Ад Лады

Ад Лады

Мама вела за ручку девчурку лет пяти, та грызла зелёное хрустящее яблоко и таращилась по сторонам: они пришли в парк аттракционов. Девочку звали Лада.

Мама купила билеты на все карусели, разрешенные маленьким детям и повела Ладу по очереди на каждую из них.

На колесе обозрения Лада представляла, как ножки ее оторвались от пола кабинки, увидела, как удивлённо посмотрела на нее мама. И тут Лада полетела. Она отчаянно замахала руками со звонкими браслетами и бросилась вниз, кувыркаясь в полете и паря над площадкой перед аттракционом, словно птица. Она испытывала небывалое удовольствие от свободы и радостно смеялась. Скоро она, все ещё улыбаясь, опустилась на площадь, где сновали туда-сюда дети и взрослые с вкусняшками и игрушками в руках...

Выйдя с колеса обозрения, мама повела Ладу на американские горки. Когда поезд был полон и пассажиры приготовились к увлекательной поездке, мама усадила Ладу на свободное место рядом с мальчиком постарше, а девчурка потянула ладошку для рукопожатия знакомства и улыбнулась. Мальчик кивнул, пожал ручку и проверил, хорошо ли Лада пристегнута. После звонков поезд тронулся и начал взбираться вверх, приводя всех пассажиров в предвкушающий молниеносный спуск восторг до дрожи в коленках. Лада тоже не могла усидеть на месте и топала в нетерпении маленькими ножками в красивых фиолетовых туфельках. Мальчик рядом ей одобрительно улыбался, но скоро отвлекся, потому что они полетели вниз по горке, заряжая воздух восторженными криками. Когда поезд проезжал в туннеле, Лада вдруг почувствовала, что остановилась. Более того, она оказалась совсем без опоры и упала на каменный пол в полной темноте. Она поднялась, потеряла ушибленные коленки и огляделась вокруг, не зная, то ли расплакаться от страха, то ли радоваться новому интересному месту, которое представлял собой длинный коридор, убегающий в обе стороны от притихшей Лады, освещенный только зелёными попками светлячков, зависших на темно-бордовых кирпичных стенах. В который раз повернув головку влево, девочка увидела трёх зверей, скалящихся в ее сторону: лиса, крокодила и коршуна. Она так сильно испугалась, что не могла сдвинуться с места, она закрыла лицо вспотевшими от страха ручками и завизжала.

Мама прижала малышку в себе, успокаивая и слёзно прося не кричать. Лада отняла ручки от лица и со счастьем посмотрела на маму, которая спасла ее от ужасных монстров. Мама укачивала свою девочку, гладила по волосам и целовала в испуганные глаза и маленькие ладошки. Они все ещё сидели в поезде американских горок, и мама никак не могла взять в толк, что же произошло с ее малышкой.

Сойдя с аттракциона, мама повела дочурку домой, дала валерьянки и уложила спать.

*

Лада проснулась раньше будильника, оттого что солнце заигрывало с нею, сонной, вовсе не чувствуя вины, что разбудило. Полежав ещё немного и дождавшись такого всегда неприятного звонка, возвещающего новое трудовое утро, двенадцатилетняя девушка встала с постели, выключила свет, умылась, позавтракала и выскочила в школу, не забыв попрощаться с мамой.

По дороге в учебное заведение встретилась с подругой Норой и начала болтать о всяких девочковых глупостях.

В школе ничего интересного, за исключением любимого Ладой урока биологии, не происходило.

Подруги, за разговорами постоянно останавливаясь, опоздали в школу, поэтому бежали по коридорам старинного особняка с резными деревянными стенами и портретами знаменитых людей на них, звонко топая каблучками по паркету, особенно быстро. Влетев в класс, они резко остановились и смущённо опустили глаза, когда просили разрешения войти. Их строгий учитель как раз проверял задания, поэтому велел выложить домашние работы ему на стол и, в качестве "исправительных работ", отправляться в учительскую за пособиями для класса.

Нора распахнула дверь в темную комнату и втолкнула туда подругу, чтобы скорее скрыться от сверлящего взгляда преподавателя. Лада, споткнувшись о ножку стола, полетела на пол. Холод каменных плит заставил ее тут же вскочить на ноги. Она подняла голову и оказалась лицом к лицу с тремя антропоморфами: лисом, крокодилом и коршуном. Они злобно таращились на нее и скрежетали когтями по каменному полу холодного мрачного коридора, темно-бордовые кирпичные стены которого тянулись вдаль, освещенные тусклым светом зелёных попок светлячков. Лада собрала всю силу воли в кулак, вскочила и бросилась удирать от зверей. Почувствовав, что они ее догоняют, она резко завернула за угол колонны, в ужасе шаря в поисках двери. Дёрнув ручку, она ужаснулись, что та заперта, и ее взял озноб от страха. Она замерла в темноте и боялась пошевелиться. А когда крокодил до боли сжал когтистыми жёсткими лапами ее плечи, она подскочила от ужаса и закричала, не в силах сдерживаться, и закрыла лицо руками.

Преподаватель биологии тряс метавшуюся в панике Ладу за плечи. Она, зажмурив глаза, мотала головой и пыталась вырваться. Он перехватил ее поближе, прижал к себе, обнял, стал гладить по голове и тихо говорить, что все хорошо, что она в безопасности. Он отнял ее руки от лица, погладил по щекам.

Когда она наконец успокоилась, он сочувственно смотрел на нее. Попросив Нору побыть с ней, позвонил маме и попросил забрать дочь домой.

*

В больнице разносили ужин, а Лада все глядела в окно и грустно следила пальцами за каплями дождя на стекле, думая о муже. Ей была совестно, что ему так с ней трудно: она проблемная, лежит вот в больнице, и когда ее выпустят, не понятно. Она понимала, что он ее очень любит, потому и старается, но все же испытывала щемящие угрызения совести.

За окном медленно темнело, и Ладе чудились монстры в кустах, пристально наблюдающие за ней. Она нахмурилась, задышала часто и прерывисто, начиная нервничать, и отошла от окна в освещенную безопасную комнату, чтобы успокоиться.

Только принесли ужин, и девушка приступила к трапезе, как в больнице дернулся свет, и Лада, моргнув, очутилась в больничном коридоре, одетая в школьную форму. Она огляделась вокруг: по белым стенам тянулись кровавые пятна, пол был весь в грязно-алых разводах, по коридору ходили сухие, полумертвые пациенты с капельницами в тонких венах. Они беззубо морщились на нее, злобно оглядывали. Некоторые тянулись бледными, пергаментно-шершавыми руками к ней в попытках схватить за одежду. Она в нагнетающемся ужасе собрала всю волю и пошла вдоль коридора, надеясь отыскать выход. Попутно она заглядывала в каждую комнату: мало ли где спасительный проход? В одной из палат, прямо посередине, стоял нахмуренный коршун и исподлобья не отрываясь сверлил взглядом проходившую мимо Ладу. Она, узнав его, непроизвольно затряслась и почувствовала сильное головокружение от ужаса. Но снова нашла в себе силы идти дальше. Наконец она увидела выход на лестничную площадку и побежала наверх.