Белый || Алый

Арка I Новобранец Глава I Начало

Черный клан. 15 апреля. 3:40. 2073 год.

      — Влад! — К парню подошёл старик в черном плаще, лицо его было все в морщинах, копну седых волос на макушке прикрывала черная фуражка. — Подними автомат и смотри вниз — привыкай к темноте.

      Владислав поднял автомат стволом вверх и начал бдительно осматривать обстановку внизу.

      — Извините, Сергей Петрович, такого больше не повторится! — сказал, как отрезал, Влад.

      Они стояли на стене высотой в двадцать метров и следили за обстановкой вокруг. За их спинами был город, а впереди — раскидистый лес и разрушенные дороги, за которыми, в самой дали, смутно виднелось другое поселение. Ширина бетонного сооружения, поражающего своей мощью, равнялась двум танкам, поставленным вместе. Неподалеку, на неровной площадке верха стены был разожжен костёр, согревающий и освещающий кромешную тьму. Возле огня сидел еще один мужчина в черной майке и военных штанах, крепко сложенный, кареглазый, с длинными растрепанными волосами цвета грязи. В правой руке у него был длинный меч, который он тщательно полировал, уставившись в костер. Изредка сидевший кидал быстрый и цепкий взгляд на патрулирующих.

      — Серег, не налегай на пацана. Он первый день в дозоре, понимаешь?

      — Знаешь что, Андрюха? — Сергей Петрович бегло оглядел Влада. — Твоему отпрыску уже двадцать лет, и надо быть по ответственней… Если не показать, что да как, не поймет ведь. Я как этот… Сенсей! — гордо вскинулся он, словно перед коронацией. — Так что, пусть это, ну, учится у меня!

      — Учи других, не его, — злобно посмотрел отец на Сергея Петровича, всем своим видом показывая раздражение. — У него есть учитель, и это я… Влад, — махнул он рукой, чтобы тот подошел к нему. — Урок мировоззрения. Серег, постоишь один пару минут?

      — Эх… — вздохнул Сергей Петрович, поворачиваясь к ним спиной и поднимая автомат.

      — Давай, Влад, скоро тебя возьмут в братство, и я хочу еще раз услышать, что произошло в мире и что происходит, — отец отложил меч и внимательно посмотрел на сына. — Пока погода хорошая, и дождь нам не шепчет, я послушаю тебя.

      Владислав, немного замявшись, сел возле отца. Ветер начал усиливаться, и парень наблюдал, как играет пламя, и танцуют искры, летящие из костра.

      — С чего начать? — тихо спросил Влад, словно желая слиться с тишиной, и перевел взгляд с потрескивающего огня на отца. — С разращения мира?

      — С разращения! — утвердительно кивнув, сказал мужчина.

      — Все началось, как утверждают многие, с находки в пещере в 1990 году. Там люди прошлого нашли два трона, и на них восседало два неизвестных миру существа, держа каждый в руке капсулы с кровью: белой и красной. Потом, всего через год, появился вирус, обращающий людей в монстров, и он... Белый Дьявол — существо невероятной силы, которое раньше было человеком. Как он выглядит, все еще никто не знает толком, у всех разные представления о его виде. Ведь последний раз его видели в 2005, после этого он исчез. Его мотивы по уничтожению мира до сих пор никому не известны, — парень закрыл глаза, пытаясь припомнить все подробности. — В 1992 году мир уже пал. Всего за год Дьявол со своими отродьями уничтожил почти все, что только мог.

      — Отродьями? — отец непонимающе нахмурился. — Выражайся людскими терминами, а не вашим молодежным сленгом. Не вздумай так сказать в клане.

      — Поправочка. Обращенные — бледные, а также другие монстры. Россия была последним оплотом человечества, но, увы, хоть у нас и была кровь неизвестных, она не сильно помогла нам. Страна была почти полностью уничтожена за какие-то жалкие четыре месяца. Правильно говорю? — посмотрел он на отца.

      — Россия выдержала пять месяцев, а не четыре. Запомнил? — мужчина дал сыну щелбан. — Продолжай, и лучше тебе не ошибаться, если не хочешь вместо головы скворечник.

      — Никак нет, — уверенно выдал Влад, вытягиваясь, как по струнке. — Я продолжу. Россия была развалена, выжило всего двенадцать миллионов человек. Появилось пять кланов: Черный, который обосновался в Челябинске, Белый — в Уфе, Красный — в Казани, Синий — в Нижнем Новгороде и Серый, который появился в Москве и считается самым большим и сильным, — Влад замолчал, перебирая информацию в голове.

      — Что-то забыл? — начал разминать палец отец. — Я тебе помогу вспомнить — ударю так, что твой котелок начнет работать на полную.

      — Я все помню, пап, лучше не надо твоих болезненных методов, а то из меня вообще все знания вылетят. — Мужчина поднял руку, намекая на то, чтобы сын продолжал. — Были созданы пять кланов, и у каждого клана под защитой пять городов. У нас — Александровка, Глебовка, Тарасовка, Ульяновка и Денисовка. Все города назвали в честь главы города. У Красных — Волк, Медведь, Лиса, Рысь и Тигр — города названы в честь зверей. У Синего — Огонь, Земля, Ветер, Вода и Лед, — названы в честь элементов природы. У Белого клана города идут по нумерации от первого до пятого. У Серых — Сокол, Ворона, Голубь, Ласточка, Ворон. Каждый город отдает клану, за шесть месяцов защиты от монстров: еду, патроны, или в большинстве случае металл, для нашего собственного изготовления пуль, и ковки холодного оружия. Но, как они живут, это уже не наше дело. В каждом городе есть главный, который за все отвечает - вот он та, и отвечает за все происходящие, и информирует клан об угрозе городу.

      Неожиданно Сергей Петрович передернул затвор автомата и направил его вниз. Взгляд у него стал, как у волка, Владислав даже немного испугался.

      — Что такое? — отец подошел к выступу вниз. — Опять они! Ты, Сергей, только не стреляй — другую заразу привлечёшь.

      Влад поднялся и подошёл к выступу. Его взору открылась картина не из приятных: внизу стоял человек без одежды, цвет его кожи был бледен, как луна, волос на голове не осталось. Он был худым, как спичка, а вместо ногтей — самые настоящие когти. Существо просто замерло, таращась вверх мутным взглядом. Влад передернул затвор автомата и направил дуло на человека. Он знал, что это такое, только по слухам, но, слухи были куда лучше, чем увиденное.

      — Влад, — отец положил руку на автомат и медленно опустил его. — Это всего лишь бледный. Запомни правило номер один: тишина — твой друг. Если монстр один, просто пережди и не трать патроны. Это лучше, чем рисковать своими товарищами, ведь на шум могут выйти монстры пострашнее бледных.

      Влад послушался отца, поставил автомат на предохранитель и повесил на плечо. Он впервые видел бледных: все свое время он обычно сидел в городе и работал на производстве. Отец учил его, помогал во всем, но увидеть другую часть мира за стеной у него получилось только сегодня. Впечатления от увиденного монстра, который раньше был человеком, приводили парня в ужас. Наблюдая за тварью, Влад все снова и снова возвращался к мысли: "Неужели это действительно когда-то было человеком?'' Внезапно бледный начал царапать стену и выть, словно зверь. От этого зрелища Владислав опять потянулся к автомату, уже серьезно думая разобраться со зверюгой, потому что тот орал и мог привлечь внимание других.

      — Подожди, — мужчина подошёл к костру и достал из сумки кинжал. — Лучше я.

      Он поднял руку над головой и прицелился. Молниеносный бросок — и дикий вопль снизу. Теперь у бледного в голове был кинжал, который вошел по самую рукоять. ''Невероятно, просто невероятно'', — такие мысли были у Влада от увиденного. Человек метнул кинжал с высоты в двадцать метров и попал прямо в лоб чудовищу!

      — Вот так-то лучше.

      — Мужики! — по стене бежал отряд в черных плащах. — Что за шум?

      У подоспевших был суровый, укоризненный взгляд.

      — Успокойтесь, — Андрей указал пальцем вниз. — Бледный разорался, но я уже успокоил его. На века.

      — Андрей, ты что, сына на дежурство привел? — посмотрел главный на Владислава. — Пропуск у него есть?

      — Степан, я думаю, ему не нужен пропуск, — жестко ответил мужчина. — Я просто уверен в этом, — он вытащил из-под майки жетон со звездой.

      — Так точно. Просим простить и откланиваемся, раз вы уже разобрались, но все равно прошу вас: в следующий раз сделайте пропуск чаду.

      — Хорошо.

      Отряд развернулся и скрылся в темноте.

      — Номера уже на стенах стоят, — почесал голову Сергей Петрович. — Вот это да.

      — Такие вот настали времена, — Андрей опустился у костра. — Влад! Давай продолжим.

      Влад подошёл и тоже сел у огня, восхищённо глядя на отца.

      — Можешь мне сказать, что это были за люди? — продолжил свой опрос отец.

      — Это номера — отряды с нумерацией. Чем ближе отряд к нулю, тем он сильнее. Нулевой — самый сильный. Им дали красную кровь и они смогли пробудить огромную физическую силу.

      — Хорошо, — отец достал из-под майки жетон со звездой. — А кто я такой?

      Владислав смотрел на жетон и одновременно на мужчину, видя в его глазах пламя, яростное и непредсказуемое.

      — Ты Страж — это люди, которые уничтожают очаги и рои монстров. Вас немного, всего пятеро, по одному в каждом клане, но вы — люди, кому красная кровь дала не только огромную физическую силу, но и смогла пробудить невероятную мощь, за гранью понимания человеческих знаний. Ваши отряды состоят из пяти человек — эти пятеро вместе по силе не уступают вам, капитанам.

      — Правильно, но есть один просчет, — отец одарил сына еще одним щелбаном, да так, что у того аж в глазах помутнело. — Как распознать номера?

      — Ай, — потер лоб Владислав. — У них такой же жетон, как у тебя, только с номером и черного цвета. У командиров жетон белый. Есть искатели, их мы и держимся. Они предупреждают об опасностях или обнаруживают находки, которые могут помочь людям, например, медикаменты. Потом есть… — Влад увидел, как отец разминает пальцы, теперь уже на двух руках. — У искателей жетон орла.

      Сквозь длинные волосы мужчины он смог разглядеть улыбку, из-за чего и сам несмело улыбнулся.

      — Тебе весело? — улыбка исчезла со скоростью ветра. — Хочешь еще по котелку?

      — Не, не, такого не хочу.

      — Последний вопрос, и пойдешь к Сергею. Как зовут главнокомандующего Черного клана?

      Парень широко открыл глаза от незнания и овладевающего им стыда, ведь он жил в этом клане и до сих пор не знал имя главы. Позор. Если он не растормошит свою память, то ему светит не просто щелбан, а отцовский лещ, от которого Влад не то, что имя главнокомандующего, он и свое-то забудет.

      На лице отца появились морщины - от растущего раздражения и тихой ярости, губы начали сворачиваться трубочкой. И тут на Влада словно снизошло просветление:

      — Смолин Геннадий Викторович!

      — Ладно. На этом все, — отец поднялся. — Жду тебя дома. Серег, давай, до встречи! — отец развернулся и медленно растворился в темноте.

      Влад встал на ноги и подошел к Сергею Петровичу.

      — Суровый у тебя папка, — похлопал тот по плечу Влада. — Но ты молодец, ну, образованный.

      Они еще несколько часов стояли в дозоре, пока не пришли другие мужики из отряда и не сменили их. Уже начинало светать. Владислав шел по стене, охватывающей две пятых города вокруг. Чтобы забраться и спуститься, на стене была лестница. Владу она никогда не нравилась, потому что он боялся высоты. Спускался он долго, около десяти минут, и когда, наконец, оказался на твердой земле, это очень его обрадовало.

      Влад шел по проспекту, рассматривая полуразрушенные здания: где-то горели тусклые лампы, и в их отблеске виднелись лица людей, всем своим видом выражавших отчаяние. Некоторые дома были завалены руинами развалившихся верхних этажей; кое-где на крышах можно было разглядеть прорывающиеся к свету чахлые растения: от кустарников до небольших деревьев. На улицах нестройными рядами стояли палатки, в которых жили те, кому не хватило места в имеющихся постройках. И можно было заметить, что почти возле каждой из них стоял бак с огнем — они были для людей способом согреться, так как открытые костры разводить запрещалось — пожар в этих походных условиях мог стать фатальным для многих.

      Люди здесь были разные: от белых до черных. По пути Влад наталкивался на попрошаек, умоляющих дать еды или пытающихся навязать случайным прохожим свои проблемы — ведь жили они в более скверных условиях. Как он успел заметить, один бродяга, подойдя к лавочке, просто залез под неё, сверху накинув тряпье, судя по виду, некогда служившее шубой. Таким образом, получался своего рода шалаш.

      Пройдя чуть дальше, возле поворота к дому Владислав невзначай наступил на жалобно звякнувший кусок ржавчины, на котором отчетливо можно было прочитать «21 Б…». Названия улиц уже давно были забыты, так как таблички были переплавлены или просто сгинули где-то, в хаосе тех времен. Влад находился на «Черной 3», а жил на «Черной 20» — в пятиэтажном здании, напротив института, где обосновался Черный клан, сделав его главным штабом.

      Проходя мимо людей, Владислав всегда обращал внимание на их разговоры. Весь город был для него одной большой книжкой с невероятными и порой забавными рассказами: то на караван напали неизвестные монстры, то в палатках живут домовые, которые любят колбасу. Травили байки про забытые заводы и утерянное оружие массового поражения. Но лучшие истории были у искателей: те, по большей части избегали сочной и любимой всеми приправы под названием ложь. Искатели тусовались возле университета, прохаживаясь туда-сюда и греясь возле баков. Владислав постоянно отпрашивался у отца сбегать к ним, когда видел издалека, как у здания зажигается свет, от которого у него на коже выступали мурашки. Искатели принимали его как своего, отлично зная, чей он птенчик, и какой ворон прилетит к ним, если они чем-то обидят мальчонку. Вот и сегодня Влад направился к ним. Подойдя к ЮУРГУ, который по виду напоминал огромный замок с массивными смотровыми — двумя квадратными корпусами по бокам, — Владислав завернул за угол и увидел вдали маленький огонек, который так и влёк к себе. Вокруг горящего бака стояло трое мужчин.

      — Влад, сегодня к нам? — встретил парня с добротой в голосе мужчина в черном плаще. Волосы у говорившего были пшеничными, но кое-где уже виднелась седина.

      — Так точно. Хочу послушать Ваши истории, Кирилл Павлович, — отозвался Влад с улыбкой.

      — Погоди… У меня тоже есть истории по круче Кирюхиных, — вдруг выдал мужчина, стоящий рядом, в таком же точно плаще. Он был лысый, с маленькими лисьими глазками. — Да ведь, Колян? Сегодня только вернулись с Денисовки.

      — Я хочу услышать все, Чингин. И Николая тоже послушаю.

      Парни были старше Влада на семь лет, так что он обращался к ним по именам.

      — Ты уверен, Чингин? — на него с ухмылкой глянул Кирилл Павлович. — Я только что вернулся с очага. Так что можете с Коляном на пару идти считать голубей.

      Все трое были удивлены его словами. Чингин достал из-под плаща бутылку с мутной водой, а Колян быстро метнулся в здание напротив и притащил колбасу с хлебом. Кирилл Павлович подобрал на улице шесть кирпичей, поставив их в два ряда по три прямоугольника, потом нашёл длинную, гнилую уже от времени, доску и положил на них. Владислав забежал за угол и прикатил четыре полена, которые он спрятал от посторонних лиц, ведь такие «ценности» обычно забирали домой. Они хранились в одном подвальчике за углом, от которого у Влада были ключи. Там его отец прятал выпивку, найденную во внешнем мире. Так почему бы не прятать там и поленья?

      — Стол накрыт, — Кирилл Павлович сел на импровизированный пенек. — Теперь и поговорить по-человечески можно, — он взял бутылку и глотнул мутную жидкость. — Ох… Самогончик что надо… Где-то это ты такой надыбал, Чингин?

      — Сами с братьями делаем, — хмыкнул Чингин. — Делать-то нечего. Только когда на задания отправляют, можно развеять скуку.

      — Это ты прав, — пробубнил Колян.

      — Ну-с, к моему рассказу, братья, — вернулась прежняя улыбка Кирилла Павловича. — Слушайте внимательно, может, если с таким же столкнетесь, и поможет. Был я в Ульяновке, поступило оттуда, что люди пропадают, да одни кровавые пятна остаются от них — силком кто-то утаскивает. В общем, мы с тридцать первым отрядом пришли на выручку. Я пошёл по кровавым следам, которые вели в разрушенный город, неподалёку от Ульяновки. Вернулся, позвал отряд из пяти человек, и мы вмести пошли обратно. Только мы зашли в это мрачное место, у меня аж мурашки пошли по коже. Моя интуиция била тревогу, но мы тихо передвигались дальше по дворам, думая, что все идет по плану. Даже повезло наткнуться на стоявший по пути почти нетронутый кафетерий. Моему удивлению не было границ. Чай! Кофе! Целые куски рафинада! Новенькие кружечки, которые только входили в моду. В общем, мы набили всё — в прямом смысле всё, — от рюкзаков до карманов. Это единственный приятный момент в моей истории, но, Бог мне свидетель, как же мы ошибались. Двигаясь дальше по улицам, становилось как-то не по себе: затылок онемел, на душе неизвестно от чего стало тревожно и сиротливо, неприятно, а могильный холод стал пронизывать меня с головы до ног. На крышах разрушенных зданий начали появляться силуэты, быстро мелькающие и тут же исчезающие тени… Поначалу я не придал этому значения, но позже, пройдя район почти до конца, не я один почувствовал неладное. Мы переглянулись и посмотрели по сторонам. Глаза разбегались - мы пытались уследить за всем периметром сразу, но выходило не очень, словно цель все время ускользала. Что-то - ну как, вроде, шестое чувство, что ли, - подсказывало наблюдать за крышами. И тут мы снова увидели силуэты. Не я один впал в ступор: передо мной стояли пятеро бравых мужиков, готовых хоть в огонь, хоть в воду. Но к такому они явно не были готовы… Мужики, только представьте: стоим мы, значит, в центре круглого двора. А вокруг одни дома, да другие низенькие постройки. Угораздило же… Крыши домов скрывал туман, а в нём силуэт, метра так под три. Напоминало статую… Но движущихся статуй не бывает. А движения жуткие такие, резкие. И то ли две руки, то ли четыре, то ли вообще ноги это были. Хрен разберёшь. Но одно стало ясно — выбора у нас было два: дать бой или прятаться.

      — А че за монстры? — глотнул Чингин самогона. — Интересно просто.

      — Я же говорю — не разглядели. Но явно не люди. Человека я могу отличить от монстра — даже по силуэту. Чингин, сиди и слушай! — Никола было собрался раскрыть рот и задать какой-то вопрос. — Потом, Коля. — Владислав только сидел и пожирал рассказчика глазами, с любопытством ожидая дальнейших событий. — Чухнули мы, значит, что это не просто непогода. Медленно двинувшись к ближайшему подъезду, наш отрядик быстро спустился в подвал. Думали, подождём часок, да выйдем. Даже на момент задремали, сами не заметили, как всех одновременно сморил сон, а почему - непонятно. Вот сплю я, значит, и вдруг падает мне на лицо кусок штукатурки. Я вскочил, значит, и никого — остальные спят. А на меня хлопец смотрит и к ружью тянется. Мы давай прислушиваться — шорохи и передвижения. Не людские. Разбудили мы Ваську — командира отряда. Дали понять, что происходит, начал он светить фонарём и рассматривать, что там. Его ребята сделали так же, я держался позади них. Звуки становились громче, а наши нервы напрягались, как струны, с каждым шагом. Но вдруг Васька в отблеске фонаря заметил промелькнувшую тень. Быстрым движением он направил фонарь на угол стены, а мы — кто достал оружие, кто перезарядил. Беды было не миновать. Там мы увидели Многоножку.

      — Многоножку? — непритворно удивился Влад.

      — Да, Владик. Господи, чтоб ещё раз такое увидеть… Впившись в стену, на нас смотрела женщина. Вернее то, кем она когда-то была: три руки, значит, и четыре ноги, а тело длиннее нашего, щеки впалые до дыр, бледная как смерть, и воняет от этого существа гнилью просто адски. Увидев нас, оно оскалилось, и язык высунуло, похожий на шип, в котором яд. Вместо пальцев — два длинных закругленных когтя, что позволяет ему бегать по стенкам и так хорошо убивать. Так вот, сидит, значит, многоножка на углу стены — открыла рот и шипит, скребет своими крючьями по бетону, намекая, что сейчас нас полюбает. Но Васька тоже не лыком шит — у него был автомат с глушителем, как дал ей очередью свинца, та и упала со стены — брюхом вверх. Мы обрадовались — все кончено, да и не шумели слишком, как вдруг брюхо многоножки раскрылось надвое, и весь подвал оказался в зеленом тумане, который вонял, как у Коляна изо рта.

      — Чего? — удивленно привстал Николай. — Ничего у меня не воняет. Бредишь, старый!

      — Да это я так, развеять обстановку. Продолжу… В общем, смердело там жутко. Вдруг всё затихло — кромешная тишина. Но я-то знаю, что все эти твари в одиночку не бродят. Выходим мы, значит, из подвала — ни единой души. И силуэты, которые нас так жутко пугали, пропали. Сгруппировались мы и медленно начали двигаться дальше. Выйдя из-под козырька крыши, Васька остановился и, резко вздрогнув, направил ствол на угол навеса. По его взгляду можно было понять, мы в опасности. Рядом стоявший хлопец быстро среагировал, достав нож, и в этот момент оттуда сверху на Ваську накинулась та же тварь из подвала. Быстрая как молния, зараза. Повалив его на землю, не давая ему вырваться, она не переставала наносить удары в голову этим своим языком-шипом. Васька в свою очередь схватил её за башку, перенаправляя удары подальше от своей головы. И в этот момент рядом стоявший хлопец, который первый среагировал, нанёс удар клинком ей в глаз. Немедленно откликнувшись на боль, она переключилась с Васьки на атакующего, за долю секунды подняв своё тело, и вонзила свой язык ему в шею с такой скоростью, что мои дряхлые, но зрячие глаза не могли уследить за происходящим. Хлопчик без единого движения упал на землю и из его шеи начала вытекать желтая жидкость, разъедая кожу, как вода портит бумагу. Убив его, Многоножка ринулась от нас прочь, издавая такой звук, будто перед нами не эта жуткая тварь, а юная девушка, голос которой был настолько чистый, что можно было подумать, мы убиваем человека, а не бездушное чудище. Разъяренный Васька быстро поднялся, не сводя глаз с трупа своего товарища, который спас ему жизнь. Он быстро выхватил кинжал из набедренного пояса и метнул его вопящей твари вдали прямо в голову, заткнув её навсегда. Не успели мы собраться с мыслями, как поступить дальше, со всех сторон начал раздаваться этот самый пронзительный, жуткий вой. Многоножки наступали отовсюду. Из соседних подъездов, с крыш, и просто выбегая из других районов. Васька отодрал железную дверь подъезда и дал приказ всем держаться за ним. Мы бежали на единственный указатель — луч света. Васька откидывал их, не прекращая бежать, а за ним мы — строем по два человека, открывая огонь в каждую сторону. Я был замыкающим строй, обстреливая всех сзади. Мы только и успевали перезаряжать автоматы, которых у нас и так было мало. В итоге, я взял одного подчиненного Васьки и откинул назад, метров на пятьдесят. У того была с собой взрывчатка. Так как мы здорово сильнее обычных людей, падение с такой высоты для нас пустяк. В общем, мы еле смогли добежать до одного большого оврага, где тот, которого я откинул, заложил взрывчатку. Ух, какой фейерверк был, все еще перед глазами стоит! Эти твари боятся очень громких шумов, и от выстрелов автомата они иногда словно застывали на короткое время, да и то не все. В общем, от взрыва они все замерли, и тут у нас появился шанс. Бежали мы, не оглядываясь назад, до самой речки неподалёку от Ульяновска. Быстро залезли в нее и вынырнули, чтобы сбить немного запах. Потом, чуть погодя, папку твоего, Влад, позвали. Он-то их и убил всех. - Мужчина вздохнул, видимо вспоминая погибшего товарища. - Царство небесное тому хлопчику. Уверен, и на том свете этих тварей достаёт. Вот и сказочке конец, а кто слушал - молодец.

      — Невероятно, — хлопнул в ладоши Владислав. — Вы и правда, швырнули человека на пятьдесят метров?

      — Где-то так.

      — Влад, давай пей, — протянул Чингин бутылку Владу. — Давай, глотни и расслабься.

      — Нет, спасибо, — отмахнулся рукой парень. — Не люблю спиртное. Только иногда могу выпить.

      — Неженка, — бросил Николай, закусывая колбасой самогон. — В этом мире надо уметь забываться.

      — Я сам решу, когда и что мне делать, — злобно глянул Владислав на солдата.

      — О, у птенчика прорезался голос? — усмехнулся Николай. — Или батю будешь звать, чтобы со мной расправился?

      Влад уже хотел встать и помериться силами с наглецом, и хоть тот и обладал огромной физической силой, Влада это не пугало, но неожиданно Кирилл Павлович встал первым.

      — Колян, — Кирилл Павлович схватил того за плечо и сжал его так, что у солдата искривилось лицо. — Не прекратишь пургу нести, я тебе помогу успокоиться.

      — Понял Вас… Кирилл Павлович, только отпустите. — Мужчина разжал пальцы, крепко сжимающие плечо Николая, и тот отставил бутылку, виновато глядя на Владислава. — Перебрал… Бывает. Ты извини, Влад. Не хотел, разум затуманила бодяга.

      Влад кивнул, тем самым давая понять, что прощает его.

      — Бодяга? —Чингин раскрыл глаза так широко, что сначала его собеседники удивились не его словам, а непривычному виду. — Ты каждый день просишь эту бодягу! Че, патронов и оружия много у тебя, смотрю? Каждый день за спасибо лакать... хм... бодягу… Хрен тебе теперь, а не бодяга.

      — Чингин! Помутнение в голове, не принимай близко к сердцу. Мы же друзья с детства! Сколько я тебе и твоим братьям помогал?

      Чингин больше не смотрел на Николая так ошеломленно, а Влад вдруг вспомнил, что отец ждет его после дозора. Он поднялся на ноги и поглядел на своих товарищей.

      — Ладно, мужики, я, наверное, уже пойду.

      Он попрощался со всеми и уверенно направился вперед, и, миновав улицу и свернув за угол, оказался на «Черной 20». Пятиэтажка была вся в дырах, крыши не было, и пятый этаж ничем не прикрывался. Парень подошёл к подъезду, открыл железную дверь, которая противно скрипела от старости, словно жалуясь на проржавевшие петли. Влад с отцом жили на третьем этаже. Лестницы были наполовину разрушены — надо было прыгать от одной лесенки к другой, и, наконец добравшись до третьего этажа, Владислав открыл дверь ключом. Таких квартир было мало, обычно в домах дверей нет, или есть, но без замка. Квартирку составляла одна большая комната. Раньше, правда, это была двухкомнатная квартира, но одну комнату завалило, все обои давно слезли, пол был прогнившим и весь в плесени, и было всего одно окно с видом на ЮУРГУ. В комнате стояло две кровати у каждой стенки и два больших железных шкафа, поставленных вместе возле входа в квартиру. Один был с одеждой, другой с оружием отца. Влад быстро оказался у своей кровати, завалился на нее и почти тут же погрузился в сон. Он подумал, что отец сам разбудит его, когда придет.