А у нас на Чокопае

А у нас на Чокопае

На Быстрице мне не понравилось сразу. Нет, ну не сказать, чтобы речка мне не понравилась, совсем даже наоборот. И речка прелестная, и городок Славенград очень милый, и народ местный дружелюбный.  Но, во-первых, я не люблю, когда много людей вокруг. Во-вторых, на Быстрице любят отдыхать, как и местные, так и масса туристов. А что такое туристы, я думаю уточнять не надо. И в-третьих, сама речка из-за леса выворачивая, хитро так разливается напротив Славенграда, а потом опять куда-то в лесную глушь уруливает.

(Назвать это лесом, могут конечно только какие-нибудь степняки или горцы. Те-же сибиряки или дальневосточники поднимут меня на смех. Но, тем не менее, местные эти редкие заросли сосны и прочих березок называют лесом и ужасно этим гордятся, - примечание автора).

Вот я и замыслил коварный план на тему: пойти и отдохнуть там, где не особенно ступают ноги избалованных туристов. Моей проводницей в «края нехоженые» вызвалась быть Ясна (Ударение на я, - примечание автора). Девушка была одной из сестер близняшек, с которыми я познакомился сразу по приезду сюда. Точнее сказать я познакомился с их мамой: Доктором Лиззи, как она сама себя называет, в своем департаменте, чего-то там санитарно-экологического. Позднее мне ее дочки рассказали, что их мама, по-простому Лиза Михайлик, получила образование не где-нибудь, а в самим Соединённых штатах, чем особенно гордилась. Где и переняла некоторые привычки и манеру общения. Что, впрочем, ни в малой степени не умаляло ее заслуг на ниве отечественного служения санитарии и экологии. После нашего знакомства в департаменте, я был приглашен на ужин, где и познакомился с двумя очаровательными близняшками: Ясной и Весной

 (И опять же, особенно обращаю внимание, ударение в имени Весна ставится на букву е, - примечание автора).

- Тебе надо сходить на Чокопай, -  неожиданно заявляет девушка, идя впереди меня по узенькой тропинке, - это место знают только наши. Туристов сюда не водят.

По-русски девушка говорит хорошо. Но, иногда проскальзывает легкий акцент. Впрочем, «великий и могучий» здесь понимают многие. Хотя что говорить я и сам, прожив здесь месяц, на слух стал понимать, хоть и частично, о чем говорят местные. А надписи, так вообще потеха. Несмотря на английские буквы, много и так понятно. Взять туже аптеку: написано «Lekarka», ну и что здесь не понятного. Лекарка там сидит и лекарства выдает.

Или еще перл: «Dom каких-то там sluzb». И так все понятно, муниципальные службы…

- Ясна, а что это за название такое Чокопай? Ну точно не славянское, и вообще не русское.

Хихикая, младшая из близняшек смотрит на меня, откидывая ногой камешек с тропинки и поясняет:

- Да это у нас туристы были как-то, все облазили и в лесу устроили пикничок. Толи корейцы, толи китайцы. Не помню уже, давно это было. Они с собою привезли много этих, как их, - тут Ясна защелкала пальцами, - пирожок, коржок. Нет не так, слово такое.

- Печенька, конфетка?

- Не совсем так.  Пирожное, шоколадное пирожное Чоко Пай. Его дают всем корейским солдатам. Эти парни и их девушки, наверное, служили в корейской армии. Вот и оставили после себя кучу бумажек от этих шоколадок.

- А Корея какая: южная или северная?

- А их что две? Я думала Корея и есть Корея. Да и ладно, не важно. Главное, потом мы эти бумажки таскали полную сумку. Наш школьный экологический патруль. И с тех пор группы туристов мы сюда не пускаем. Да и так прелестных мест хватает для посещения. Тот же замок Цервены звезды, наследие Юнеско. Мировой объект.

- Долго еще идти?

- Да нет, рядышком совсем. А название Чокопай так и привилось. Его знают только наши. Ну там, парень с девушкой пойдут гулять, - тут Ясна запнулась и так мило улыбнулась, при этом отчаянно покраснев. Надо сказать, что с самого первого дня девчонки отчаянно строили мне глазки. Соревнуясь друг перед другом. Но я как человек солидный, да и разница в возрасте немного обязывала, делал вид, что ничего не замечаю. – Вот и пришли. Тама, -  тут девушка протянула руку вперед.

Шикарное местечко. Слева сосны, ели, буки и прочие древесные выстроились рядками, справа нагромождение покрытых мхом валунов от метра и более, а между ними маленькая такая прелестная заводь, шириной метров десять.  И, по-моему, даже кувшинки по краю плавают.

- Поплыли, - Ясна с разгона скидывает сарафанчик, оказавшись в тоненьком зеленом купальнике и рыбкой входит в воду. Почти без всплесков. Проплыв под водой метров пять- шесть, она выныривает, фыркает и машет мне рукой, - плавай сюда, только там в воде осторожно, внизу бьет ключик. Холодный.

Ага, ключ холодный значится, имеется. Я, скинув шорты, бухаюсь, но уже не так изящно, как Ясна, в воду.

- Дольче, дольче, - хохочет девушка и профессиональным кролем уходит вперед в сторону большого завала из валунов.

Мне с моим «собачьим» стилем ее вовек не догнать, и поэтому я неспешно плыву в ее сторону. Сразу за рыжим и скользким на вид валуном открывается неожиданная протока, шириною метра полтора. Которая круто заворачивает вправо.

Ясна гибко изогнувшись единым движением входит в поворот и волнообразно изогнувшись хлопает ступнями по воде. И скрывается с моих глаз.

(По-моему, нечто подобное было у Ихтиандра, в фильме «Человек амфибия». А стиль называется Батерфляй, - примечание автора).

- Здесь сторожно, - слышу я голос русалки. И сразу после поворота протоки куда-то проваливаюсь. От неожиданности, потеряв под ногами дно, я чуть было не нахлебался воды. Но поднырнув и оглядевшись, я понял, что ничего страшного нет. Просто яма. Подводная. Метра два в глубину и метра полтора в диаметре. Вода немного мутноватая, но дно прекрасно видно. Подобрав красивый камешек, я наконец выныриваю.