99 уровней порока

Глава 1. Мона

«Он умел только трахаться и вовсе не умел любить, а я была наивной дурой, полагая, что смогу его изменить...»

Мона захлопнула дневник подруги. Сколько она вертела его в руках? Всё без толку. Поиски Кристал продолжались, но безуспешно. Никаких новостей. Девушка исчезла бесследно. Они были не разлей вода. Со школьной скамьи вместе. Куда Кристал, туда и Мона — это знали все. Стук в дверь выдернул блондинку из размышлений.

— Ну что, нашла, что искала? — Вошла тучная женщина в комнату, натянув улыбку. Все мы так делали. Держать лицо, так называют попытку выглядеть нормальными, когда всё катится к чертям.

Мать Кристал вовсе не добрячка, но дочь любила. Родителям подруги уже не раз намекали, что пора бы прекратить поиски, но те неизменно стояли на продолжении. И никто не осудит их за желание найти дочь. Я буду искать её до потери пульса. Кристал мне как сестра. Наверное, поэтому мне и позволяют наведываться сюда, в её комнату, когда вздумается. Раньше мы с Оливией не слишком-то ладили, однако, моё неуёмное желание докопаться до истины и частые визиты в полицейский участок с миллионом вопросов по поводу и без, сблизили нас, как и общее не смирение. Мы не верили, что Кристал погибла.

— Не совсем. Можно, я утащу к себе почитать? Потом верну. Мне кажется, я что-то упускаю. — Оливия кивнула и присела рядышком на край дивана.

— Ты ведь расскажешь мне, если что узнаешь? Пусть даже страшное? — Проницательно глядела на меня шатенка. Она здорово поседела за прошедшие месяцы. Её и в хорошие времена нельзя было назвать моложавой, а нерадужные события только усугубили.

— Конечно. Мы с вами любим правду. — Пообещала я.

— И, если тебе станет грозить опасность, ты знаешь куда идти. Молодой девушке остаться вот так без семьи... — Тяжело вздохнула миссис Прайз.

— Да я огурцом! — Отмахнулась я, чтобы окончательно не расклеиться.

Жизнь меня не баловала, а в последние несколько месяцев просто лупасила. Но отчаяние — страшных грех, и я ему не предавалась. Не то, чтобы я сильно верила в бога, но всё же надеялась, что после смерти мы не превращаемся в ничто. Очень печально прожить жизнь и вот так исчезнуть в никуда. Если есть загробная жизнь, то я жду продолжения. И кипеть ли мне в адском котле или нежиться в садах рая, я принимаю любой исход, лишь бы не надпись «The End».

Дневник Кристал мы с миссис Прайз прочитали от корки до корки. Кроме той фразы, что никак не выходила из моей головы, никаких намёков на то, что подруга жила несчастливо. Я выпала из её жизни на время и причиной тому как раз и стало горе, от которого я никак не оправлюсь.

Наверное, я ревела бы все дни напролёт, если бы по возвращении из Нью-Йорка не узнала, что потеряла не только родителей, но и лучшую подругу. Если тех, кто ушёл в мир иной не вернуть, за Кристал я готова порвать любого. Она не умерла. Тело не нашли. Пропала без вести. Я повторяла это себе и всем, кто пытался смириться и забыть, что жила вот такая девушка в Саутварке.

Мона покинула дом Прайзов в смешанных чувствах. Каждый раз возвращаясь в комнату Кристал, девушке казалось, что вот-вот она ухватится за какую-нибудь деталь и сможет раскрутить клубок причудливых событий. Но правда ускользала, не позволяя себя обнаружить. Сунув потрёпанный дневник в сумку, блондинка тяжко вздохнула, не позволяя глазам наполниться слезами. Сколько раз Мона ловила себя на мысли, что надо подарить Кристал новый дневничок с разноцветными бабочками, которыми та так восхищалась. Сейчас девушка ругала себя за сказанное однажды.

— Фи! Бабочки... И что в них такого притягательного, кроме яркой окраски? — Показала Мона язык, выказывая своё отношение к цветастым красоткам.

— Они так красиво умеют замирать. Вот, кажется, сидит неподвижно, а потом раз и упорхнула, только её и видели. — Восторженно и с долей зависти ответила Кристал. Она и сама как яркая бабочка. Зеленоглазая брюнетка, губки бантиком, фигура улёт.

— И живут один день!

— Неправда! Это подёнки-однодневки, а вот эти красотки целых три недели радуют глаз.

— Не «целых», а «всего»...

Мона мотнула головой, отгоняя воспоминания. Казалось, совсем недавно они так весело и безмятежно проводили свои дни. Шопинг, вечеринки и долгие разговоры по телефону, пока миссис Прайз не начинала ворчать. Кристал исчезла, а что осталось ей — Моне?

По возвращении в Лондон, она первым делом помчалась в дом Прайзов. Хотела поплакаться в жилетку лучшей подруги, а пришлось самой подставить своё плечо родителям исчезнувшей Кристал.

И пусть Оливия Прайз меньше всего похожа на женщину, готовую принять помощь, а Седрик Прайз суховат и не склонен показывать своих эмоций, в тот день, они, наверное, впервые так рады были видеть Мону у своих дверей. А когда всё чаще стали пересекаться в полицейском участке, так двери их дома и вовсе распахнулись для девушки с недавнего времени сироты. Доброго слова от Прайзов не дождёшься, но куска тыквенного пирога не пожалеют, как и совет всегда дадут. Не злые, но тёртые жизнью люди сами не раскисают и другим подобного не прощают.

Внезапно ливанул дождь и блондинке пришлось поспешно искать укрытие. Зонт она с собой не взяла. Что ж, даже небо плачет от безысходности. Мона забежала под козырёк ближайшего здания вместе с другими непредусмотрительными лондонцами.

— Льёт как из ведра! — Возмутилась пожилая дама. Зонтик у неё имелся, но желание идти под стеной ливня отсутствовало.

— Лондон. — Пожала плечами девушка, словно, это всё объясняет. Сумка её успела прилично намокнуть, и она поспешно вытащила оттуда дневник, спасая от влаги. Но обложка всё же отсырела. — Чёрт. — Выругалась Мона. Сумку не застегнула и вот тебе подарок судьбы. Но надо сказать спасибо дождичку, ведь он помог блондинке найти то, что она так искала.

Из-под намокшей обложки показалась дорогая чёрная бархатистая на ощупь бумага, а на ней золотом выведено «Инкогнито». Это приглашение? Пропуск? Но точно не просто флаер. Но что взволновало Мону ещё больше, вместе со странной находкой, обнаружилась ещё одна. Листок сложен вчетверо. У голубоглазой засосало под ложечкой, пока она дрожащими пальцами разворачивала послание Кристал, которое было таким секретом, что потребовалось прятать его даже от самой себя за подкладку дневника.