Баба-Юла против!

Глава 1. Капризная княжна

- Ваше высочество! - разбудил меня истошный крик Суры. - Ваше высочество, просыпайтесь! Быстрее!

Богатырка вцепилась в мои плечи и хорошенько тряхнула. Боже, Сура, кто так будит девиц не первой свежести?! От резких движений у меня заломило в висках!

- Чего тебе?! - рявкнула я, нехотя открывая глаза. Сура выглядела неважно - у неё были огромные зрачки, бледная кожа и синяки под глазами. Вот кому не помешало бы отдохнуть на водах!..

- Некогда объяснять! - богатырка сгребла меня в охапку и пнула каретную дверь. В ушах раздражающе засвистел ветер. Ветер... Почему мы несёмся как угорелые?!

Сура высунулась из кареты и грязно выругалась. Так грязно, что я не удержалась - вцепилась ноготками в обивку и... едва не завизжала, как дремучая крестьянская девка!

На козлах, подстёгивая лошадей, сидел мертвец. Заслышав шум, он повернулся к нам и расплылся в улыбке. Гнилые зубы, белеющий скелет и глазницы с красноватым огнём сразили меня наповал! От лошадей тянуло смрадом, и в рассветной дымке они имели непередаваемый зеленый окрас.

Кажется, знаменитые ольховские рысаки уже не те...

- Обрыв, - коротко бросила Сура, указывая вперёд. Упырь на всех парах летел к высоким скалам. От осознания у меня помутилось в голове. Но как?! Когда?! Почему мы ничего не заметили?! Карету нам меняли в сумерках, но этот сногсшибательный запах невозможно не учуять!

- Будем прыгать, - мрачно решила моя хранительница. Я машинально опустила взгляд на небольшой склон с бурой грязью. Зима выдалась морозной, снежной, что по весне размыло и луга, и дороги. Мы превратимся в отбитых свинок...

Сура зло сощурилась.

- Лучше быть поросёнком, чем прекрасной мёртвой царевной! - рыкнула она и... Вдруг на нашем пути ярко блеснуло озеро. Я изумилась было такой красоте, но Сура долго думать не стала - она просто толкнула меня в пустоту!

Я даже заорать не успела.

Ох! Удар отдался глухой болью в рёбрах, а тёмная вода накрыла меня по самую макушку. Это Сура у нас дубовая, а у меня кожа нежная, к синякам и ушибам расположенная!

Я отчаянно забарахталась, выбираясь на свет. Где-то вдалеке раздался сочный тяжёлый удар - и всё стихло. Оглушённая, растерянная, я выползла на берег. Мой запах с нотами стоячей воды и тины сделал бы честь любому упырю.

- Сура! - завопила я гнусаво, зажав нос. - Ты где?!

Рядом завозилась какая-то девица, прежде мною незамеченная. Тонкая, длинноволосая, в подозрительно знакомой одежде...

- Сура?.. - в немом ужасе прохрипела я, вытаращившись на богатырку. Она повернулась на мой голос и...

Неделю назад в императорском дворце

- Ваше высочество, вас желает видеть великий князь! - поджав губы, сообщила статс-дама, графиня Рошенская. С тех пор, как я разогнала фрейлин, она ходила за мной по пятам.

- Старший или младший князь? - не обращая внимания на сухой тон, осведомилась я. Хочется графине изображать посыльного - пусть изображает.

- Его высочество, цесаревич Алексей, - отчеканила дама. Значит, младший.

Лёша. Любимый кузен и друг детства. Через месяц он станет императором Великой Северной империи. Я не могла игнорировать его приказы.

Когда отец заболел, вопрос о регенстве встал острым ребром. На семейном совете регентом назначили Алексея. Четвёртый в линии наследования, Лёша был самым подходящим кандидатом на трон. Дядя имел слишком зловещую репутацию - он много лет возглавлял тайную канцелярию империи. Настоящему же цесаревичу, моему младшему брату, недавно исполнилось десять лет.

Новый император, даже временный, менял всё. Другой хозяин дворца - другие люди, порядки и... другая хозяйка.

Мои фрейлины ручейком потянулись к невесте кузена. Когда уйти пожелала Марьяна, я устроила скандал и разогнала всех к упыревой матери. Надоело! Но видимо, Лёше уже доложили о моём непристойном поведении!..

Подобрав юбки, я спрыгнула с подоконника и направилась к цесаревичу.

Кузен ждал меня в рабочем кабинете. В отличие от наших отцов, Лёша не любил аскетизм и серость. В его кабинете переобладали коричневые и зелёные цвета. Дорогая удобная мебель, диковинные пальмы в кадках, широкие окна, которые пропускали много света - в кабинете всегда было уютно и свежо. На подиуме, напротив рабочего стола, красовалась учебная доска - для планов и размышлений. Сверху, переливаясь на солнце, качались мозаичные фонарики, которые Лёша привёз из Хорасана.

Мне нравилось здесь бывать.

Завидев меня, кузен поднялся из-за стола и приветливо улыбнулся. По кабинету разлетелся его густой вкрадчивый голос.

- Это никуда не годится, Юла.

Юла... Юлиана Лесовская, старшая дочь императора. Старая дева двадцати шести лет. По сплетням, на мне уже поставили крест. Забавно, что Лёша, который был старше на пару месяцев, считался "совсем ещё мальчишкой".

- Это никуда не годится, - эхом повторила я. Только двум мужчинам было позволено называть меня Юлой. Вернее, одному, но второй никогда не спрашивал разрешение.

- Ты опять воюешь против Сены, - вздохнул кузен. Сена была его невестой, провинциальной графиней. Самое обидное, что это я пригласила её в столицу - Сена писала пьесы для театра. А вон как вышло!.. Действительно, зачем добиваться признания, если можно залезть в постель к великому князю!..