Беглянка Мэлори Йорт

Глава 1 Я – Мэлори Йорт

Приземление вышло не самым удачным, но и не самым эпичным, что уже оказалось отличной новостью. В моей жизни приключений становилось больше день ото дня, и организм, истощенный побегами от неприятностей, просил пощады. Слезно, в режиме нон-стоп.
«Мэлори Йорт, терпи, крапива не самое худшее, что с тобой сегодня произошло», – уговаривала, почесывая пылающую ногу. В действительности сегодняшний день обещал только приятные известия, так мне показалось, пока я в спешке докрашивала правый глаз любимой тушью. А затем случилось непредвиденное: в окно съемной комнаты, в которой я обреталась последние два месяца, влетел магический вестник. Характерная аура дома Йорт мгновенно наполнила мое сердце дурными предчувствиями, сбывшимися через несколько секунд – бабушка, дребезжа старческими связками и фамильным фарфоровым сервизом, потребовала возвращаться домой, иначе по мою душу придется явиться тетушке Пруст. Перспектива тесного общения с любимой родней вдохновляла. И на крыльях этого вдохновения и поспешила прочь из небольшого городка, старательно петляя и заметая следы. Не приведи Темнейший, отыщут старые ведьмы и в цепях в родовое гнездо доставят. Исключительно из благих побуждений, как и все прочее зло, когда-либо сотворенное ведьмами семьи Йорт.
Так, собственно, некстати отвлеклась на переживания, крапива кусается, голые ноги в плетеных сандалиях, чешутся, а где-то за высоким забором – и как только перелезла – завывает гончая тетушки Пру. Осталось только незаметно пройти к выходу, и я спасена. У магического творения мозгов не хватит встретить меня у ворот, будет сторожить там, где я взяла необыкновенную для себя высоту.
Осмотрелась, осторожно выбираясь из крапивы, поблизости людей не обнаружилось. Только бесконечные ряды странных зданий, похожих на кварцевые склепы. Любопытство, пришибленное обилием событий, приподняло голову, требуя исполнения законных своих прав, и я сдалась. Никогда похожих сооружений не встречала, интересно взглянуть на них изнутри. Подкралась к гостеприимно распахнутой двери ближайшего, замерла, почесывая обожжённую ногу. И что это здесь? Какие-то кусты? Извращение, трава расти должна на улице, а в склепах лежать покойнички, прятаться артефакты и твориться ритуалы во имя Темнейшего.
– Вы кого-то ищите? – никогда не любила людей, подкрадывающихся со спины. А в эти дни нелюбовь стала более обширной и распространилась на всех в принципе. Обернулась резко, готовая ударить проклятьем и обмерла. Какой неприятный тип: глаза синие, злые, темные брови мохнатыми гусеницами нависают над ними, придавая суровости скуластому лицу с квадратной челюстью и тонкими бледными губами. Огонь, а не внешность. Умела бы влюбляться, уже безмозглым щеночком у ног его вертелась. А так, только восхититься остается.
– Вас ищу, – ответила по инерции, с интересом рассматривая длинные пальцы с овальными ногтями, под которыми траурно чернел ободок грязи. Или могильной землицы, парень – вылитый некромант. Бледный, хмурый, сутулый. На коленях штаны пропитались пылью и травяным соком, рубаха в непонятных пятнах. Бабуля Йорт, приведи я такого на семейную встречу, не допусти Темнейший, уже нацепила бы на обоих заклятые цепи, чтобы не сбежали до свадебного ритуала.
– Уверены? – уточнило дивное виде́ние ехидным баритоном. А я моргнула, начиная, наконец, пользоваться мозгом. – Не представляю, зачем бы вы разыскивали меня, если только не планируете заключить контракт на поставку моих тепличных овощей и фруктов, – брови-гусеницы причудливо изогнулись, вызывая у меня эстетический экстаз. Торопливо покачала головой, одновременно прогоняя образ незнакомца в кандалах в родовом склепе и отказываясь приобретать его помидоры-овощи.
– Работу ищу. Правда, как маг очень слабая, но могу прополкой заниматься, – согласиться на подобное меня не сподвигло бы даже признание в любви от этого красавца, но задача, непосильная для мужчины, легко решалась близким завыванием тетушкиной гончей, к которой добавилось еще пару голосов. Прислушалась и убедилась, что сегодня однозначно побеждает демократия, и все голоса отданы в пользу попытки спрятаться среди рассады. На лице садовода-огородника крупными каллиграфическими рунами читалось сомнение. И я его не осуждаю, вот честное слово. Я себя в зеркало видела. В голубом сарафанчике с короткой юбкой, волнистыми волосами, оформленными модной стрижкой и большими изумрудно-зелеными глазами, наивными, по версии простофиль, считающих их зеркалом души. Глупцы, не знают матчасти – ведьмам душа не положена, поэтому при зачатии не выдается в комплект к неоспоримым достоинствам. Таким, как иммунитет к ядам, устойчивость к сглазам и повышенная выживаемость. И все же он протянул ко мне руку. Открытой ладонью вверх. Я попыталась осознать, что же от меня требуется. Не осознала. Потрогала теплую мозолистую кожу кончиком пальца.
– Рекомендации, диплом об окончании магической академии, удостоверение личности, – злые глаза стали еще злее, а рука немедленно спряталась в карман заляпанных штанов.
– Мэл Риорт, – включила дурочку. Не уверена, что он рассчитывал на подобный ответ. Разумеется, у меня есть все запрошенные бумажки, вот только одна проблемка имеется – Мэлори Йорт ведьма-чернокнижница, с дипломом по устойчивым проклятьям и научной работой в области ядоварения. Вряд ли подобная персона желательна для пропалывания капусты и окучивания морковки.
– Выход там, вас наверняка ждут более интересные дела, – махнул зануда в противоположную от теплиц сторону. Подтверждая его слова, завыла гончая. Душевно так завыла, как по мертвой мне, если бабуля узнает, как позорится имя рода.
– Но мне некуда податься, – попыталась надавить на жалость. Последняя упиралась, однако одинокая слезинка, буквально вытолкнутая силой воли из глаза, свое черное дело сделала. Маг дрогнул. Нет, он пока не проронил ни слова, но я видела капитуляцию в скорбных заломах вокруг губ и разом опустившихся плечах. Бедняга осознал, что загнан в ловушку, это колдуны-чернокнижники, плевать хотели на страдания одиноких хорошеньких девушек. А всякие там природники-стихийники, они же на всю голову порядочные. И этот хмурняшка не исключение.
– Плачу десять серебряных стоунов в неделю, питание не предоставляю, спать можешь в сарае, сейчас тепло, а там есть сносная кровать. Одеяло, так и быть, выдам.
По лицу вижу, доброта его душит не меньше чем ведьм – жаба. Вон как перекосило, от счастья. Того и гляди от радости инсульт долбанет. А случись такая досадная неприятность, кто политическое убежище от озабоченных моим личным счастьем родственниц предоставит? Нет, если грамотно обработать, любой встречный, только вот есть небольшая проблемка, завывающая за недостаточно, на мой взгляд, высоким забором – гончие. И что-то подсказывает, они там основательно окопались. Как эта мерзкая крапива. Прокляну, как только минутка подвернётся, чтобы неповадно было расти, где я приземляться собираюсь.
Как напоминание, зачесались волдыри в прорезях босоножек. Разумеется, их на брусчатке вместе с парой стройных ножек демонстрировать интереснее, а не по кустам таскать.
– Согласна на восемь, если питание в пансион войдёт, – красавчик до сих пор не представился, про себя решила называть его «бровастиком». Мило и даже с оттенком безумия, приличествующего любому типу, проживающему среди теплиц.
– Девять, есть можешь то, что сама вырастишь или поймаешь, – душевно окрысился работодатель. В моих интересах, чтобы этот протянул дольше предыдущего. Ярмарочного гадателя проклятье настигло заслуженно, но потерянных пяти золотых стоунов до сих пор жаль, как родных. Мысленно на них были куплены отличные розовые брючки и туфельки из нежного зелёного сафьяна. Я планировала дефилировать по городским улочкам, наслаждаясь завистливыми взглядами местных модниц, которым денег не хватило. Увы, гадатель подгадил, распустив руки в момент, когда этого никто не ожидал. Особенно я. Испуганная темная ведьма разбрасывается проклятьями, как неловкая портниха булавками. И если бы дело дошло до суда, готова на завещании тетушки Пру клятву принести, что смертельным проклятье сделала трусость этого малахольного. Нос к носу столкнувшегося с огнедышащей тварью, воплотившейся в его зеркале. Инфаркт прикончил беднягу еще до того, как мои ножки, обутые в дорогие ботинки из тончайшей кожи, ступили на камни мостовой.
– Идет, – я покосилась на крапиву, представляя, как ее сжирает черная гниль. На корню, заразу такую. Медленно-медленно по сантиметру в минуту, от корня до кусачей макушки. Чуйка твердила, что где-то притаился подвох, но я в целом плохо переношу напряженные ситуации, вроде побега от собственной родни, поэтому моему хрупкому организму срочно требовался отдых. И ради пары часов покоя мозг был согласен на любые условия.
– Правда? – как-то подозрительно обрадовался садовод-огородник. – Тогда сейчас документы подпишем и можешь приступать, Мэл Риорт, – в руках мужчины появился свиток. Возмутительно чистый и хрустящий новой бумагой. Круть какая, мне вот в жизни портальные заклинания нормально не давались. А этот раз и достал из воздуха нужный ему предмет.
– Это что? – немедленно захотелось напомнить, про отсутствие у ведьм души. Купить за стол и кров ее не получится.
– Стандартный трудовой договор сроком на три месяца, и с испытательным на две недели. Читать обучена или просто крестик поставишь в нужном месте?
Проклятье, едва не слетевшее с губ, я сдержала, крепко закусив кончик языка. Но стекло ближайшей теплицы грустно хрустнуло и обвалилось внутрь звенящими осколками. Повезло, вообще-то, это должно было произойти с головой наглеца.
Мой почти наниматель, сунув свиток с договором мне чуть не в лицо, бросился в теплицу. Причитая про драгоценные баклажанчики. Обаятельный псих.
– Эй, если хочешь, я могу помочь!
Между «могу» и «хочу» пролегает огромная пропасть. Поэтому я осталась стоять снаружи, наблюдая как тощая, сутулая фигура исчезает внутри. Спустя еще пару секунд оттуда раздался стон, наполненный таким отчаянием, что я все же сдалась и пошла посмотреть. Нужно же насладиться чужими страданиями, в этом основа каждой темной ведьмы.
Внутри было влажно, жарко, пахло мокрой землей и зеленью. Безымянный работодатель стоял на коленях посреди осколков стекла и трогательно, нежно, сжимал в пальцах куст. Наверно тех самых баклажанчиков. Перерезанный пополам удачно рухнувшим сверху стеклом.
– Вроде все обошлось. У тебя здесь еще целая сотня таких же, – попыталась приободрить страдальца, но в ответ, вместо «спасибо» была «обласкана» взглядом, полным такой чистой, незамутненной ярости, что инстинктивно отступила к выходу. А то не уверена, что для меня сейчас опаснее – тетушкины гончие или этот садовод.
– Редчайший гибрид погиб! Я выводил его несколько лет, а теперь мой труд уничтожен на корню! – скорбно заявил мне красавчик, и для убедительности ткнул в мою сторону обрубком растения. Навскидку ничем от остальных обитателей теплицы не отличающимся.
– Сочувствую твоему горю, – окончательно уверившись в его маниакальном безумии, я отступила еще на пару шагов, но натолкнулась как на непреодолимую стену, когда за спиной взвыли разом гончие. – Если корни в земле, может, отрастет еще? – предложила единственное, что пришло в голову.
– Может и отрастет, – не стал спорить парень. – Ладно, раз уж у тебя сегодня первый рабочий день, собери осколки, а потом принеси стремянку, она в соседней теплице стоит, только не трогай помидоры, они еще зеленые. И договор подпиши.
Когда он поднялся, то даже не удосужился колени отряхнуть, так и продолжил прижимать баклажанный куст к груди. И ждать, пока я покину теплицу первой, не собирался – протиснулся мимо, заставив вжаться в дверной косяк. Вроде худой, а места вон как много занимает.
– Осколки унеси в контейнер, помеченный голубым символом воздуха. Потом магам на переработку сдам.
– А ты куда? – вырвалось случайно. В действительности мне и дела не было до передвижений парня.
– Обедать. Я сегодня работал с рассвета. Заслужил.
И одарив меня ехидной ухмылкой, безымянный садовод свалил. М-да, приплыли, будем швартоваться.