Анютины глазки

Глава 1

- Цыган, фу! – Прикрикнул на пса, прыгающего сайгаком у своей будки. Цепь билась о перевёрнутую старую кастрюлю с закоптившемся дном. – Что, опять голодным остался?

Перед сменой накормил всю животину. А этому злодею планировалось отдать остатки ужина. Видимо, тёща опять забыла. Или же пыталась таким образом перевоспитать невзлюбившего изначально её пса. По его лаю я всегда понимал, что Альбина Николаевна где-то на подходе и мог ретироваться, избегая лобового столкновения. Сейчас же этот антитёщин локатор был не столь необходим – МАМА жила с нами вот уже четыре дня. Поэтому и пёс лаял практически без остановки.

Достал из рюкзака оставшийся с ночи бутерброд и кинул собаке, чтобы тот хоть немного успокоился и не перебудил весь дом.

- Позже покормлю. – Пообещал убежавшему с бутербродом в будку довольному псу, внося новый пункт в намеченный список дел.

Семь утра. Любимое время, тем более в августе, когда воздух пропитан запахом свежескошенной травы и всё ещё прогретой солнцем земли. Позволил себе секундную передышку, запрокинув голову, и втягивая в себя воздух с деревенскими составляющими – даже запах собственных стаек был мне приятен. Как ни крути, а свой дом и свою деревню я любил. Но это всё меркло в сравнении с моей семьёй…

Словно считывая мои мысли, позвонила Ульянка.

- Привет, милая. – Ответа не услышал, одни только помехи. Да, всё было хорошо в моей деревне, кроме мобильной связи. Сигнал ловился в определённых точках, и то если карты лягут, да погода позволит. – Улька, я сейчас перезвоню. – Сказал на тот случай, если жена меня всё-таки слышала.

Вышел за ограду. Прошёл по дороге, смотря на прямоугольные индикаторы антенны, по которым можно было сориентироваться, что сигнал найден. Наконец, поймал три. Большего можно было и не искать. Это был максимум для наших мест, но его было достаточно, чтобы сделать звонок.

- Милая, привет.

- Привет, Саш. Уже со смены пришёл?

- Да. Ты как, Улька? Как там наш богатырь?

- Толкается. Но уже не так активно. Врачи говорят, что уже скоро. Вроде как уже занял нужную позицию.

- Они так уже четыре дня говорят, - сказал с толикой раздражения в голосе. Эта неопределённость меня убивала. Ну, ещё и тёща, если уж совсем правду-матку резать.

- Мама опять выдаёт? – Жена поняла без лишних слов причину моего раздражения. На этот раз я вовремя прикусил язык. Ульке сейчас наши дрязги были не нужны. Пусть спокойно уже рожает мне сына и возвращается.

- Сегодня дом будем сносить. – Выбрал беспроигрышный вариант смены разговора.

- Да?! Это хорошо. Ты же знаешь, как он меня пугал. – Я повернулся и посмотрел на тот самый дом, о котором шла речь. Старая покосившаяся сараюшка, с покрывшейся мхом крышей, да каким-то непостижимым образом проросшей из неё осинки. Окна были заколочены в сравнении с почерневшими трухлявыми брёвнами достаточно свежими досками, и, казалось, что только на этих крестообразных опорах и держался весь дом.

Во мне это место страха не вызывало, как-то всю жизнь рядом с ним прожил. В детстве, да, бывало жутковато. Тем более после рассказов об этом доме. Но как бы то ни было, а чудовище из него так и не показалось. И меня это вполне устроило, чтобы просто его не замечать. А вот жена до сих пор боялась смотреть в окна, поэтому даже зашторила их наглухо.

Увозя её в роддом, я пообещал, что вновь подниму вопрос о сносе дома. И вчера из администрации пришёл положительный ответ – сносу быть. А мне спокойная жена, сын, и дочка.

- Как Анечка? – И на этот раз жена била рекорды проницательности.

- Спит ещё. Вчера нарисовала тебе открытку. Вот, ждёт, когда уже за братом поедет.

- Не кашляет? Мама жаловалась, что горло как будто хрипит, и на языке белый налёт.

- Видимо, это на меня донос шили после позавчерашнего молока из холодильника? Ну что я могу сказать, если в тридцатиградусную жару она ребёнку колготки надевает. Куда уж мне с ледяным молоком. – Опять сорвался, хотя и не собирался.

- Потерпи, Саш, немного уже осталось.

- Давай, милая, рожай уже, и отправляй мою горячо любимую на расстоянии тёщу в её серпентарий.

- Хорошо. – Улька хохотнула, а у меня от этого смеха разлилось тепло по душе. – Передавай привет Анютке. Поцелуй её. Люблю.

- Люблю. – Повторил я, слыша на том конце оклик кого-то из медперсонала.

- Всё, пошла на процедуры. Пока.

Попрощаться не успел, жена сбросила вызов.

Посмотрел на дом. Может, трактором толкнуть всё-таки и дело с концом… Хотя, нет, председатель дал чёткую инструкцию…

Развернулся и пошёл к своему дому. Цыган встретил меня не щенячьим восторгом, как это было ранее, а жутким лаем. Всё понятно. Не из того дома я когда-то ждал появление чудовища…

- Доброе утро, Альбина Николаевна. – Поздоровался с тёщей, вышедшей на крыльцо. Видно было, что она только встала, а также, что сделала это не стой ноги.

- Было бы доброе, если бы собака эта не лаяла как бешеная.

- Покормили бы, тогда бы не лаял.

- Ну знаешь, он меня чуть за ногу не тяпнул. Такой же беспутный…

Выдохнул. Нужно просто подождать, когда всё это устаканится. А потом пересажу пса к самой калитке, чтобы ни одна злая сила не проникла в мой дом.

Заулыбался, просчитывая все плюсы на перспективу.

- И что лыбишься? Что я такого смешного сказала? Мммм?

- Ничего, Альбина Николаевна. День хороший. Птички поют…

- Птички. И вот ради этих вот птичек… Говорила я дочери, нечего с тебя ловить. А так бы уехала в город, на работу устроилась приличную. Меня бы с собой забрала.

- У Ульки хорошая работа. – Встал на защиту жены. – Разве плохо быть учителем?

- Плохо быть замужем за сторожем. – Камень пробил оборонительную стену и больно ударил по самооценке. Сокращение из основополагающего фермерского хозяйства, скосившее в пьянство половину местных мужиков, не прошло и для меня бесследно. На пробку я, конечно, не наступил. Но яйца от страха за свою семью пришлось поджать. Тут уже не до выбора - хватался за любую работу и хоть какой маломальский приработок. Так и попал в местную школу ночным сторожем.