-32 градуса по Цельсию

Пролог. Просьба о помощи в запечатанном воском письме

Письмо было написано простой ручкой. Обычным почерком – из строк не выпрыгнуло, поддавшись эмоциям автора, ни одной буквы.

Но владелец витиеватых закорючек просил о помощи со всей искренностью. По крайней мере, со всей, на которую был способен.

Белый конверт запечатывается воском.

Автор письма смотрит в небо через окно – ярко-красное. Будто залитое кровью.

***

В подворотне надрывно воет на свою ужасную судьбу собака. Пытается спугнуть гнетущий желудок голод и холод, перебирающий ей кости.

Раздаётся выстрел. За ним второй.

Вой сменяется жалобным поскуливанием, несчастное животное забивается в промерзшую конуру.

Мимо двора проносятся – буквально пролетают – две пары ног. Едва удерживая равновесие, поскальзываются на вмерзшей в асфальт влаге.

Новый выстрел. Один из участников погони, уворачиваясь, поскальзывается окончательно, и хрупкая фигура летит на землю.

Ободранный подбородок и разбитые ладони ударяют по гордости.

Мимо с весёлым смехом пробегает виновник ее неуклюжего падения.

Девушка не теряется. И просто хватает его за ногу.

– Ты что творишь! – вскрикивает Лайт и встречается с асфальтом.

Теперь смеётся уже Дженни.

– Ты первый начал! – бросает она. Быстро, насколько позволяет скользкое под ногами, вскакивает. И посылает в Лайта ещё одну пулю.

Лайт, ещё не отошедший от встречи с землёй, едва уворачивается. Глаза широко распахнулись в шоке.

– Из ума выжила?! – вскрикивает он.

Но Дженни убегает так стремительно, что не слышит. Хотя, что вероятнее, просто не хочет отвечать.

Зачем, если и так всё ясно – они оба выжили из ума в охоте за Неуловимым.

Новая пуля свистит уже у виска Дженни. Она резко разворачивается, и между ней и Лайтом начинается уже настоящая перестрелка: без шуток, не на жизнь, а на смерть.

Звенит разбитое свинцом стекло витрин. Бродячие кошки с криком уносятся подальше.

Оба пытались быстрее разобраться с противником да припугнуть хотя бы, чтобы хоть один из них отступил и позволил пройти дальше. Но без толку. Потому что они оба отлично стреляют. Оба упрямые и потому ни один из них не уступит.

– Как же ты меня бесишь! – В итоге не выдерживает Дженни.

– Это взаимно! – Лайт скалится в злой улыбке.

– Ой, разошлись-то как, – используя стену жилого дома как прикрытие, Сону искоса выглядывает из переулка. Пуля долетает до угла и, отскочив рикошетом, звенит о плитку. – Но останавливать их бесполезно. Ты сегодня за кого, Лиз?

Скрытая тенью стены напротив девушка тяжело вздыхает. Подойдя к Сону, так же искоса наблюдает за сражением своих старших.

Гордость мафии. Дженни Кинг. Лайт Винтер. Оба – гении от кончиков ногтей до пят. И оба теряют весь свой айкью, стоит только увидеть на горизонте соперника.

За их сражением наблюдали не только Сону и Лиз. Были и другие, что скрывались от глаз в ожидании приказа. Но знали, что сегодня его не дождутся – их начальство так занято борьбой друг с другом, что, кажется, совершенно забыло, зачем именно сюда явилось.

Только и оставалось мысленно (а кому-то и по-настоящему) достать закуски и делать ставки на то, кто же сегодня одержит победу.

Сону практически в последний момент оттаскивает Лиз с траектории попадания пули.

Девушка ошеломленно хлопает глазами и трясёт кулаком в сторону сражающихся – ее чуть по ошибке не пристрелила ее же командир – и задумчиво вздыхает.

– Я сегодня ставлю на то, что они оба умрут в кабинете босса, – произносит она.

Лисьи глаза превращаются в щелочки. И не понять, счастлива она такому раскладу событий или нет.

В общем-то, во Фризе этой ночью всё было как обычно.