Арон. Пепел Феникс

Глава 1. София

Кисть скользила по холсту, оставляя за собой след изумрудного масла, разбавленной каплей хромовой зелени. Я прищурилась, оценивая оттенок – мне нужна была глубина амазонских лесов, та первобытная сила, что прячется в изумрудных зарослях. Мои короткие ногти с чёрным лаком прошлись по шероховатой поверхности холста, стирая неудавшуюся линию. Проклятье! Слишком светло. Нужно добавить больше ультрамарина.

В воздухе моей мастерской витал аромат масляных красок, скипидара и едва уловимый аромат ванили – отголосок любимых свечей, которые я зажигала, когда работа затягивалась допоздна. Эта комната, залитая мягким светом, падающим из окна, была убежищем для меня. Здесь я чувствовала себя королевой, а не пешкой на шахматной доске моего отца.

Грохот, прокатившийся по особняку, отозвался вибрацией в груди. Тяжёлые шаги, размеренные и властные, приближались, не оставляя сомнений в личности незваного гостя. Отец. Он всегда врывался в мою жизнь так, без стука и предупреждения, подобно урагану, сметающему всё на своём пути.

– София! – его рык эхом разнёсся по коридору. – Немедленно спускайся!

Кисть выскользнула из моих пальцев, оставляя за собой на светлом паркете изумрудный отпечаток, похожий на след ядовитой змеи. Дверь распахнулась, с грохотом, ударившись о стену. На пороге стоял Алессандро Гамбино – воплощение мощи и безжалостности, патриарх семьи, король Нью-Йорка и босс мафиозного клана Гамбино, входящей в пятёрку основателей итало-американской мафии «Наше Дело».

Многие семьи в нашем кругу пытались создать для своих детей иллюзию нормальной жизни, оградить от грязи и крови этого мира. Вот только получается это у них из рук вон плохо. С самого рождения за каждым из нас следует свита громил, а мальчики с четырнадцати лет становились частью этого мира, познавая его законы вместе с первым убийством. Для нас же девочек, была уготована другая участь.

Мы – лишь инструмент в руках мужчин, красивые безделушки, призванный подчеркнуть их статус. Жёны – показатель богатства и власти, любовницы – для удовлетворения плотских утех, дети – очередной способ самоутвердиться, доказать своё превосходство.

Отцы моих школьных подруг, которые работают на моего, отправляют детей в престижные университеты. Не ради знаний, нет. А только для того, чтобы похвастаться толщиной своего кошелька. То же самое было и со мной. Ну практически.

Я училась в частной школе среди других детей мафиози и высокопоставленных лиц города, но мне удалось, пусть и ценой неимоверных усилий, выпросить у отца разрешение поступить в парижскую Школу изящных искусств. Однако эта свобода и глоток свежего воздуха имел горький привкус – всего лишь один год, чтобы прикоснуться к мечте и миру красок и холстов. А потом вернуться в золотую клетку, где меня уже ждал Коул Спарк – наследник сенатора штата, мой будущий муж, выбранный отцом.

Я видела своего жениха всего дважды: мельком, на дне рождения его матери, когда мне было четырнадцать, и год назад – на кошмарно скучном званом ужине в честь моего восемнадцатилетия. Брак по расчёту – привычное дело для семей вроде нашей, так что с четырнадцати лет я знала, какое будущее уготовано мне отцом.

– София! – голос папы, низкий с хрипотцой, вернул меня к реальности. – Что за детский сад? Я с кем разговариваю?

Я подняла на него глаза, стараясь, чтобы лицо оставалось непроницаемым.

– Я работаю. – коротко ответила я, подобрав кисточку с пола.

Мои жалкие попытки абстрагироваться, спрятаться в этом мирке, созданном из запаха красок и тишины, раздражали отца. И сейчас, как всегда, на его лице читалось недовольство.

– Работаешь? – Презрительная усмешка тронула уголки его губ. – Твоя мать развлекает семью Спарк, а ты запираешься здесь, как какая-то… богема!

– У мамы есть на это причины. – парировала я, сжимая кисть так, что костяшки пальцев побелели.

Отец сделал шаг ко мне, врываясь в моё пространство и нарушая границы. От него пахло дорогим табаком и порохом, запахом власти и опасности, который всегда вызывал у меня смесь страха и странного волнения.

– София, не испытывай моё терпение. – процедил он сквозь зубы. – Спарки – не те люди, которых заставляют ждать.

Отец махнул рукой в сторону моего незаконченного холста, и я едва сдержала резкий ответ.

– Твоё чёртово «искусство»… Оно не удержит сенатора Спарка и его драгоценного сыночка на нашей стороне. А связи решают всё, София. Пора бы тебе это усвоить.

– Зато может заработать тебе кучу денег! – бросила я, уже зная, какой будет его реакция.

Это была больная тема для нас обоих. В отличие от других «принцесс мафии», я хотела быть полезной семье, а не просто красивой куклой в руках мужчин. У меня, чёрт возьми, был талант, который мог принести нам миллионы. Но отец упорно отказывался видеть во мне что-то большее, чем пустоголовую девчонку, играющую в художницу.

Его взгляд, острый, как лезвие кинжала, скользнул по комнате, задерживаясь на другой незаконченной картине, разбросанных кистях, палитре, где смешались все цвета радуги. Я знала, что для него всё это – лишь бесполезная мишура, пустая трата времени. Для него существовали только деньги, власть, влияние – вещи, которые нельзя было создать взмахом кисти.

– София, не начинай это дерьмо снова! – отрезал он, и в его голосе послышались металлические нотки.