Аспид

ПРОЛОГ

Здесь зарождался ад…
В лаборатории стояла гробовая тишина. Каждое движение человека в белом халате было отточено до мелочей. Он устало вздохнул.
– Не успешно – сухо сказал он и присел на стул
– У нас осталось всего два образца.
– Что ты хочешь этим сказать? Я не Бог!
– Джастин, нужно поговорить – вмешался третий.
– Чёрт, что ещё надо? Мы договорились об оплате – они вышли за дверь.
– Оставь хотя бы одного нормального. Жена мне этого не простит.
– На кой тебе нужен этот «спиногрыз»?
– Не важно. Мы договаривались, что один будет наш. Другого материала не будет и это моя последняя возможность.
– Если бы ты меньше употреблял эту дрянь…
– Брат!
– Не называй меня так в этих стенах. – Джастин со злостью толкнул мужчину – Я обещал, значит выполню. Один останется чистым.
Джастин вернулся в экспериментальную комнату.
– Последняя попытка. У нас есть один образец. Тебя рекомендовали как лучшего генетика. Действуй.
– Хорошо. Всё настолько плохо, что нужны новые?
– Около года назад подсадили последний экспериментальный эмбрион. Он со слабо изменённой ДНК, но даже таких больше нет. Эксперименты с первым поколением не дали положительных результатов в селекции. Расходный материал умирает. Наконец, те, кто выживают, они взрослеют.
– Эй, ты что делаешь? – генетик кричал на молодого лаборанта, который воспользовался тем, что остался без присмотра.
Кирпичик за кирпичиком в молекулу ДНК встраивались чужеродные гены, создавая новый тип мутации.
Джастин накинулся на него и яростно начал бить.
– Стоп – закричал генетик.
Уже было поздно. Механизм запущен. Молодому парнишке удалось то, что не смогли десятки маститых генетиков. Только тайну процесса он унёс с собой.
– Ты зачем его прикончил?
– Он пытался всё испортить.
– Это всего лишь мальчишка… Чёрт, как же ему всё удалось провернуть?
– О чём ты?
– Положительный результат. Только как теперь узнать, что он туда добавил?
– Вырастет – узнаем. А пока, проведём обыск у него. Должны же быть какие-то записи.

***
Эти люди сделали из неё изгоя. Даже имя не такое как у всех. Образец N-0. Маленькой девочке нет места в этом мире. Другие дети опасаются и держатся поодаль от неё, несмотря на то, что были немного старше. Вечные занятия и тесты. Пока они не болезненны, но самые старшие из них уже переведены на нижний уровень и неизвестно, что происходит с ними там. Персонал холоден и неразговорчив. А так хочется объятий мамы, которая снится по ночам. Однажды девочка увидела доктора. Она почувствовала родственную связь и кинулась к нему, за что была избита. Сначала персоналом, а потом другими детьми. Её решили проучить за слёзы по ночам, за то, что была на особом счету в этой лаборатории.
Она очень любила дни, когда занятия проходили во внутреннем дворе. Там она садилась подальше от всех, чтобы не привлекать к себе внимание. Солнце играло в её каштановых локонах и девочка наслаждалась этим.
– Что это ты так довольно щуришься? – фыркнула старшая девочка.
– Ну её. Она странная, не обращай на неё внимания.
Она ещё не знала, что будет дальше. Ей легко давались предметы. В пять лет она знала уже больше, чем другие дети от одиннадцати до тринадцати лет. За успехи в учёбе её поощряли доктора и не любили остальные подопечные. Она видела, как сильно отличается от них, обладая человеческим обликом. Другие подопытные были мускулистые, с более плоскими носами. Их клыки стали расти сразу, как выпали молочные зубы, а на подушечках пальцев были твердые наросты. У N-0 не было таких сильных клыков, и тело казалось очень хрупким. Её глаза были жёлто-зелёного оттенка с вытянутым зрачком. Девочка плохо переносила холод и постоянно выпрашивала одеяло у медперсонала.

Её жизнь очень изменилась, когда пришло время переводить старших детей в другую лабораторию. Они царапались, рычали и сопротивлялись, как могли.
– Майк, ты собираешься оставить её здесь?
– Она ещё слишком мала.
– Больше детей нет, и не будет, скорее всего. Мы так и не поняли, какой коктейль ввели в её ДНК, но она не относится ни к кошачьим, ни к собачьим. Скорее она рептилия.
– Она твоя племянница. Не жаль девчонку?
– Мне? Ты смеёшься? Она лишь расходный материал и то, из чьих яйцеклетки и сперматозоида она появилась для меня никакого значения не имеет.
– И что мне с ней делать, Джастин?
– Переводи вместе с остальными. В селекции её, конечно, очень рано использовать. Но там найдут применение. Я заметил, что она очень быстро всему учится.
– Да, она умнее других и сообразительнее.
Внизу было ещё прохладней. Медперсонал заменили техники, которые не отличались доброжелательностью. N-0 постоянно мёрзла. Начались болезненные тесты. Она смотрела, как страдали другие дети, после инъекций и испытаний и ничего не могла поделать. Время тянулось целую вечность. К тринадцати годам она прочувствовала настоящий ад. Другие так и не приняли её. Издевательства и насмешки остались в прошлом, как и нелепые очки. Она стала видеть одинаково хорошо и при свете, и в полной темноте.
Зубы сменились, а клыки стали длинней и тоньше человеческих. Она не умела рычать, но каждый раз, когда её выводили на арену, агрессивно шипела. Её заставляли наблюдать за тем, как другие подопытные избивали друг друга под действием препаратов. И девочка боялась, что когда-нибудь в центре арены будет стоять она.
N-0 изучала медицину и другие науки самостоятельно. Книги и тетради в её клетке были всегда и вскоре она знала больше, чем местный медперсонал.
Шло время и однажды доктор решил, что она готова к селекционным испытаниям. N-0 запаниковала. Она надеялась, что эксперимент будет отложен, ведь ей всего четырнадцать. Но доктор Портер был непреклонен. Она забывала, как дышать, перед тем, как зайти в клетку. Самец был из кошачьих. Она помнила его запах из детства. 1879-й всегда притягивал её внимание. А сейчас, во время полового созревания, он привлекал её в другом плане. Но из мальчишки вырос монстр. И N-0 не могла его винить в этом. Он испытывал к ней неприязнь такой силы, что даже под угрозой смерти отказывался взбираться на самку.
– Пожалуйста, сделай это – молила N-0, находясь под действием наркотиков.
Ноздри самца широко раздулись.
– Я не стану этого делать – он отвернулся к стене – Уведите её.
– Чёрт, ты же сам возбуждён. Я чувствую это…
– Уведите! – орал он, зная, что комната прослушивается – Я не буду делать это с ребёнком.
Самец предпочёл быть избитым до полусмерти, чем овладеть ей.
N-0 больше не плакала от безответных чувств. Эта неделя сделала её злобной и мстительной. Стимуляция селекционными наркотиками приводила её в ярость, ведь освобождения не было. Она каждый раз испытывала одну и ту же боль, пока не теряла сознание.
– За что ты так со мной? – спросила однажды 1879-го.
– Ты воняешь одним из тех врачей – самец снова отвернулся.
Она чувствовала, что это не вся правда. Проблема крылась в её неизведанной генетике. И в некоторые моменты она жалела, что не создана такой, как все.
– То есть, ты считаешь, что я заслужила все эти издевательства. Будь на моём месте другая, ты бы не стоял сейчас, отвернувшись к стене. Даже этот стояк для тебя не является достаточной причиной переступить через принципы. Вы все здесь животные, какими вас и считают – зло выплюнула девушка.
– Треть из наших, готовы тебя убить. Ты знаешь об этом?
– Я знаю больше, чем ты думаешь. Смотри, не пожалей…
– Будь я проклят, если не пожалею – тихо прошептал он – Но, когда-нибудь, ты скажешь спасибо за это.