Академия истины (академия Веритас)

Глава 1. Макушка лета

 - Фея, Фея, иди сюда скорей! – заполошный крик матери резко разбил хрустальную красоту сна.

 - Что… что стряслось? - хрипло пробормотала я, приподнимаясь на локте и пытаясь разглядеть что-нибудь в полумраке комнаты.

 - Ох, неужто с девочками что-то? – заворочалась рядом Дора.

 А мама продолжала звать меня со двора, нимало не смущаясь, что перебудит не только весь дом, но и окрестный лес.

 Мы с Дорой одновременно стряхнули с себя остатки сна и кинулись к двери, путаясь в сбившихся за ночь в ком рубахах.

 - Иду, иду, матушка! – крикнула я, повернув голову к распахнутому окну, и чуть не упала, запнувшись о половик. Спасибо Доре – поддержала.

 У лестницы мы столкнулись с выскочившими из своей светелки Евой и Сией.

 - Что такое, Фея? Что стряслось? – загалдели девочки наперебой, вцепившись мне в руки.

 - Ш-ш-ш, а ну, успокоились! – приструнила я сестренок. – Еще не хватало с лестницы навернуться в суматохе. Не знаю пока ничего. Никифор Иваныч, посвети нам, пожалуйста, - уже поспокойней обратилась к домовому.

 Послушно затеплились лучинки в светцах, позволяя с трудом, но разглядеть ступени. Мы все дружно потопали вниз, сопровождаемые скрипом половиц и ревом из малышовой горницы.

 - Я к девочкам, успокою, - метнулась к двери в детскую Дора. Вот уж на кого всегда можно положиться! Что бы вокруг ни происходило, моя дружечка делает именно то, что необходимо больше всего.

 Мы же с сестрами споро спустились на первый этаж и побежали на крыльцо, откуда доносился голос матери, что-то жарко втолковывающей отцу.

 - Что? Что, матушка? – почти одновременно выдохнули мы втроем, с беспокойством озирая двор. Не просто ж так мама подняла нас, когда заря еще толком не разгорелась.

 - Фея, душечка, смотри, что лежит, - кивнула маменька куда-то вбок, глядя на меня с такой надеждой, будто видела перед собой саму Великую Веритассию.

 На ступеньках крыльца в предрассветных сумерках четко виден был темный прямоугольник. Сделав шаг вперед, я наклонилась и разглядела начертанные золотыми буквами слова: Феодоссия Ролло. Это мое имя. А значить это может только одно…

 - Открывай же, открывай скорей, доченька! Я девятнадцать лет молилась об этом дне! – мама испуганно хлопнула себя ладошками по щекам. – А вдруг это ошибка? Вдруг там что-то другое?

 Меж тем я бережно подняла конверт и провела пальцем по золотистым письменам. Бумага послушно развернулась и явила нашим жадным взорам письмо. С трудом разобрав буквы, я ошарашенно произнесла:

 - Меня приглашают в Академию!

 А больше ничего сказать и не успела, почти оглохнув от визга сестер. Мама немедленно выдернула листок из моих рук и принялась сама вчитываться в написанное, я же ошалело плюхнулась на ступеньку и уставилась на розовеющее небо.

 Вообще-то, восторг моих родных понять можно: уже семь поколений в нашей семье не рождалось благословленных богиней. Наш род и в старину не отличался высоким уровнем магии: говорят, это все из-за браков с простолюдинками. Способность к магии передается только и исключительно с кровью дворянских фамилий, основатели которых были удостоены поцелуя Великой Веритассии. Далеко не все дети в роду рождаются с даром, но у кого именно проявятся истинные способности, заранее вычислить невозможно. Иногда случается и такое, что дар обнаруживается у простолюдинов. Это значит, что у кого-то из предков была связь с дворянином. А у моих пращуров, наоборот, была склонность жениться по любви, а не по долгу крови. Вот и брали они жен, не глядя на наличие герба. Моя маменька, вот, из торговцев. А отец – дворянин, хоть и обедневший, если не сказать – обнищавший. Нет, его вины в сложившемся положении не было: все состояние рода Ролло промотали задолго до рождения отца. Никто же не мог предположить, что магов у нас не будет много-много лет, вот и тратили денежки, не задумываясь. А благосостояние дворянского рода зиждется именно на магах, ведь аристократу зазорно работать кем-то, кроме истинника.  Постепенно фамилия приходила в упадок, и вот сейчас остались только мы: последние представители некогда славного рода. Отец даже попрал все устои, согласившись служить лесничим. Если бы не его жалованье, да богатое приданое мамули, мы бы жили впроголодь. А так – хватало.

 Гораздо хуже было, что у родителей до сих пор не получилось завести сына: титул передавался только по мужской линии, так что без наследника мужеского пола наш род был обречен. О, нет, мама с папой очень старались: примерно раз в два года производя на свет младенца. Но рождались только девочки. Самая младшая пришла в этот мир всего три месяца назад. Ну, а я – старшая. А всего нас – десятеро сестер.

 Мне всегда казалось странным и непонятным, отчего Великая Веритассия, провозгласившая истинными лишь браки по обоюдной любви, так жестоко обошлась с родом Ролло, на протяжении столетий свято блюдущим эту традицию? Мои родители и по сию пору нежно любят друг друга. Деды и прадеды наверняка тоже любили своих жен, раз уж отказывались от выгодных аристократических партий. Мы вообще отличаемся очень традиционным укладом жизни: носим самую простую одежду, не гоняясь за веяниями моды, питаемся издревле известными продуктами, и имена у нас старинные, родовые, хотя даже крестьяне уже так не называют детей. Однако же именно наша фамилия вот-вот угаснет в глуши и забвении.

 Живем мы почти на самом краю мира, на лесной заимке, откуда даже до ближайшего хуторка идти больше часа. До самого близкого города добраться можно лишь с помощью портального амулета. Точнее, пешком или на лошади тоже можно, разумеется, вот только никто никогда не мерял, сколько времени займет такой путь. Отец там когда-то жил, мама – тоже, а мы с сестрами родились уже здесь, в тереме, выделенном отцу лесничеством.