Мифологическое дуркование. Стишатко приблудное

Автор: Ирина Валерина / Добавлено: 27.04.16, 22:05:42

Минотавра, дети мои, многие представляют так:

Ну, "чудище обло, озорно, огромно, стозевно и лайяй", да-да.

И девиц в самом соку любит. Пожирать. После и помимо всего прочего. Гас-строномический эстет, блин!

А миф о его зачатии чего стоит! Картинки такого не вынесут, сгорят со стыда, поэтому обойдемся без иллюстрации, угу? Да, древние греки были те еще затейники. Куда до них китайцам с их трактатами о нефритовых стеблях и киноварных пещерах - дети, невинные дети!

Но давайте все же вернемся к нашим баранам... э-э... быкам. Не согласная я. Минотавра оболгали, так считаю. Всему виной бесконечные подковерные игры и передел сфер влияния - а невинным бастардам пропадай во тьме отнюдь не киноварных лабиринтов от могутной длани сугубо положительного героя! С такой-то посмертной славой ни в один сортир Аида уборщиком не возьмут...

Я решила, что доброе слово и Минотавру приятно.

Мне он увиделся таким.

Минотавр, тавром клеймён,
прозевав четвёртый сон,
спозаранку топчет землю,
корлеонистый, как Дон.

Он работает что вол.
Труд почётен и тяжёл –
слушать нервенную даму,
да за погнутый обол.

Лабиринт чужих страстей.
Кто? Никто! Клубок… «Тесей!» –
жарко вспыхивает имя.
Бьётся сердце-воробей.

«Ариадна, ближе к теме.
Вы встречались, но не с теми?
Отдавались без любви?
Ну о чём вы, в самом деле...».

В самом деле, хоть умри.

От тоски до суицида
путь не близок. Зевс не выдал,
а свинья таких не жрёт.
Вечер тёмен . Спит Колхида.
Волны сковывает лёд.

Бесполезнее, чем время,
в стылых комьях зябнет семя,
но цепляется за жизнь.
Минотавр, стуча зубами,
бьёт с носка сизифов камень –
ночь нежна, посторонись!

Вновь завалится к гетерам,
в расписной высокий терем,
чтоб остаться до утра
в пустоте, да не в обиде,
мифопсихоаналитик,
потерявшийся хранитель
неприкаянных утрат.