Академия стражей, или Я влюбилась в парня своей сестры

ПРОЛОГ

Джехан Вайс

Год назад…

Тело ломило так, что хотелось орать. Копошение скверны внутри было почти невыносимым. Почти.

— Джехан! Ты рано сегодня! Монстры увидели тебя и разбежались в ужасе? — услышал я смутно знакомый голос за спиной, но даже не смог вспомнить, кому он принадлежал.

Мне просто нужна была моя доза кофеина и пять минут тишины. Почему в полночь в общежитии так много людей шлялось по коридору?

— А ты караулишь меня с часами, когда я возвращаюсь? Одной женушки мне достаточно, спасибо, — бросил я парню и, наконец, подойдя к дверям своих апартаментов, рывком распахнул их.

В глаза сразу же бросились ярко-красные туфли. Я ненавидел красный. И прямо сейчас ненавидел эти туфли. Ненавидел то, что они не стояли на обувной полке, а валялись на полу. Ненавидел сам факт их присутствия на своем пороге.

Мартиша.

Сколько раз я просил ее не приходить ко мне, когда меня вызывали в разлом?

Я закрыл глаза и выдохнул. Медленно. Ровно. Главное дышать.

Пальцы до боли стиснули дверную ручку и пришлось приложить усилие, чтобы разжать их. Дверь с тихим жужжанием закрылась.

Из ванной комнаты доносился шум воды, Тиша принимала душ. А на софе в прихожей лежала ее сумка с вещами. Все это говорило о том, что Мартиша собиралась остаться на ночь.

Возня скверны внутри усилилась, а вместе с ней и желание заорать на весь дом, так чтобы услышали все любопытные соседи.

Я растер лицо руками.

Кофе. Мне нужен гребаный кофе. Две чашки, а лучше три.

— Джей, ты вернулся? Ты помнишь, что завтра утром у нас встреча с моей семьей? — крикнула Мартиша и вышла из ванной в одной из моих футболок, высушивая волосы полотенцем.

Она смотрела выжидающе, безусловно полагая, что я сейчас кивну и скажу, что, разумеется, помню об этом, словно моя голова в эту минуту не раскалывалась пополам и не трещала по швам.

Я стиснул челюсти и медленно выдохнул, сдерживая себя, чтобы не высказать моей девушке все свои мысли в очень резкой форме. Рука механически сняла кофеварку с плиты.

— И что означает твое молчание? — требовательно спросила она, бросая на диван мокрое полотенце.

Мой взгляд прикипел к белому пятну на темно-синей бархатной поверхности, я начал дышать глубже, чтобы не озвереть окончательно. Я был помешанным на порядке психом, меня до дрожи бесило, когда вещи валялись не на своих местах.

— Повесь полотенце в ванную, — медленно, контролируя свой тон, произнес я.

Она кинула на меня раздраженный взгляд, закатила глаза и бросила тихо: «Придурок». Но тем не менее подхватила полотенце и скрылась за высокой дверью, хлопнув дверью.

Кровь застучала в висках, и я до боли зажмурился, втягивая в себя воздух и шаря по столу в поисках кружи с кофе. Я был в шаге от того, чтобы сорваться.

Но стоило терпкой горечи обжечь мой рот, как копошение скверны немного притупилось. И меня отпустило. Не до конца. Скверна никогда не покидала мое тело, как это было у остальных стражей. Но отпустило настолько, что я действительно вспомнил, как месяц назад Тиш говорила мне про встречу с семьей.

Держа кружку, я потер лоб ребром большого пальца, пытаясь понять, что теперь с этим делать. Ведь с утра у меня были дела в студенческом совете, а я бы не хотел их откладывать.

— Джей! — воскликнула Мартиша, появляясь на кухне. — Ужин с моей семьей. Только не говори, что забыл!

В ее голосе звучало столько недовольства, словно я был обязан держать в памяти вещи, о которых она мне говорила сто лет назад. За последние дни Тиш ни разу не упомянула об этой встрече и не спросила свободен ли я.

Но я не говорю ей своих мыслей. Ведь тогда этот разговор растянется до бесконечности.

— Прости.

Я залпом допил кофе.

— Но Джехан!.. — начала она. — Ты не можешь вот так со мной поступить!..

Поток ее претензий был бесконечным, но я едва ли в него вслушивался.

Дыши. Ровно и медленно. Главное дыхание.

Пальцы стиснули кружку с такой силы, что оставили вмятину, и я направился к мусорке. Теперь эта чашка негодна.

— Ты вообще меня слушаешь?!

Нет.

— Да, — бросил я, закрывая шкаф. — Но я правда не могу.

Мартиша посмотрела на меня слезящимися глазами, нервно скомкала маленькими пальчиками ткань моей футболки и демонстративно ушла, показывая, как она недовольна.

Боги, дайте мне сил…

Неужели мы должны были выяснять эти семейные проблемы сегодня и сейчас? Неужели она не понимала?..

Я тут же остановил себя. Не понимала. Тиш не была ни стражем, ни хранителем, она понятия не имела, как ощущается проникшая в тело скверна.

Заварив себе еще чашку кофе и сделав несколько глотков, я почти почувствовал себя человеком, готовым идти мириться со своей девушкой, но неожиданно Мартиша сама вышла из спальни с красными глазами и шмыгающим носом. Она бросила на меня обиженный взгляд и села на диван.