даже себе, что всё понял верно. По ходу чтения десятки раз утверждаешься во мнении, что наконец-то постиг замысел автора, чтобы в следующий момент снова засомневаться. Прямо как в жизни: то веришь в людей, то полон цинизма, то снова надеешься…
Возможно, сама автор не сознавала вначале, что же такое творит. Однако, где-то к середине замысел, наконец, проясняется, хотя и не становится менее сложным.
Сразу скажу, что моё понимание романа — только моё и не основывается на чьём-либо мнении. Я не читал рецензий, отзывов, критических разборов, а лишь слыхал, что кого-то захватило, а кто-то бросил читать роман после нескольких глав: скучно. Моё толкование может коренным образом отличаться от вашего. Никого не осуждаю и не стремлюсь исправить. Мне роман понравился.
Итак.
Что же такое Дом?
Он предстаёт перед нами замкнутым социумом странных личностей. Где-то посередине романа нам всё-таки сообщают, что тип заведения — интернат для детей-инвалидов. Однако, в нём находишь черты и интерната, и школы, и больницы, и психушки, и тюрьмы, и, собственно, дома.
Читая начало, кажется, что можно провести параллель с «Пролетая над гнездом кукушки». В романе Кизи абстрактность происходящего проясняется в момент, когда мы узнаём абсурдную вещь — почти все пациенты больницы могут в любой момент свободно её покинуть, но не делают этого, хотя постоянно жалуются на условия содержания. «Дом, в котором…» также является не реальностью, а абстрактной квинтэссенцией. И обитатели Дома — это не реальные люди, а проекции различных психотипов. Это проявляется в их странных поступках, их красноречии, невиданной для подростков образованности и умению общаться с помощью изощрённых загадок, которых и не всякий взрослый поймёт.
Но на этом сходство романов заканчивается. Потому что «Дом» не о бунте личности. Точнее, о бунте, но совсем другого рода.
На самом же деле Дом — это детство. Сон о детстве. Метафора детства. Его эпическая панорама. Это место, где находят первых, самых ярких друзей, и незабываемую первую любовь. Место, где учатся читать по лицам и интонациям. Место, где есть вожаки и стаи, клички и их смена, картинки на стенах и нелепые одежды, таинственные истории и собственные суеверия, весёлые бедламы и жестокие схватки.
Но более всего Дом полон воображения и сказки. Как в вязаном пледе можно найти целую страну, так и в Доме можно найти целый мир, не уступающий внешнему по масштабам и грандиозности.
И населяют этот Дом очень близкие, словно давно нам знакомые персонажи. В них можно узнать собственных друзей и врагов детства, бывших одноклассников и дворовых приятелей. Людей, о которых, повзрослев, мы так редко вспоминаем, но если уж вспомним, то со щемящей, доброй грустью. Даже врагов. Ведь детство, даже самое мрачное, остаётся детством.
Употребляя слово «недостаток» применительно к человеку, мы чаще всего имеем в виду какую-то отрицательную черту. Коля умён, но вспыльчив, Маша добра, но скупа. Ни один персонаж «Дома, в котором…» не является исключительно положительным или отрицательным. Но он для людей с физическими недостатками. А разве можно воспринимать физический недостаток как отрицательное качество? Нет, это именно недостаточность или отсутствие качества. А теперь, следуя абстрактной логике, перенесите это понимание с физического плана на душевный.
Несмотря на то, что нам регулярно напоминают, что Слепой — слеп, Сфинкс — безрукий, а большое число прочих — инвалиды-колясочники, никак не удаётся представить себе, что эти люди в чём-то ограничены. Они не вызывают жалости и не нуждаются в ней. Их физические изъяны — это одновременно предлог для пребывания в Доме и уникальные отличия, порождающие особые способы познания мира. У большинства персонажей вообще не находишь даже намёка на какой-то телесный или психический недостаток, а у девочек их и вовсе нет. Почему же в таком случае они живут в Доме? Да потому что нельзя просто так бросить детство, всему своё время.
Персонажей много и все они интересны. Каждый из них — словно супергерой из комиксов со своими сверхспособностями (причём лидируют в этих супернавыках именно инвалиды). И дело не столько в том, что они таковы на самом деле, сколько в том, что мы, благодаря автору, видим их такими. Потому что смотрим на них широко раскрытыми глазами ребёнка. Вспомните, как восхищались кем-то в детстве благодаря его силе, ловкости, умению травить анекдоты, даже просто умению красиво молчать. Когда ты мал, всё вокруг — большое.
Формальным главным героем является Курильщик. Не в последнюю очередь потому, что именно он начинает сказ, и ты, связанный синдромом утёнка, за ним и идёшь. На самом же деле главного героя нет, но если читатель заинтересовался каким-либо больше остальных, это наверняка говорит о том, что он узнал в нём себя, свои страхи и комплексы. И, следя за поведением и развитием избранного им героя, можно применить их к размышлениям о собственной жизни. Если хочется, конечно.
Любимцем же абсолютного большинства читателей, как и меня самого, думаю, навсегда останется несравненный баламут, скандалист, шутник, затейник, бард, коллекционер, знаток традиций, и прочая, и прочая — Шакал Табаки. Единственный герой, имеющий врождённое ослепительное чувство юмора и неиссякаемый оптимизм. Отчётливо видно, что и автор обожает его, в связи с чем выделила ему целую треть книги и концовку.
Страх Наружности, довлеющий почти над всеми обитателями Дома — это не страх открытых пространств или проблем социализации. Это страх потери себя, всего того, что дал им Дом. Страх потери впечатлительности и превращения в ограниченных, скучных, недалёких людей, забывших о сказках — взрослых. Не бояться этого не значит быть смельчаком. Лишь духовно бедные обитатели Дома не испытывают этого страха, потому что не способны его понять. Они хотят вступить во взрослую жизнь, не догадываясь, насколько в ней мало приятного, и не делают этого лишь потому, что момент ещё не настал. Таковы примерные Фазаны, в лице которых легко узнать будущих начётчиков, самодуров, педантов, карьеристов и лицемеров — одним словом, полых людей. Таков по большей части Чёрный — человек без воображения, который затаил обиду в связи с низвержением его с трона вожака и потому публично высмеивает обычаи и суеверия Дома, хотя втайне завидует тем, кто ищет смыслы и символы. Интересно, что покой он обретает только когда становится вожаком Псов. Не случайно и сближение его с Курильщиком — оба находятся как бы на пограничье, оба меняют стаи, оба хотят приобщиться к пониманию Дома, но не сильно в этом преуспевают. Разница результатов вскрывается позднее, в Наружности.
Написал вроде много, а по сути сказал всего ничего. Не упомянул об убийствах, о галлюциногенных снах, о Бесконечных Ночах и Ночах Сказок. Не упомянул даже о Лорде, Волке, Лосе, Ральфе, Горбаче, Македонском… А ведь все они — натуры не менее сложные и интересные. Но такова уж книга: станешь писать рецензию — сам создашь целый роман. Поэтому, несмотря на объём, считайте мой отзыв очень кратким и поверхностным.
Отдельно хочу отметить лёгкий и изящный язык романа, остающийся таковым на всём его немаленьком протяжении, а также редкое мастерство описывать царящий хаос так, что смеёшься не только мозгами, но и, собственно, ртом. До слёз. Чего стоит одно описание уборки в комнате Крыс.
Часто о хорошей книге говорят, что «прочёл бы её зимним вечером у горящего камина, в кресле, с клетчатым пледом на коленях и рюмочкой коньяка в руке». Ну уж нет. Читай я эту книгу в такой обстановке, почувствовал бы себя старой развалиной и всплакнул от горя.
Эту книгу я бы предпочёл читать ясным солнечным днём, лёжа на зелёной поляне или на безлюдном песчаном пляже. Читал бы, затем, сморённый теплом, засыпал и видел светлые сны о детстве, чтобы проснувшись, снова в него погрузиться.
5 комментариев
Авторизуйтесь, чтобы оставлять комментарий
ВойтиКнига очень понравилась. Прочитала с большим удовольствием
Анна Бруша, и я.
За последнее время одна из лучших книг, что я читала) Шикарная вещь... после неё долго невозможно начать читать, что-то другое!
Ричард Десфрей, за дом в котором я бы нобелевку дала, честно слово!
Книга действительно великолепная, к отзыву и добавить нечего. Я, помню, читала запоем - настолько "моё" оказалось: прекрасный стиль, герои... отдельно радует объём (обожаю толстые книги).
Оксана Ветловская, а ещё радует, что книга не породит серию сомнительных продолжений и подражаний, которые посдпудно вызовут отвращение к оригиналу. Просто потому, что ни один сиквел не сможет и близко стоять с оригиналом. Слишком высокая литература.
Эту книгу я пыталась читать три раза. Все три раза я бросала её, пусть и на разных местах. Не могу её читать, просто физически не могу, хотя она затягивает, герои мне очень близки. Но я понимаю, что к концу вся та атмосфера, которая создана, будет разрушена. Я не хочу терять свой "Дом", пусть атмосфера книги навсегда останется для меня той, которая встречает нас вначале.
Rina Ksendz, интересно. А на каком самом дальнем месте останавливались?
Я начинала читать эту книгу, поскольку слышала о ней много лестного. Может прочла мало, но не нашла чего-то сверхъестественного, что ей приписывают. Безусловно, книга интересная, персонажи неоднозначные, но я увидела в них просто детей, подростков-инвалидов с такими же проблемами вживания в социум, адаптации, общения и... всё. А жалости к ним и правда нет, потому что в их ограниченном (в смысле физического пространства) мире, их физические недостатки - норма.
Но это первые впечатления о книге, возможно, по ходу чтения они будут трансформироваться.
ПыСы. А по поводу "написал много ни о чем" - это свойственно всем отзывам на эту книгу, что я читала. По Вашему отзыву хоть какие-то наметки остаются, у другие сплошная фантасмагория.
Наталья Киселева, как уже написал, я до середины не понимал, что передо мной - бесконечный сериал или всё-таки какая-то масштабная идея. И, кажется, сама автор пришла к идее не сразу. Вот что значит писать в стол, для себя.
Роман всё-таки несколько затянут и неровен, где-то между второй и третьей частью успел понегодовать: "ну хватит уже всех этих туманов, давайте уже финал!". Ну а дальше и пошла подготовка к финалу, так что опять возник интерес. Хотя в финале ожидал кровавую баню, да и многое так и осталось оборванным и непонятным.
Удаление комментария
Вы действительно хотите удалить сообщение ?
Удалить ОтменаКомментарий будет удален безвозвратно.
Блокировка комментирования
Вы дейтсвительно хотите запретить возможность комментировать ?
Запретить Отмена