1+1=3 Или Драконы не дружны с математикой

Начало начал. Или как хорошие девочки попадают в лапы к драконам

Бесшумный поворот ключа в замочной скважине. Улыбаюсь самой себе. Пашка ждёт меня только завтра, а я вот она! Тут как тут! И умница же! И красавица! Успешно сдала сопромат и поменяла билет на вечерний. Не стала оставаться на ночь в общаге. Так ловко всё получилось, что даже звонить не решилась! Сюрприз! Вот он обрадуется то! В нашей жизни так редко случаются хорошие сюрпризы! Такие, чтоб прям до мурашек! Ты тоскуешь, грустишь, а к тебе с хорошими новостями, с улыбкой, с любовью!

Толкаю дверное полотно. Скидываю дорожную сумку на пол. Бесшумно выныриваю из туфель. Иду на носочках.

- Пашка, — шепчу с дурацкой улыбкой, пересекая привычный полумрак коридора. В зале моргает телевизор. Он что-то смотрит, но из динамика раздаются непонятные звуки. На столько соскучился, что перешёл на эротику?

Иду, уже менее бодро. Различаю два голоса. Несомненно знакомый мужской, отяжеленный сбитым дыханием и грудной хрипотцой. Высокий женский, не слишком приятный, что тонет в звуках борьбы.

Стою на пороге, вцепившись ладонью в косяк. Улыбка сползает с губ. Меняет знак с плюса на минус. Перед нашим диваном профессиональный штатив. На высоте закреплён телефон. И снятые кадры хоум-видео, в режиме онлайн, транслируются на широкую плазму, а может и в стрим. Непонятно.

- Крутая задумка, — выпаливаю невнятно, наблюдая за тем, как мой Пашка с остервенением долбит какую шваль. Выбивает из её груди громкие стоны. Безжалостно хлещет ладонью по худой заднице. До алых отметин на коже. До синяков в виде пятерни. Продолжает. Не замечает ничего вокруг. Рычит от бесконтрольного удовольствия. А этой гадине словно не больно! Она гнёт спину, льнёт ближе и стонет, стонет с улыбкой!

- Паш... , — зову тихо, обращаясь к красивому профилю. Точечные скулы нереально напряжены. Пухлые губы вытянуты в продольную линию. Любимые карие глаза и вовсе зажмуренные. Реакции на меня ноль! Он продолжает получать удовольствие!

Подхожу и хватаюсь за ножку штатива, с размаху занося аппарат прямо в стену.

Ошарашенный жених смотрит на меня как на полоумную. Хлопает глазами. Про кредит что-то вопить пытается.

Разворачиваюсь и к выходу! Слёзы застилают глаза. Держу курс буквально на ощупь. Носом шмыгаю. Обидно! Вроде и умная, и красивая, а ему что? Вот так надо?! Чтобы от боли стонала с улыбкой?!

Ноги не слушаются. В туфли не попадаю. Вытираю глаза. Тушь размазываю. За спиной крики, шорохи. Подхватываю сумку в руку и бегом вниз по лестницы. Из квартиры, что снимали вместе полгода. Где планировали жить после свадьбы...

Хлопаю железной дверью. Разрезаю эхом былые мечты. Сотрясаю подъезд. Выбегаю на пустую дорогу. Слишком резко. Не осматриваясь по сторонам по привычке. Забывая о том, что наш прямой двор часто используют как объезд. Соединяют закоулком две широкие улицы, порой даже и не задумываясь о снижении скорости.

- Ульяна! - громко окликает Пашка меня со спины. И, кажется, даже пытается подбежать ближе. А я стою ослепленная светом фар. На глазах пелена. Тушь размазана по ладоням. В ушах пульсирует сердце. Не слышу. Не вижу. Пронзительная боль где-то внутри. Кадры. Яркие вспышки. Вновь кадры... И тишина. Абсолютная. Когда собственное дыхание звучит громким набатом.

Пелена перед глазами. Яркий свет. Как через какую-то ткань. Резко провожу рукой по лицу. Тонкое одеяло. Совсем невесомое. Резко сдергиваю. Сажусь. Прижимая его к груди. И впечатываюсь спиной в изголовье нереально большой и массивной кровати.

- Проснулась, — ухмыляется красивый высокий мужчина, с интересом осматривая меня. - Рано, — констатирует сухо. Я ответно пялюсь на него во все глаза. Боязливо натягиваю одеяло буквально до подбородка. Высокий, прям очень при моем метр семьдесят. Плечистый. И грудь широкая. Делает шаг ко мне и мышцы под рубашкой ходят. Она как специально расстёгнута на три пуговички! Типа смотри, смотри лучше! Зажмуриваюсь. Поджимаю от страха губы. Мужчина выглядит привлекательно, но его плавность движений, слаженность и четкость всех линий! Одни глаза чего стоят! Насыщенно карие, а кажется, что пылающие! Красивый профиль. Яркие губы. Не видеть! Не видеть! Колени к груди подтягиваю. Руками лицо закрываю. Бред! Что там было последнее? Пашка, машина на скорости фары...

За своим болезненным стоном едва не пропускаю обращенную ни ко мне фразу:

- Ничего так получилась, да, Аттор? Ты уверен, что она именно та самая?

- Да, — заключает более глубокий и пугающий мужской голос. Этот вызывает не приступ бесконтрольных мурашек. Этот не похож на тепло. Он под кожу лезвием вводит. И вспарывает вены неразбавленным холодом. - Выбирал сосуд с самой переливающейся аурой. Присмотрись: рыжая, с натуральными всполохами огня, а глаза голубые, настоящие льдинки.

- Такая точно приживётся, — заключает смирением первый. И от его голоса, совсем рядом со мной, по телу разливается приятное, наполняющее тепло. - Спать, — командует с ощутимой улыбкой. - Ты ещё не готова.