Апокалипсис. Книга первая

Пролог

Лучи яркого солнца разрезали полумрак, пробиваясь сквозь тонкие щели между створками оконного заслона. Было видно, как парят в их свете пылинки, от этого лучи казались осязаемыми. В потолке негромко загудел вентилятор рециркулятора, и поток воздуха разогнал безмятежный танец. Следом начали плавно поворачиваться створки заслона, обнажая помещение безжалостному свету звезды. Он проникал всё дальше, заполняя тесную комнату, и почти сразу нашёл аскетичного вида кровать. Послышался негромкий шорох постельного белья, и из-под одеяла показалось заспанное мужское лицо, покрытое щетиной. Через левый глаз проходила длинная тонкая полоска старого шрама.

Щурясь на яркий свет, мужчина зевнул, сбросил с себя одеяло и сел, опустив ноги на жёсткий ворс ковра. Помотав головой, словно сбрасывая последние обрывки сна, он потёр руками глаза, вздохнул и поскрёб коротко стриженный затылок. На какое-то мгновение мужчина засмотрелся на витиеватый рисунок на ковре, но, отогнав наваждение, наконец, поднялся на ноги.

Его взгляд упал на стол, где с вечера стояла пустая квадратная бутылка без этикетки. Рядом — два грязных стакана, сплошь покрытые отпечатками рук и оттого мутные. Неподалеку от них сверкала серебром пачка с таблетками от похмелья. Вздохнув, мужчина посмотрел в окно и поморщился. Ослепительно яркий, до рези в глазах, диск далекого светила выглядел огромной белой дырой в черном покрывале бездны космоса. Слева обзор загораживало массивное тело планеты. В тонкой полосе рассветных сумерек, под слоем голубой атмосферы можно было различить контуры средних размеров материка.

— Доброе утро, — саркастично произнес мужчина, щурясь на свет, и усмехнулся. Его взгляд упал на вмонтированный в стену рядом с окном небольшой сенсорный экран терминала. Одно прикосновение пальцем — и фильтр стекла изменил угол поляризации, окно значительно затемнилось. В то же время помещение каюты озарилось мягким светом светильников, расположенных по периметру потолка.

— Говорит Светлов, — сказал мужчина, нажав на кнопку, расположенную рядом с терминалом. — Есть новости?

— Лейтенант Захаров. С добрым утром, командор, — донёсся из интеркома мужской голос. — Завершаем анализ телеметрии, нам нужен ещё час.

— Понял, — кивнул Светлов. — Сообщите по готовности.

— Есть! — прозвучало из динамика, и интерком негромко пикнул, сообщив, что сеанс связи завершился.

Командор широко зевнул, провёл пятернёй по волосам и неспешно подошёл к едва заметной заслонке в серой стене. Он несильно надавил на неё, и та, шурша, обнажила своё ослепительно белое нутро. Светлов выбрал на экране рядом нехитрый питательный завтрак из синтетического мяса, с кусочками овощей и овсяным пюре, синтезатор пискнул в ответ, подтверждая заказ, закрыл заслонку и довольно загудел. На экране высветилось время до готовности.

Дожидаясь завтрака, Светлов сунул стаканы и бутылку в переработку, заправил постель и направился в душевую. Подойдя к зеркалу и скептически взглянув на своё лицо, командор расправил отдающие рыжиной усы, наощупь изучил длину щетины на щеках и покачал головой. Растрёпанная копна тёмно-русых волос не хотела подчиняться его ладони, топорщась на макушке.

Синтезатор радостно звякнул, и командор поспешил вернуться в комнату. Из ниши синтезатора выехал глубокий поднос с перегородками. Светлов, аккуратно взявшись за горячие края, перенёс его на стол. Две ячейки подноса были наполнены густым пюре, а в трех других лежали почти идеальные кубики разного цвета и размера. От еды исходил ароматный пар, и запах с лихвой компенсировал не самый аппетитный внешний вид. Светлов поморщился, представив ощущения от пережёвывания синтетических мясных кубиков, но выдохнул и взялся за вилку.

○    ○    ○

— Старшина, — прозвучал над ухом женский голос, и немолодой мужчина в форменной оранжевой спецовке, вздрогнув, обернулся, — мой челнок готов?

— Проводим последние проверки, — ответил тот, небрежно козырнув. — Стандартная процедура…

— Сколько ещё? — в голосе женщины проскользнули нотки раздражительности.

— Не больше десяти минут, — ответил старшина и рукавом вытер пот со лба. — Работаем так быстро, как только…

— У вас пять минут, — отрезала женщина, развернулась и, чеканя шаг, удалилась. Старшина проводил её взглядом, успев заметить, как та вернулась к своей собеседнице в гражданском.

— Прайм-капитан сегодня не в духе, — с иронией заметил один из техников.

— Можно подумать, ты её хоть раз видел в хорошем настроении, — парировал другой, громко шмыгнув носом.

— Она ж Митрича щас чуть не укокошила, ты ж видел.

— Тш-ш! Митрич, — просигнализировал взглядом второй техник.

— Хорош трепаться! У вас три минуты на всё про всё, — сообщил им старшина. — Выполнять.

— Слушаюсь! — хором ответили оба.

Старшина тяжело выдохнул и расправил седеющие усы. Он прошёл всего несколько метров до входа в пусковую рубку и обернулся на прайм-капитана. Молодая женщина выглядела от силы на двадцать с небольшим, но Митрич знал, что это обманчивое впечатление, и она значительно старше. Тонкая седая прядь рассекала чёрные волосы на виске, словно в подтверждение этому. Прайм-капитан стояла, заложив руки за спину, солдатскую выправку штабная должность не загубила, но было в её силуэте что-то такое, что выдавало её возраст. Её собеседница во всех отношениях выглядела моложе и держала себя свободнее. Это привлекло внимание Митрича — что-то смутно-знакомое было в этой девушке. Особенно бросились в глаза густые каштановые волосы. «Да не, не может быть», подумал он и, не глядя сделав шаг, наткнулся на препятствие.