Алькино путешествие.

Алькино путешествие.

В деревне.

Лето 1975 года. Альку, худенькую черноглазую серьёзную девочку с тёмно-русыми косичками, и её братишку, пухленького двухлетнего крепыша, родители оставили в деревне у бабушки с дедушкой, а сами уехали далеко на Север, на заработки. Теперь там будет новый дом для их семьи, но его надо ещё построить. Альке уже пять лет, она совсем большая девочка. Поэтому сперва папа, а теперь и мама, уехали, а Альку и её маленького братика Руслана оставили у картанейки одних.

Алька поплакала немножко, конечно, когда проснулась, а мамы уже нет. Та рано утром ушла на совхозную машину, которая возит рабочих из деревни в совхоз, на работу. Потом от проходной совхоза надо пешком долго идти до автостанции в центре города, откуда ходят большие вонючие автобусы. Алька помнит дорогу, потому что они с мамой, папой и братиком раньше жили в этом самом городе, в своём доме. И часто ездили в деревню к бабушке на этой же совхозной машине с рабочими. До совхоза от дома надо было тоже долго идти пешком. Потом быстро залезать в кузов машины и быстро садиться на лавку, и маме ещё место занимать, пока кто-нибудь не сел.

Альке всегда нравилось смотреть, как, после работы, дяденьки и большие мальчишки, как муравьи, со всех сторон лезли в машину, через колёса, через ступеньки кабины, по лесенке позади кузова… Это было весело! А тётеньки залезали только по лесенке, и им всегда доставались задние места и по бокам, если кто-нибудь не занимал для них место в середине. Там было холодно ехать, ветер сильно дул. А все тёплые места за кабиной и в середине кузова уже были заняты: кто успел, тот и сел. Правда, тётки, кто погорластее, всё равно выбивали себе хорошие места, и тогда всем на лавке приходилось раздвигаться в стороны, чтобы посадить одну тётку или двух. Если ехал папа, то он всегда первый залезал наверх и забирал Альку и сумки из маминых рук. А без него Альку всегда подхватывал под мышки какой-нибудь дяденька и поднимал в кузов. А мама потом сама забиралась по лесенке сзади кузова.

Альку всегда тепло одевали, чтобы она не замёрзла наверху, потому что в кабине она категорически отказывалась ехать. Хватило всего одного раза, когда Алька была совсем маленькая, а ехать надо было зимой, в мороз. Тогда её, несмотря на громкий плач и визги, насильно усадили в кабину, рядом с шофёром. С другой стороны от неё ехали ещё девочка и тётенька. Та всё пыталась уговорить Альку не плакать, утешала, как могла, но ужас из-за отсутствия мамы, совсем чужие люди вокруг, вонючий запах в кабине и качка на плохой дороге сделали своё дело: Альку вырвало на пол, под ноги шофёру. Ух, как он ругался! Зато счастливую Альку отдали в кузов к родителям, дышать вкусным морозным воздухом! Больше её никогда в кабину не сажали. А с машины дорогу всегда было замечательно видно, и маленькая Алька её очень хорошо запомнила.

Теперь, когда Алькины родители уехали на Север, в их доме стала жить мамина сестра с мужем и маленьким сыночком. Он тоже, оказывается, для Альки братик. Вообще, оказалось, что у Али много братиков, так мама с папой говорят. Это у папиных братьев есть сыночки, только они далеко все живут. А вот сестрёнок у Альки совсем нет… И подружек тоже… Приходится играть с мальчишками, куда деваться. Зато с ними интересно, они всегда что-нибудь придумывают. Особенно здесь, в деревне, у картанейки.

Картанейка - это по-татарски бабушка. Мама объясняла Альке, что карт - это старая, а аней - это мама. А атей - папа. Значит, картаней - старая мама, а картатей - старый папа, дедушка… Так интересно, значит, алькина мама - молодая мама? Но Алька её никогда не называла анейкой, только мамой. А папу папой. А вот мама картанейку называет иняй, а не аней… Значит, иняй - тоже мама? Надо будет спросить у мамы, когда та приедет. Алька сейчас ещё совсем немножко поплачет и больше не будет, она ведь уже большая, стыдно плакать.

Ещё у картанейки есть младший сын Радиф, он совсем немножко постарше Альки, а уже абый, то есть дядя, очень смешно. Но Алька его не собирается называть абыем, вот ещё. Он просто Радифка. А ещё к картанейке в тот самый день приехали гости, и с ними приехал мальчик Рашид, ему уже восемь лет, а он по-русски совсем не понимает. И Радифке пришлось ему рассказывать по-татарски то, что Алька говорит по-русски! Очень неудобно. Сама Алька уже почти всё понимает по-татарски, но говорить не хочет, ей нравится говорить по-русски, её так мама с папой научили, значит, так и будет говорить. Алька упрямая. Зато Радифка быстро научился по-русски разговаривать, пока ещё не совсем хорошо, и слова путает, но он старается. Вот с ним Алька и болтает, и новым словам учит. А картанейка с картатейкой её и так понимают. И она их понимает. Вот и хорошо.

На речке.

Прошло уже несколько дней, как мама уехала. Сегодня с утра Алька с Радифкой на телеге ездили за водой. У картатейки есть большая лошадка, красива-я-а-а!!! Амур зовут. Белые волосики, немножко серых, и сквозь них просвечивает розовая кожа, получается такая бело-розовая лошадка с чёрной гривой и хвостом, и в чёрных гольфиках. И чёрный нос мягонький и плюшевый. Альке картатей разрешил покормить Амура кусочком хлеба, и он своими мягкими губами осторожно взял хлебушек и пощекотал ими алькину ладошку. Было страшно и здорово! А реснички у Амура какие длинные! И глаза большие! Ах, какой он красивый! Большой и горячий! Аля погладила Амура по толстенькому боку, да, горячий такой!

Картатей запряг Амура в телегу, на которую положил большую бочку с большой дыркой сверху, в которую ведро входит, и укрепил её со всех сторон полешками, а потом ещё длинными ремнями привязал к телеге, чтобы бочка не шаталась. В неё на речке нужно будет набрать воды и привезти домой. А чтобы вода не выплёскивалась, эту дырку в бочке закрывают деревянной крышкой из досочек с деревянной ручкой сверху. Картатейка поставил ведро на телегу и несильно хлопнул длинными вожжами Амура по спине. Это сигнал, что можно ехать. Дорога с соседней улицы к реке Уфе спускается вниз под горку. Картатей, натянув поводья, осторожно тормозит телегу, Амуру приходится спускаться медленно, чуть приседая задними ногами. И только в самом низу уже можно идти спокойно по мелким камушкам до самой воды. Картатей завёл лошадь прямо в реку, вода закрыла колёса и чуть-чуть не дошла до самой телеги! Алька с Радифом и картатейкой оказались как будто на острове! А между досок телеги и за её краями, в воде, видно много разных рыбок! Здорово!