Апрель 2016: Психологическая литература

Интервью с Андреем Лазарчуком

Андрей ЛАЗАРЧУК: «Соавтор это некто третий»

Психология и литература в наше время так тесно срослись друг с другом, что разделить их практически невозможно. Многие  психологи добились славы и как писатели в том числе. Поэтому в апрельском — психологическом  — номере мы беседуем с известным автором социально-психологической прозы Андреем ЛАЗАРЧУКОМ

Биографическая справка:

Андрей Геннадьевич Лазарчук родился в Красноярске и с 1999 года проживает в Петербурге. Окончил Красноярский медицинский институт; по профессии — врач-травматолог. Литературный дебют Л. состоялся в 1983 г., когда свет увидел рассказ «Экслибрис» (другое название «Кузнечик»). Однако окончательно в профессии писателя-фантаста он утвердился к 1990 г. Тогда были опубликованы фрагменты романа-эпопеи «Опоздавшие к лету» (окончательно, в полном виде, роман издан в 1996 г.). Пришел в литературу с несложными по форме, но глубокими по социально-философской мысли произведениями. Позже, в повести«Мост Ватерлоо» он выступил уже как автор социально-психологической прозы. Затем последовал триллер «Иное небо», который смело можно отнести к «жесткой прозе» (роман получил профессиональную премию «Странник» 1994 г.). Сам автор произведение отнес к жанру «альтернативной истории». Сам писатель полагает, что его произведения не являются фантастикой как таковой. Определяя собственный художественный метод, он называет его «турбореализмом», утверждая, что «турбореализм чем-то похож на фантастику, но это не есть фантастика в полном смысле этого слова»

 

ВL:  Если  турбореализм жанр научной фантастики, то почему тогда «реализм»? Насколько вообще может быть «реалистичной» фантастика?

АЛ:  Это не жанр, не научной и не фантастики. Это состояние, когда вы полностью перестаёте доверять миру, понимая, что весь он — полностью — состоит из информационных пакетов, выяснить происхождение и прохождение которых вы не в состоянии. Вы начинаете понимать, что ложь от истины отличить невозможно, и это не чья-то злая воля, а просто отсутствие реперов. Все аксиомы переменны. Когда вы разрешите себе перестать этого бояться и решите описать окружающий мир как он есть, у вас получится «произведение в жанре турбореализма».

ВL:  Актёры, как и писатели, для погружения в образ, порой, идут на крайние меры. Например, Николас Кейдж в фильме «Поцелуй вампира» есть таракана. В интервью он признался, что съел его по-настоящему. Как по-вашему, ради достоверности, чтобы знать, о чём пишет, должен ли писатель «съесть таракана»?

АЛ:  Если бы всё было так просто, то никакого воображения, сопереживания и визионёрства не потребовалось бы. То есть, с одной стороны, личный опыт в чём бы то ни было —  всегда полезен, с другой — ел ли своих партнёров сэр Энтони Хопкинс, чтобы глубже погрузиться в образ Ганнибала Лектора?

ВL: Что вообще для вас «реалистичность» и «достоверность» в произведении?

АЛ:   Способ завоевать доверие читателя.

ВL: Если говорить грубым языком статистики: сколько процентов должно отводиться на фантдопущение в фантастическом произведении?

АЛ:   Чем меньше, тем лучше. В идеале его вообще не должно быть.

ВL: Всё ли можно оправдать вымыслом или наличием каких-либо сил магических или фантастических?

АЛ: Разумеется, всё. Для чего же ещё нужен вымысел, как не для легкого и простого объяснения всего непонятного?

ВL:  Герой вашего соавторского с Михаилом Успенским романа «Посмотри в глаза чудовищ» Николай Гумилёв. Почему именно он?

АЛ (улыбается): Сам пришёл. Без шуток. Там просто не о чем рассказывать: «Зажглась спичка. Перед нами стоял Гумилёв...»

ВL:  Раз уж речь зашла о соавторстве, то расскажите, каково   было работать  с тем же Успенским? По какому принципу писали?  А то у нас на Lit-Era бытует мнение, что каждому однажды хочется убить соавтора

АЛ:  Их же тогда не напасёшься. Тем более что они и сами, случается, умирают. Но если говорить серьёзно, мы писали всеми вообразимыми способами. Способ — это не главное, это вообще лишь вопрос удобства. Проблема — какого вы создаёте? Третьего, виртуального автора, который пишет вместо вас. Если это не получилось, то и всё остальное не получится.

ВL:  Отличный опыт! А как вы относитесь к такому своеобразному виду соавторства и творческой коммуникации, как фанфикшн?

АЛ:  Очень неплохо. То есть по большей части это делается в режиме «для своих», но случаются и исключения. Самодеятельные театры иногда кроют профессиональные (редко, но бывает); то же самое в литературе. Взять, к примеру, «Гарри Поттер и рациональное мышление»...



#41794 в Разное

Отредактировано: 29.04.2016