А в башне только голуби...

А в башне только голуби...

…По длинной извилистой лестнице, состоящей из крупного обтёсанного булыжника, неспешно поднималась женщина в строгом чёрном брючном костюме. Она, звонко цокая о ступени, восходила на самый верх башни, пока за ней следовал с десяток неловких и торопливых детских ног. Скоро женщина остановилась перед старой бревенчатой дверью и со скрипом открыла её: показалось просторное полукруглое помещение с каменными стенами, деревянными шкафами и столом. Тут же, в уголке, стояла старая металлическая ванна, около которой красовался огромный глиняный кувшин.

Женщина, вошедшая в комнату, бодро обошла помещение, попутно здороваясь с другой дамой, и встала в изящную позу перед другой закрытой дверью:

– Ребятушки, я же вас жду. Поторапливайтесь! – прикрикнув это насмешливым голосом, она встретила пытливым взглядом группу с трудом дышащих детей. – Я ведь вам говорила, что лестницы во дворце очень длинные… Ох, ладно, отдышитесь.

Миролюбиво улыбнувшись и присев на стоящий в стороне совершенно новый, в сравнении с другим убранством комнаты, стул, женщина терпеливо выждала паузу, а затем продолжила своё повествование:

– Когда-то вся та библиотека, скрывающаяся сейчас в основных дворцовых залах, где мы уже побывали, началась именно с этой башни. – заинтересованные ребята подошли поближе, осматривая занавешенные старыми гобеленами стены. – Ведь девушка, которая и жила в соседствующей комнате, написала все эти многочисленные книги.

Восторженные ребячьи голоса, попеременно сменяющиеся насмешками, заставили экскурсовода подняться с сидения и отворить приоткрытую дверь за её спиной:

– Именно здесь скрывается правда о той, кто сохранил этот дворец.

Вся группа вошла в широкую комнату с такими же, как и в прочих помещениях, каменными стенами и полом. Этот самый верхний ярус башни был занавешен сотнями гобеленов и полотен картин, обставлен деревянными шкафами и столами. Кровать, стоящая в стороне одиноко, даже не приковывала взгляд, на фоне многочисленных украшений и книг. А книг тут было так много… все они, выстраиваясь в стройные рядки, украшали застеклённые полки. А некоторые лежали на столах в открытом виде.

Неспешно пройдя по булыжниковому полу к самой красной ленте, огораживающей интерьер от гостей, женщина юркнула вглубь комнаты и, будто бы пролетев на невидимых крыльях над самотканым ковром, схватила лежащую в отдалении современную книжку. Она быстро вернулась к остальной группе, а затем, открыв белые хрустящие странички, громко произнесла:

– Хоть вся библиотека и принадлежала той единственной, кто смог её сотворить и сохранить после многочисленных континентальных войн, о личности владелицы ничего не известно. Однако, существует версия, что этот средневековый дворец, принадлежащий одной из небольших нейтральных стран, был королевской резиденцией, а сама башня была отдана принцессе той страны. Знатная леди, по мнению, некоторых историков, и являлась автором летописей. К одной из них относится и книга, которую я сейчас держу в руках. Конечно, эта версия – современная копия, переведённая с древнего языка, но она в полной мере рассказывает о жизни писательницы-

– А это правда, что эта принцесса была заточена в башню? – перебила женщину одна девочка лет пятнадцати.

– Хм… – улыбнувшись загадочной улыбкой, экскурсовод пожала плечами и рассказала. – Есть одна история, в которой говорится о том, что обитательницей башни была пятая принцесса маленького королевства. Король и королева так любили друг друга, что у них родилось трое сыновей и две очаровательные дочери. Однако, король был ревнив и, подумав, что его жена была ему неверна, сослал королеву в восточную башню, а новорождённую пятую принцессу в южную – эту башню. Он приставил к обеим слуг, а к девочке даже няню и кормилицу, позволил видеться пятой принцессе и королеве, но не выпускал их из запрети. Он сказал, что если королева сознается в неверности и назовёт имя «возлюбленного», то он выпустит её. Но на самом деле его жена была ему верна, как гласит эта история, потому она всё и отрицала. И король не выпустил королеву до самой её смерти. Когда же она умерла от тоски и горя, король долго оплакивал жену, даже не вспоминая, что в южной башне осталась его малолетняя дочь. И, хотя с ней и были её няни и гувернантки, когда девочке исполнилось девять, всех их уволили, потому что на престол взошёл новый король, брат принцессы, который даже не знал о её существовании. О том, что принцесса жила в башне знал лишь один паренёк, который время от времени и приходил к ней, кормил, поил и даже купал. О нём, кстати, тоже упоминается в-

Экскурсовода вновь прервали. В этот раз – неожиданный визг, доносящийся со стороны группы подростков: одна из девочек указывала пальцем вглубь помещения и кричала. Другие девочки тоже испуганно подхватили, однако остальные дети не понимали их ужаса.

– Дурочки, это же просто голуби. – посмеялась женщина, оборачиваясь на группу белоголовых голубей, влетевших через окна и приземлившихся на софу, стоящую около письменного стола. – Голуби… Эта история с ними связана, так что слушайте внимательно. – нравоучительно улыбнувшись, экскурсовод открыла книгу с первой страницы и зачитала. –

«Дневниковая книга учёта номер 210.

Здравствуй, я или… нет, скорей всего только я. Сегодня уже 15 апреля. Скоро уйдут холода… А пока они не отступили, я хочу поведать себе тебе свою последнюю историю. Ведь, не смотря на все мои старания, она, наверное, последняя.

Утром, только лишь лучи утреннего солнца пробились сквозь облака, свет упал со всех сторон в мою комнату. Приоткрыв балахон, я привстала и взглянула на свой рабочий стол – там было пусто. Я привыкла видеть по утрам голубей, но из-за недавнего шторма они так редко прилетают… Я уже соскучилась по ним.

Неожиданно припомнив о вчерашнем вечернем событии, я вскочила на ноги и подбежала к двери, ведущей из башни. На столе обычно к рассвету уже стояла пахучая каша и тёплое молоко, ожидающее моего пробуждения. Огюст, милый мальчик, сейчас уже совсем мужчина, заботится обо мне единственный с самого детства. Он приносит по утрам кашу, в обеденное время похлёбку и хлеб, а по вечерам фрукты или иные закуски, оставшиеся с королевского ужина. Дело в том, что… я не могу выйти из башни… Я не могу ступить за порог этой всегда запертой двери на лестницу… Я не могу увидеть даже издали то место, в котором прожила всю жизнь. Даже когда Огюст приносит мне горячую воду для купания, он всегда запирает двери… Он говорит, что если я выйду, меня тут же арестуют, запрут или ещё чего похуже. Я ему говорила, что не боюсь, говорила, что мне уже ничего не страшно с тех пор, как я осталась совсем-совсем одна, без еды, воды и какого-либо общения. Но он мне, конечно, ничего на это не ответил. Сказал лишь позже, что он не хочет моей погибели…