Бешеный пес

Бешеный пес

Шестеро вооруженных мужчин в камуфляжных костюмах и берцах, с замотанными платками лицами, обступили посольский BMW. Один опустил автомат, открыл дверцу и выволок наружу пленниц: женщину с двумя девочками. Зло хохотнул, прищелкнул языком, остальные с азартом поддержали.

— Ох, ты! Прямо картинка из "Плейбоя"! Здоровый образ жизни, да?

Жесткая мужская рука вздернула подбородок женщины, потом легла на голову старшей девочки.

— Дочки? Эта мне бы понравилась.

Командир тоже подошел ближе и лишь мельком глянул на добычу — хватило.

— Руки, — бросил он не слишком громко.

Молодой парень, словно обжегшись, отдернул руку от девичьих волос.

— Еще тронешь заложниц, яйца оторву. Всех касается.

Бойцы сразу притихли. Все знали, их командир никогда не угрожал зря, а шутил очень редко.

У двери автомобиля замерла эффектная женщина, прижимая к себе двух девочек. Младшая, светловолосая и сероглазая, лет семи, испуганно косилась по сторонам. Черты старшей девочки-подростка показались ему знакомыми, а взгляд — колючим и гордым. Водитель, все еще сидящий в машине, делал вид, что с пассажирками его ничто не связывает. «Что, коммерсант, ломает страх-то? Знал бы ты, как я тебя понимаю». Он сдернул платок и посмотрел на женщину, их взгляды встретились, бледное лицо ее залила краска, глаза расширились, а брови взметнулись вверх. В глубине зрачков вспыхнула радость, тут же сменилась гневом, и, наконец, все чувства скрыла маска холодного равнодушия.

— Командир, — разведчик как тень возник сзади, — дороги свободны, можно ехать.

— По машинам. Ты, — он указал одного из бойцов и кивнул на посольского водителя, — рассчитайся с ним.

Проводил глазами заложниц, которых усадили в один из двух пропыленных джипов, и лишь потом сам уселся во второй. Со стороны придорожной рощицы донесся короткий треск автоматной очереди, затем обе машины тронулись и покатили по пустынному шоссе в горы.

Это была она. Она выглядела молодой и красивой. Гораздо моложе и красивее его двадцатичетырехлетней жены. Напрасно он надеялся на совпадение — совпадений в его жизни было полно, но все не те. «Во имя Бога, милостивого и милосердного…» что-то давно Он не был к нему милостив и милосерден. Впрочем, он с детства всерьез и не молился, а теперь — к чему?

В машине было душно. Командир вытер лицо платком и расстегнул ворот. Приступы мигрени и беспричинной ярости — последствия недолеченной контузии — случались все чаще. Боль острыми когтями впилась в глаза и, лениво ворочаясь, поползла к затылку. В горле колыхался желудок, готовый вывалиться наружу каждый раз, когда колесо джипа попадало в дорожную выбоину. Он бессильно зажмурился и закусил губу.

— Что, командир, опять худо? — разведчик участливо протянул бутылку воды, — На вот. Прохладная еще.

— Не сдохну.

Воду взял, но пить совсем не хотелось. Она, не она — какая разница? Дело начато, а когда будет закончено, он придумает, как вернуть пленниц домой.

Машины свернули с шоссе и, изрядно попетляв по бездорожью, подъехали к нескольким домишкам на склоне. В одном расположились боевики. Заложниц проводили в дальнюю комнату, усадили на продавленный диван. Девочки по-прежнему жались к матери, ухитрявшейся казаться уверенной и спокойной.

— Звони, — приказал он разведчику.

Нужно было забыть о боли, о посторонних мыслях… однако, помимо воли взгляд его то и дело останавливался на пленницах, и он снова прислушивался к их тихим разговорам.

— Мам, я пить хочу, — прошептала младшая девочка.

— Потерпи, малыш, — ответила мать, поглаживая дочку по плечу.

Он посмотрел на бутылку, которую все еще держал в руке, подошел и протянул девочке. Разведчик с сотовым телефоном в руках перестал набирать номер и в недоумении уставился на своего командира.

— Что? — гневный взгляд заставил разведчика опустить глаза. — Звони.

Изумленный парень, наконец, справился с кнопками, сказал в трубку несколько фраз и передал ее командиру:

— Твой безопасник.

Он приложил трубку к левому уху, продолжая правой рукой сжимать висок.

— Да, я.

Некоторое время слушал молча, пытаясь избавиться от дурного предчувствия. Наконец, терпение кончилось.

— В общем, так: если вы хотите, чтобы ваш зарубежный друг получил жену и дочерей живыми, то найдете способ сделать, как сказано. А нет — он получит их по частям в пакетах. И не рассчитывайте, что меня озаботят ваши трудности. Я ясно выражаюсь?

— Мам, что он говорит? — спросила старшая дочка.

— Кажется, обсуждает условия нашего освобождения. Я плохо понимаю.

— Освобождения, как же, — злобно прошипела девчонка.