Аллеи Летнего Сада

Аллеи Летнего Сада

Элегантная пара в Летнем саду

Ах, как прекрасны аллеи Летнего сада в самом начале августа, когда теплый летний ветерок перешептывается с листвой, а в воздухе разлита тихая медовая безмятежность. Умиротворение само заползает в душу, и хочется расслаблено улыбаться, приветствуя душою каждый листок, травинку и облачко на небе.
В такой-то чудесный денек по одной из аллей неспешно прогуливалась нарядная пара. 
Элегантный господин в летнем габардиновом пальто песочного цвета; пальто это накинуто поверх не менее элегантного костюма тоном темнее. Под стать своему кавалеру и дама. Платье цвета сливок в узкую темно-синюю полоску ей очень к лицу; а маленький жакет, из той же ткани, очень мило облегает узкую талию, переходя сзади в турнюр. Из-под жакета выглядывает прелестный жилетик с орнаментом в стиле «дамаск»; белый плоеный воротничок муаровой блузки, заколотый маленькой золотой брошью-веточкой, охватывает самую прелестную шейку... А зонтик-парасоль из кружева цвета сливок... ах.
Время от времени элегантный господин с удовольствием посматривал на свою спутницу, словно желая получить дополнительное подтверждение, что под руку с ним идет подлинное совершенство (в душе он и так был в этом уверен, но ведь всегда приятно получить подтверждение в таком деле). 
- Ах, до чего же хорошо – вот так выбраться вдвоем, - проговорила дама, улыбаясь и протягивая руку к струйкам фонтана.
- Совесть меня беспокоит, по правде говоря, - проговорил со вздохом ее спутник. – Завез я вас в Петербург, и вот - я на службе, а вы скучаете целыми днями.
- Яков Платоныч, вы же знаете, я люблю уединение...
- Да, но все же...
Проходя мимо Малой оранжереи, они были остановлены неожиданным возгласом:
- Штольман, дружище? Вот это встреча!
Весьма приятный господин лет сорока, под руку с дамой, не слишком поспешно, но выражая всем видом удовольствие, устремился навстречу нашей паре. 
- Рад вас видеть, Алексей Иванович, - улыбнулся Штольман. - Какими судьбами? Вы же вроде обосновались в Москве? 
- Да нет, мы с женой уже года полтора как перебрались в Петербург... Позвольте представить...
Состоялась церемония взаимного представления. Анна Викторовна Штольман – Ариадна Эрнестовна Обухова. Очень, очень приятно...
Жены любезно взирали друг на друга, мило улыбаясь. Мужчины едва ли догадывались, что за невинной учтивостью их спутниц скрывается жадное взаимное исследование: глаза их с невероятной скоростью подмечали все, что можно. Шляпка... фасон жакета... выражение лица... прическа, сережки, ботинки, манера держаться, осанка... Все это было схвачено и запечатлено в памяти с точностью фотографического аппарата.
Супруга Алексея Ивановича Обухова - высокая, пышная дама, всем видом своим сразу давала понять, что ее назначение на этом свете – исполнять обязанности красавицы. И хотя внешность ее была небезупречна - слишком узкий носик, слишком выпуклый лоб, да и вообще – в лице какая-то излишняя слащавость: но это не играло роли. Соболиные брови, большие глаза с поволокой, пухлый чувственный ротик с чуть выпяченной нижней губкой - все соответствовало канону красавицы, так чего же вам еще надо. Она несла себя этому миру, как воплощение таинственной женственной сути. Иная женщина, будучи красивой, может сверх этого проявлять себя как-то еще – умной, забавной, веселой, любопытной, наконец вредной – и, глядя на эти качества, не вспоминаешь даже, красива она или нет – то здесь ничто не затмевало сути. Красавица, созданная пленять - этим все сказано. 
Сам Обухов имел приятное, простоватое лицо. Одет просто, в глаза смотрел прямо, улыбался доверчиво и слегка рассеянно. Умен он или не очень, Анна пока не решила...
- А давно ли мы с вами кончали университет? Ах, время-то как летит... А почему бы вам не выбраться к нам? В пятницу у нас званый вечер, я буду рад увидеть старого приятеля... Надеюсь, ваша супруга также окажет нам честь?
Анна, улыбаясь, заверила, что почитает приглашение в высшей степени лестным. После чего пары разошлись, откланявшись.
- Хм, - произнесла Анна, удалившись на приличное расстояние от новых знакомых.
- Что значит «хм»? - с улыбкой осведомился ее супруг.
- Вам не показалось, что это очень странная пара? – спросила Анна задумчиво. 
- И что же в них странного? – заинтересовался Штольман.
- Да по отдельности – в каждом из них вроде странного ничего... Но вот вместе... Не подходят они друг другу как-то... Значит, в эту пятницу?

Маленькая вечеринка

- Так, выходит, мы пришли раньше всех? – шепнула Анна мужу на ухо, оглядываясь и поправляя перед зеркалом оборку на темно-синем платье.
- Похоже на то, - отозвался он.
Хозяйка (под руку с хозяином) встретила их в роскошном туалете, слишком вычурном и нарядном для маленькой soirée privée. «Как-то совершенно не-по петербургски» - отметила про себя Анна. 
Она уже давно уяснила себе, что желание пустить пыль в глаза всегда выдает не вполне уверенного в себе человека, который ищет поддержки своему самолюбию в одобрении и восхищении окружающих. Истинно же уверенный в себе житель столицы, боже упаси, не нуждается ни в чем подобном. Истинный петербуржец – о! - знает цену себе; он сам одобряет себя, он сам с собой в ладу, он сам уверен в своей безупречности; а посему – он может позволить себе роскошь быть скромным...
Пока мужчины оживленно предавались воспоминаниям о былом, Ариадна Эрнестовна, взяв Анну под руку, отвела ее чуть в сторонку и проворковала:
- Для меня такое счастье увидеть в моем окружении новое лицо... Вы из Петербурга, дорогая моя?
- Нет, из провинции.
- И как давно вы замужем? Вы так молоды...
- Уже скоро полгода, - Анна улыбнулась.
- И как вам нравится у нас в Петербурге?
Анна невольно подняла брови. Из вчерашнего разговора она поняла, что сия дама перебралась в Петербург немногим раньше ее. Но ставит себя столичной примадонной – «у нас»! подумать только! - снисходящей до маленькой провинциалочки...
- Здесь очень мило, - кротко отвечала Анна.
Как вы понимаете, это был жесткий отпор.
На лице Ариадны Эрнестовны отразилось секундное замешательство, но она тут же продолжила беседу:
- Вы, вероятно, вышли замуж по сватовству?
- Что вы имеете в виду? – удивилась Анна.
- Ну, я имела в виду, ваш супруг много старше вас, и ... ну, вы же сами понимаете... обычно браки по любви заключаются между сверстниками...
Анна на секунду потеряла дар речи. Этого было довольно, чтобы Ариадна Эрнестовна отвлеклась от разговора, изящно извинилась и устремилась к новой паре гостей. И, пока она что-то оживленно щебетала, жестикулируя и играя глазками, сквозь сознание разозленной не на шутку Анны как-то сама собою прошмыгнула мысль: «Господи, как ее до сих пор еще никто не придушил?».
Впрочем, мысль эта тут же была забыта, так Анна с интересом принялась наблюдать за новыми гостями: эта пара тоже показалась ей не вполне... как бы сказать... гармоничной.
Муж - лет тридцати пяти, стройный, прекрасно сложенный темный шатен. Необыкновенно живое лицо, обаятельная улыбка, ярко-голубые глаза – ах, хорош собой, шельма, и знает это. Ухоженные бакенбарды, пышные волосы, но главное – обаяние, обаяние. Его он расточает так щедро и в то же время - так ненавязчиво, держится так непринужденно, одним словом – истинно столичная штучка. Знает себе цену... изящно приложился к ручке хозяйки... Ах, Аркадий Валерианович, как приятно, что вы, при вашей занятости в министерстве, нашли для нас время...
Между тем, жена его молчит, и лицо ее напряжено, несмотря на вымученную улыбку. Тонкие губы, бесцветные глаза, настороженный взгляд; худощава настолько, что хочется подкормить. И почему-то кажется старше мужа... Простое платье черного бархата, немного кружев – сама сдержанность. Красавицей никак не назовешь... 
А Ариадна Эрнестовна расточает ей улыбки... Ах, Зинаида Петровна, как вы прекрасно выглядите... однако сквозь чрезмерную любезность хозяйки дома просвечивает что-то... снисходительность? Затаенная враждебность? Или что?
Этого Анна не поняла, так как следом прибыли трое: худосочный молодой человек, коего представили Эрастом Андреевичем, и девица, Мария Васильевна, к которой все, впрочем, обращались как к Машеньке – пышущая здоровьем, румяная, миловидная, видать - выросла в провинции на сметане и яблоках, прежде чем перебралась в столицу... Прибыли они в сопровождении мужчины лет сорока пяти, Григория Алексеевича, упитанного, моложавого не по годам брюнета с пышными усами. Последний, как выяснилось, приходился дядюшкой молодому человеку, в то время как девушка ему же приходилась невестой. 
Гостей пригласили к столу.
Слава богу, на правах супругов, чей семейный стаж еще не миновал годовой отметки, Анна и ее муж были усажены рядом. Присутствие рядом мужа успокаивало. Незнакомая обстановка почему-то казалась Анне неприятной, и она сама удивилась – с чего бы это?
- Я вижу, вы как будто смущены, - вполголоса заметил Штольман.
- Немного, - признала Анна.
- Не похоже на вас. С чего бы это?
- Сама не пойму...
Анна и впрямь не могла понять, что с ней такое. Ее угнетала сама атмосфера, в которой ей чудилось что-то зловещее, и она попыталась успокоить себя – это просто веселая вечеринка, опомнись...