Башмачник

Башмачник

Рози узнала о кастинге случайно. В самый последний момент. И успела запрыгнуть в отъезжающий вагон только благодаря банальной случайности: девушка, которая уже была утверждена на главную роль, внезапно слегла с аппендицитом. Рози подошла по всем параметрам:  у нее были длинные ноги, тонкая талия и светлые волосы, за состоянием которых она тщательно следила, осветляя корни каждые три недели. Еще она училась на предпоследнем курсе актерского факультета, но это было такой мелочью…

— Тебя убьют через неделю в полночь, — сказал хипстер по имени Оливер Гриффин в штанах с подворотами, когда Рози поставила свою подпись на контракте. Увидев, как вытянулось ее лицо, он громко заржал: — На большее бюджета нет, даже не проси.

Бюджетом были карманные деньги его лучшего друга Ли Кооба, занимавшего пост одновременно и продюсера, и сценариста, и вдохновителя, и главного их киношного маньяка.

— Ты разве не читала про Башмачника? — спросил Кобб у ошарашенной Рози, которая только сейчас поняла, что не знает не только про какого-то там серийного убийцу, но и детали своего собственного контракта.  Вот что значит подписывать впопыхах. Ее… убьют?

— Он нападал со спины и душил своих жертв куском проволоки. Крх — и все. Будет весело.

— А почему Башмачник? — неловко выдавила Рози и поежилась, потому что взгляд у Кобба был самый что ни есть убийственный.

— Потому что забирал себе на память туфли и потом дрочил в них под бокальчик виски у себя в логове, га-га-га, — зашелся в хохоте Гриффин.

— До встречи завтра вечером, малышка, — процедил сквозь зубы Кобб и дал Гриффину отвратительно звонкую пять. — Не забудь надеть свои самые лучшие туфли.

Рози была замешательстве: про этих ребят у них на факультете говорили разное, но неизменно считали будущим современного кинематографа, при этом ей самой оба показались редкостными придурками. Ну, хоть заплатили наличкой и сразу, а ради этого можно было потерпеть пару глупых шуток.

Как Гриффин и обещал, сценарий пришел по почте утром, а уже в пять Рози явилась на примерку в комнату №523, где жила незнакомая ей костюмерша с необычным именем Джо.

— Добро пожаловать в экспериментальное кино, — сказала она с улыбкой, и Рози сразу ощутила себя в ее компании легко и свободно. Как будто они уже были подругами, хотя за все годы проживания в общежитии не сталкивались даже случайно на лестнице.

— Я учусь на дизайнера, так что это, — Джо обвела руками одежду, выпиравшую из стенного шкафа и сваленную на стоявшую рядом кровать, — не только плоды многолетнего шопинга, но и дело всей моей жизни.

Жизнь у нее явно была яркой, потому что куча пестрела и посверкивала разноцветными огнями.

Джо выудила откуда-то из шкафа девственно-белый больничный халатик.

— Не слишком ли смело для тридцатилетней медсестры в разводе? — Рози с сомнением посмотрела на подол, который едва должен был прикрыть ее задницу. — Мы все-таки  снимаем документальный фильм с реконструкцией, а не фильм для взрослых.

— Поверь моему опыту, — Джо приложила халатик к груди. — Без художественного вымысла даже в документалистике никак не обойтись. Никто не захочет смотреть на тридцатилетнюю медсестру в разводе, если на ней будет какая-нибудь хламида.

— Даже если ее убьют, а потом испачкают туфли?

— Можешь даже не сомневаться.

Но Рози сомневалась, поэтому и надела под халатик короткие шорты из плотной обтягивающей ткани.

Съемочной площадкой в первый вечер стал коридор местной больницы, куда они завалились всей оравой, чтобы навестить лежавшего там однокурсника парочки сам-себе-режиссеров — Рича. Он уже шел на поправку, поэтому пустили к нему без вопросов, хотя и предупредили, чтобы обошлись без шума. Рози только успела представиться, как ее потащили вдоль по коридору за руку. Она успела пересчитать всех по головам и обнаружить одну незнакомую, когда ее уже втолкнули в палату и закрыли дверь.

— Тихо, идет съемка, — объявил Гриффин и сдвинул ноги Рича в сторону, чтобы вывалить на кровать кое-какое оборудование. — У нас всего пятнадцать минут прежде, чем нас выгонят.

— Надеюсь, обнаженка хоть будет, — сказал Рич, с интересом поглядывая на Рози — единственную девушку в команде.

Вот еще. Рози надела халатик заранее, спрятав его под плащом, и когда скинула тот с плеч, услышала ленивое:

— Скукота.

Никто не собирался ни с кем ее знакомить: ей дали ровно полторы минуты расчесать волосы, поправить стрелки на чулках и со шлепком ниже поясницы выперли в коридор.

— Эй, — возмутилась она, но Гриффин, уже натянувший на себя мину главного режиссера, кинул ей в спину:

— Ты актриса или монашка? Работай!

Рози очень хотела однажды стать актрисой. С самого детства мечтала, поэтому играла в школьных спектаклях фей и заучивала монологи из Шекспировских пьес. Идея попробовать себя в почти настоящем фильме казалась ей заманчивой и многообещающей, но происходившее вокруг пока все больше напоминало преступную операцию. И нарушение ее личных границ оказалось только первым из совершенных в этот вечер преступлений.

— Иди-иди! — зловеще зашептал Гриффин. — Снимаем!

«Потом отобью ему руки», — решила Рози, потому что больше медлить было нельзя. По сценарию ее героиня заканчивала работу поздно — в больнице к этому времени оставался только дежурный персонал. Пока в коридоре никто не появился, нужно было успеть снять, как она идет к выходу…

— От бедра! — донеслось сзади, и Рози с раздражением выровняла походку.

Вряд ли в конце смены настоящая медсестра могла двигаться, как модель, но настоящая медсестра и чулков на работе не носила. И униформа ее вряд ли напоминала наряд девушки по вызову…