Адвокаат

Адвоккат

Экспресс "Санкт-Петербург - Вологда" сбавил скорость и сделал остановку у небольшой станции, уездного городка под чудным названием "Череповец"*.

Мне человеку, знакомому с историей Российской империи в общих чертах, название городка ни о чем не говорило. Так что перед тем, как отправиться в деловую поездку сюда (по просьбе одного из уважаемых жителей города) я порылся в Интернете. Оказалось, что городок был основан в 1777 году, на месте двух сел, находившихся под патронажем Воскресенского монастыря. До сегодняшнего дня, а на календаре было лето 2006 года, в мировую историю вошли только четверо его жителей. Это Василий Васильевич Верещагин - художник баталист, автор многих всемирно известных картин. Генерал Кутепов, отметившийся своей отвагой в Мировую войну, и погибший в самом ее конце. Если мне память не изменяла - в двадцать втором году. Да поэт Игорь Северянин, что учился здесь. Скандалист и пьяница. Четвертым, был человек пригласившим меня сюда. Предводитель местного дворянства. Потомок знатного рода. Важная, как говорят русские, - «шишка». Владелец заводов, кораблей-пароходов. Пятым,  если мне понравятся условия, возможно, стану я. Первый иностранец, о котором будет говорить вся Россия. Причем стану пятым - благодаря четвертому.

Да вот собственно и все, чем известен этот город. Нет здесь ни металлургического производство, ни гидроэлектростанции, которые по указанию правительства России стали возводить по всей стране в начале тридцатых годов, ни атомной станции, что стали популярны в середине прошлого двадцатого века. Единственный завод - судостроительный, который еще играет для города, какую-то роль, и построен он был в конце XIX века. Сам же городок раскинулся на пересечении Ягорбы и Шексны, рек небольших, почти не судоходных, но зато богатых рыбой. Интересно, а что бы было здесь, если бы история пошла по иному руслу? Металлургический комбинат, наподобие того, что существует за Уральскими горами? Химическое предприятие? Но ничего такого не произошло. История пошла так, как ей было и положено.

Я вышел на перрон. Поправил воротник на пальто. Поднял с земли чемодан, услужливо вынесенный из вагона проводником, и побрел к часовенке Николая Угодника, что находилась между главным зданием вокзала и пригородными кассами.

Не смотря на то, что по религиозным воззрениям я католик, у самых ее дверей перекрестился, вошел внутрь и поставил свечку. Вышел и направился к стоянке такси.

На небольшой площади, в окружении двух-трех этажных домов, стояло несколько таксомоторов, большая часть которых были русского производства - "Руссо-Балт". Желтые, с черными шашечками на борту они призывно звали воспользоваться их услугами.

Я подошел к одному из сидевших шоферов. Заглянул вовнутрь машины.

- Усатьба Хальских, - произнес, смущаясь, на плохом русском.

- Do you speak English, sir? – Неожиданно спросил он, отчего застал меня врасплох. Я и не думал, что обычный извозчик может владеть иностранным языком.

- Yes. – Проговорил я, и повторил уже по-английски, куда мне нужно.

- Доставим, - прошептал тот по-русски, разобрав мой лепет. Вылез из машины и открыл (все по этикету) заднюю дверцу для меня. Чемодан положил в багажник.

Забравшись на мягкие кожаные сиденья, я чуть было не задремал. Вовремя вспомнил, что ни разу не бывал в этом городке. Хотелось посмотреть его, раз уж выпала такая возможность. Вот только, сбыться всему этому - было не суждено, а все потому, что таксист вырулил на проспект. Я впервые поблагодарил поисковый сайт, на котором была карта Череповца. Прокатиться по городу не получится. Мне вдруг вспомнилось название этой улицы. В честь местного градоначальника, управлявшего Череповцом сто лет назад, некоего Ивана Андреевича Милютина.  Сейчас я жалел, что не узнал о нем ничего.

Мы миновали одноэтажную застройку, проехали мимо мельницы и городского кладбища, расположенного у небольшой церквушки, купола которой, пробивались сквозь густые заросли. Проскочили мимо краснокирпичных торговых палат и сенного рынка, что располагались на перекрестке Милютина и Крестовского проспекта (о чем можно было прочитать по надписи на здании).

Начали съезжать под горку. Возле парка, в переднем стекле, я увидел голубую гладь реки. Получалось, что усадьба находилась на противоположном берегу. Неожиданно автомобиль остановился. Таксист выругался.

- Опоздали, - проговорил он, покосившись на меня. Поняв, что я ничего не понял, повторил по-английски. Автоматически кивнул, а он вдруг стал оправдываться, словно это была его вина: - паром каждые минут двадцать ходит с этого берега на тот. Усадьба Гальских на той стороне. Извините сэр, - вздохнул он, - но другого пути попасть туда, увы, нет. Вот уж, сколько лет городская дума пишет письма в Санкт-Петербург, самому Императору, о необходимости строительства моста. А оттуда только и слышится, - "вот если бы ваш город был стратегически важнейшим то тогда, а так..."

Невольно я поразился тому, что этот русский так хорошо владеет иностранным языком. Или может быть он вынужден его знать, так как работал таксистом? Выяснять я не стал.

- Ерунда одним словом, - закончил он свою речь уже на своем родном языке.

Что значит слово "Ерунда" я не знал, но отчего-то понял, что смысл у него не очень хороший. Таксист замолчал и стал смотреть на светофор, который смотрел на нас красным глазом.

- And how long is it? ** – Уточнил я.

- Twenty minutes.

Я подумал и решил прогуляться, о чем тут же сообщил таксисту.

- All right. But do not forget about time. ***

Я выбрался из автомобиля. Перешел дорогу и подошел к чугунной ограде парка. Там, на той от меня стороне среди деревьев, бегали мальчишки и девчонки. Всюду раздавался детский смех. Поправив пальто, я стал спускаться вниз к речке.

Я миновал ворота, ведущие в парк, над которыми висела надпись - "Соленой сад". Об этом саде читал информацию в Интернете. Невольно заинтересовался и был удивлен, когда узнал, что он собой представляет. Оказалось, что там за забором были собраны более ста разновидностей деревьев, что росли в Новгородской губернии. В памяти вновь всплыла фамилия – Милютина.