Бабочка и Дракон

Бабочка и Дракон

   Пещера была старой и совершенно заброшенной, скорее даже древней. Ледяное дыхание ее недр покрыло корочкой льда каждый камень на полу, каждый сантиметр потолка и весь длинный коридор до выхода. Да и коридором его можно было назвать с большой натяжкой: постоянные оползни и обвалы превратили его в узкий лаз, теперь уже непроходимый.

   Обитатель пещеры тоже был стар, его исполинское тело покрывал панцирь льда, отчего редкие движения вызывали хруст и тонкий звон замерзшей воды на чешуйках и кожистых крыльях. Движения были редки, он спал, лишь изредка всплывая из глубокого сна к поверхности бытия.

   Конечно, так было не всегда. Когда-то он был куда моложе и меньше. Юркой молнией он вырывался через широкий проход к солнцу и свету, резвился среди цветов и деревьев, гонял стрекоз и мух и с восхищением смотрел на красивых бабочек, порхавших на широком лугу у входа в пещеру. Сначала он даже полагал себя бабочкой, но со временем его сомнения подтвердились: он рос, пестрота и скорость уходили, он стал тяжеловеснее. Однажды он даже не смог подняться в воздух. Тяжелые крылья бессильно поднимали бурю и гнули кусты и деревца, тело больше не желало уходить в полет.

   Тогда он просто стал выползать к солнцу и смотреть на бабочек - часами, полуприкрыв глаза, его дыхание колыхало траву у входа. Потом он нашел место в пещере, где бабочки вылуплялись из коконов и с этого момента старался как можно бережнее проползать мимо. Его тело уже занимало почти весь проход.

   Прошло еще некоторое время и в один печальный день он просто не смог проползти через свежий обвал. Ему оставалось лишь смотреть на далекий выход и пытаться уловить пестрый промельк очередной хрупкой красавицы.

   В пещере стало холодней, обвалы перекрыли путь теплому воздуху и он с тревогой заметил, что бабочкам стало труднее вылупляться из коконов. Он стал отогревать их дыханием и с волнением наблюдал, как они рвутся к свету за пределами пещеры. Но внутреннее тепло не вечно, холод пещеры усыплял его вернее любого снотворного. И вскоре он больше уже не вставал со своего каменного ложа в самой глубине грота.

   Проходили годы, обвалы и небольшие потопы. Но грот в глубине пещеры был вырван из круговорота жизни, он спал вместе с его вечным обитателем. Так могло продолжаться нескончаемо долго, но однажды привычный ход событий был прерван. Очередной обвал ненадолго открыл путь теплому ветерку внутрь грота. Его сил не хватило чтобы растопить панцирь льда на броне дракона, но усилия были не напрасны - последний кокон в самом укромном уголке пещеры треснул и из него выбралась красавица-бабочка. Холод и долгое ожидание выпили почти все ее силы и она осенним листком упала с потолка на морду спящего дракона.

   И тогда случилось то, чего не случалось уже очень давно: от ее легкого касания он проснулся. Скосив глаз, он с давно забытым трепетом смотрел на ее красивый наряд. Остатки его тепла дыханием вырывались из ноздрей и отогревали крохотное чудо, столь нежданно прервавшее его сон. Вскоре гостья начала поводить усиками и пробовать крыльями воздух, но что-то мешало ей оторваться от насиженного местечка, хотя глаза ее уже были обращены к далекому светлому пятну выхода.

   И тогда он, понимая ее нерешительность, аккуратно повернул морду к выходу и слегка дунул теплом, наполняя паруса ее крыльев. Поток неожиданно сорвал ее со столь привычного мета, закувыркал в воздухе, но природное чутье не подвело - крылья забились, полет выровнялся и она выпорхнула в мир, цветущий вечной весной.

   Он так хотел посмотреть на нее еще мгновение, потянулся в сторону выхода, но это усилие оказалось слишком тяжелым для его скованного льдом тела. Страшная боль пронзила его, изгоняя остатки сна перед сном вечным, и осколки со звоном покатились по стылому полу пещеры, пока этот хрустальный звон не затих в самых отдаленных уголках грота. На камнях осталась горка колотого льда, среди острых граней которого покоилось сердце дракона. Последнее, что в нем было свободно ото льда.

   И в тот самым момент, когда звон льда затих, по замершему сердцу пробежала трещина и оно лопнуло, выпуская на свет бабочку - ничуть не менее прекрасную, чем та, которая так недавно улетела в весну. Новорожденный мотылек, неумело помахивая крыльями, пополз по горной гряде осыпи к солнечному свету и через пару минут выпорхнул из ледяной пещеры, оставляя ее навсегда.

   Встретятся ли бабочки над цветущим лугом или нет? Не столь уж это и важно теперь. Ведь они родились и будут жить.

   А это главное.