А теперь нарисуй... (перекрёсток - 1)

А теперь нарисуй...

В отличие от братьев, Сахи действительно рисовала. Элсар и Сашер могли начертить аккуратную наглядную схему; Сахи ловила на бумагу красоту Перекрёстка и многообразие его жителей. Единственная общая точка сотен, если не тысяч миров, он привлекал весьма разношерстную публику, большая часть которой рано или поздно посещала картографическую лавку.

В их семейном деле Сахи отвечала за торговый зал и за поиск странников, по чьим воспоминаниям Элсар и Сашер создавали карты на продажу. Хотя работа занимала большую часть дня, в перерывах между покупателями Сахи иногда успевала порисовать. Набросок силуэта там, эскиз портрета тут; детали, бросившиеся в глаза, будь то особенность расы или исключительно ладные черты лица.

В Эхмере (правда, тогда она ещё не знала, как зовут заглянувшего в лавку посетителя) внимание Сахи в первую очередь привлекла бритая голова. Не просто голая — таким могла похвастаться добрая треть Перекрёстка, никогда и не имевшая волос, — а именно тщательно выбритая: высота чёрной щетины едва ли достигала толщины ногтя. Сахи понимала, что в её удивлении больше культурного наследия, чем объективных причин, и всё же ничего не могла с собой поделать. Обривали в её мире лишь мертвецов да преступников, а все уважающие себя змеелюды носили длинные волосы.

Преступников на Перекрёстке не водилось, живых мертвецов — тоже. Поэтому Сахи взяла себя в руки, придала лицу деловито-услужливое выражение и чуть приподнялась над прилавком. Бритый посетитель заметил её движение и коротко улыбнулся в ответ.

Его щёки и подбородок тоже покрывала щетина, чуть менее густая, чем на макушке.

— Добрый вечер. Я могу вам чем-то помочь?

— Спасибо, но я пока осмотрюсь.

— Конечно. Если вам что-нибудь понадобится — обращайтесь.

Посетитель (называть его «лысым» Сахи стеснялась даже в пределах собственной головы) рассеяно поблагодарил и двинулся к ближайшему стеллажу с картами. Краем глаза приглядывая за возможным покупателем, Сахи достала из-под прилавка альбом и заточенную палочку угля и принялась набрасывать первые тонкие линии построения.

По людским меркам мужчина наверняка считался высоким: торс у него был длиннее, чем у Элсара, а тот, в свою очередь, заметно возвышался и над Сахи, и над Сашером. При этом посетитель был скорее поджарым, чем массивным: с длинными прямыми линиями рук и ног и широкими плечами. Намечая фигуру, в её основу Сахи положила вытянутый перевёрнутый треугольник. Затем она отметила жирные точки суставов и накидала овалы мышц, сжав их едва ли не в прямоугольники. Узкая одежда почти не скрадывала рельеф тела и лишь слегка смягчала углы. Казалось, стоит этому человеку резко повернуться, и крупные кости тут же пропорют ткань его одеяния.

Он выглядел человеком: две руки, две ноги, единственная голова и никаких хвостов или рогов. Но на Перекрёстке слово «человек» употребляли широко и вольно. «Люди» здесь умели дышать огнём и не дышать вообще, исчезали в чистом воздухе, разговаривали с небом и появлялись в чужих снах. Сахи, кстати, с радостью бы встретила в своём сне кого-нибудь похожего на её нынешнего посетителя — сугубо чтобы рассмотреть детали.

Когда её окликнули, Сахи как раз дорисовала длинный силуэт с едва угадываемым профилем и чёткой окружностью черепа. В голосе посетителя звучало лёгкое недоумение, словно бы он заметил нацеленные на него пристальные взгляды. Поняв, что её застукали, Сахи малость смутилась:

— Прошу прощения. Вам что-то подсказать?

Спрятав альбом под прилавок, Сахи выскользнула из-за него — и мысленно улыбнулась, когда посетитель и бровью не повёл при виде трёхметрового змеиного хвоста.

— Думаю, да. Мне нужна карта окрестностей Перекрёстка.

— Конечно. Мгновение, я сейчас всё достану.

Когда Сахи подползла к стеллажу и поднялась на нижней половине хвоста, посетитель лишь тихо хмыкнул: не отошёл и не выпрямил спину в невольной попытке сократить разницу в росте. Сахи понравился его самоконтроль. Не говоря уже о том, что сверху открывался отличный вид на бритую макушку: удивительно симметричную, словно бы вылепленную старательным гончаром.

Пахло от посетителя, кстати, в том числе и глиной. А ещё песком, камнями и почвой — землёй.

Из трёх предложенных карт он выбрал самую подробную и самую дорогую, ту, что пестрела тропинками с Перекрёстка обратно в различные миры. Такими картами обычно пользовались купцы и путешественники, и Сахи внутренне обрадовалась: когда-нибудь она могла снова увидеть своего нынешнего покупателя и попытаться уговорить его поработать с братьями. А значит, появился шанс доделать рисунок. При ближайшем рассмотрении у её невольного натурщика оказалось приятное, даже красивое лицо, и Сахи хотела разобраться, в чём именно заключается его красота.

***

Второй раз Эхмера (по-прежнему безымянного) Сахи встретила дюжину дней спустя, на рынке. Где Сашер торговался за богатый набор чернил, а она сама выбирала бумагу для карт и своих альбомов.

Вначале Сахи заметила движение на дальнем краю ряда. Оно выбивалось из привычного дыхания рынка: кто-то раздвигал толпу, которая на Перекрёстке вообще-то была не склонна уступать дорогу. Заинтригованная, Сахи приподнялась на хвосте и увидела приближающийся к ней клочок пустоты со знакомой бритой макушкой по центру.